Признание
Шрифт:
— Похоже, едем правильно, — снова повторил Бойетт.
— Ты жил в этих краях, Тревис?
— Да, как раз здесь, — кивнул он и начал тереть виски. Кит молча взмолился, чтобы хоть сейчас обошлось без приступа.
Они остановились на перекрестке в небольшом поселке.
— Теперь поезжайте прямо, — сказал Бойетт, и они миновали маленький торговый центр с бакалейной лавкой, парикмахерской и пунктом проката видеокассет. Парковка была покрыта гравием. — Похоже, едем правильно.
Хотя пастору хотелось о многом его спросить, но делать этого он не стал. Была ли еще жива Николь, когда Тревис ее
Они повернули налево и, оказавшись на узкой мощеной дороге, вскоре проехали мимо какого-то строения.
— Раньше здесь был магазин старика Дюиза, — пояснил Тревис. — Наверняка он уже умер. Когда я был маленьким, ему уже было девяносто.
Они остановились у знака «Стоп» перед магазином.
— Однажды я ограбил этот магазин, — признался Тревис. — Мне было лет, наверное, десять. Забрался в окно. Я ненавидел этого старикашку. Едем прямо!
Пастор промолчал.
— В прошлый раз, когда я был здесь, дорогу посыпали гравием, — заметил Бойетт, будто вспоминая что-то приятное из детства.
— Давно? — поинтересовался Кит.
— Не знаю, пастор. Я тогда приезжал проведать Николь.
Кит мысленно обругал больного мерзавца. Дорога постоянно петляла, и повороты становились такими крутыми, что Киту даже казалось, будто они возвращались назад. Оба фургона и пикап ехали следом.
— Ищем теперь маленькую речушку с деревянным мостом, — сказал Бойетт. — Похоже, едем правильно. — Ярдов через сто после моста он заметил: — А теперь сбавьте скорость.
— У нас и так всего пятнадцать миль в час, Тревис.
Тот пристально вглядывался в густые заросли слева, вдоль дороги.
— Тут где-то проселочная дорога. Теперь еще медленнее.
Машины шли, почти касаясь бамперами. В первом фургоне Робби напряженно приговаривал:
— Ну же, Тревис, больной ублюдок! Только не подведи!
Пастор повернул налево, где между склонившимися друг к другу дубами и вязами действительно оказалась едва заметная дорога. Кроны деревьев переплелись, образуя темный и узкий тоннель.
— Мы уже рядом! — с облегчением выдохнул Бойетт. — Эта дорога идет сначала вдоль ручья, а справа есть участок для кемпинга. Во всяком случае, раньше он там был.
Кит бросил взгляд на одометр: они проехали чуть больше мили почти в полной темноте, только изредка замечая блестевшую воду. Здесь не было машин, да и признаков жилья тоже не отмечалось. Участок для кемпинга оказался лужайкой — тут могли разместиться несколько машин и палаток, но, судя по всему, сюда давно никто не заглядывал. Только трава по колено и пара сломанных деревянных столиков.
— Сюда мы забирались отдыхать, когда я был маленьким, — сказал Бойетт.
Пастору стало почти жалко его. Бойетт пытался вспомнить хоть что-то хорошее из своего ужасного детства.
— Думаю, здесь надо остановиться, — предложил Бойетт. — Я все объясню.
Четыре машины остановились, и все собрались около «субару». Бойетт, пользуясь палкой как указкой, указал на холм:
— Тут вверх идет старая разбитая дорога. Отсюда ее не видно, но она точно есть, вернее, была. Проехать по ней может только грузовой пикап. Остальные машины придется оставить здесь.
— Далеко еще? — поинтересовался Робби.
— Я не замечал по одометру. Думаю, с четверть мили.
— И что мы там найдем, Бойетт? — не унимался Робби.
Тот оперся на палку и стал разглядывать траву у ног.
— Там находится могила, мистер Флэк. Там вы найдете Николь.
— Расскажи нам о могиле, — попросил Робби.
— Николь похоронена в металлическом ящике, который я прихватил со стройки, где работал. Ящик зарыт в землю, и над его крышкой фута два земли. Прошло уже девять лет, поэтому все наверняка заросло травой и кустарником. Найти это место будет непросто, но мне кажется, примерно определить его я смогу.
Они обсудили план действий и решили оставить Карлоса, Марту Хендлер, Дея, Бака и одного вооруженного охранника на стоянке. Остальные заберутся в пикап Фреда и поедут дальше, прихватив с собой видеокамеру.
— И последнее, — предупредил Бойетт. — Этот участок раньше называли Руповой горой, потому что он принадлежал семье Руп, а они отличались крутым нравом. Не любили, когда по их собственности разгуливали охотники или туристы, и всегда всех прогоняли. Я выбрал это место еще и потому, что сюда вряд ли кто решится забрести. — Бойетт поморщился и потер виски. — Этих Рупов было много, и думаю, земля по-прежнему принадлежит им. Если мы на кого-то из них наткнемся, надо быть готовым ко всему.
— А где они живут? — поинтересовался Робби, явно встревожившись.
— Отсюда далеко, — ответил Бойетт, указывая палкой в противоположном направлении. — Они вряд ли нас увидят или услышат.
— Поехали! — скомандовал Робби.
Понедельник, начавшийся, как казалось, с обычной встречи с прихожанином, в итоге обернулся тем, что Кит трясся в кузове пикапа, взбиравшегося по склону Руповой горы, представлявшей собой средних размеров холм, покрытый плотным ковром кудзу [21] и ядовитого плюща и заросший густым лесом. Вот-вот они выяснят, говорил ли Бойетт правду, если, конечно, им не помешает вооруженный конфликт со скорыми на расправу владельцами земли, которые могли запросто оказаться под кайфом. Если останки Николь найти не удастся, то, значит, Бойетт все выдумал, и Кит окажется в дураках, а Техас, судя по всему, казнил настоящего преступника.
21
Кудзу — волокнистое пищевое, лекарственное и кормовое растение, в настоящее время — широко распространенный сорняк.
А вот если тело найдут, то пастор даже представить не мог, что за этим последует. Он уже давно перестал загадывать наперед, но не терял надежды оказаться вечером дома. Кит не хотел думать, что может начаться в Техасе, но рассчитывал следить за событиями по телевизору уже с безопасного расстояния, из другого штата. Пастор не сомневался, что события эти превратятся в настоящую сенсацию и, не исключено, войдут в историю.
Бойетт сидел на пассажирском сиденье впереди, потирая виски и напряженно вглядываясь в окно, стараясь увидеть хоть что-то знакомое. Он указал направо — помнил, что могила была справа от дороги, — и сказал: