Признания повесы
Шрифт:
– Я рад, что нашел тебя.
Чейз сделал большой глоток из своего бокала. Брэндон нахмурился, безошибочно уловив аромат бренди.
– Не рановато ли, а?
– Как раз наоборот. В отличие от тебя мне еще предстоит поспать.
Брэнд решил промолчать. Чейз не любил, когда вмешивались в его жизнь. Официант принес завтрак, и Брэндон принялся за еду.
– Мне нужно поговорить с тобой об очень важном деле, – сказал Брэндон, как только официант ушел.
– Мне нечего тебе сказать.
– Но
Любопытство взяло верх, и Чейз спросил:
– Она все еще мучает тебя, демонстрируя всем и каждому твой чек? Может, ты хочешь, чтобы теперь я от нее откупился? – Чейз откинулся на спинку стула и помахал бокалом. – Нет уж. Мой чек она использует так же, как твой, сделав из него очередную зверюшку. И если мы продолжим в том же духе, она, в конце концов, откроет зверинец.
Брэндон отправил в рот кусок ветчины.
– Думаю, она пошла дальше этой затеи. Теперь она делает украшения, в которые вставляет мое имя. Вчера вечером на ней было ожерелье с моей подписью.
Чейз расхохотался, запрокинув голову. Брэнд уже не помнил, когда брат смеялся.
– Брэнд, тебе предстоит узнать, что Верена – единственная в своем роде. Я мог бы рассказать тебе о ней очень много, но ты не посчитал нужным поинтересоваться. – Он посерьезнел. – На самом деле никто из вас даже не потрудился спросить мое мнение. Когда вы, наконец, поймете, что мне уже не девятнадцать?
– Когда ты повзрослеешь. Послушай, Чейз, своим поведением ты вынуждаешь нас к подобным мерам. – Он многозначительно посмотрел на бокал, стоявший перед Чейзом.
– Мне не нужен ни ты, ни Маркус, – фыркнул Чейз, снова глотнув из бокала. – Перестаньте дышать мне в затылок всякий раз, когда, по вашему мнению, я могу сделать что-то, порочащее благословенное имя Сент-Джонов. Я устал от этого.
– Ты действительно просил Верену стать твоей женой?
Чейз уставился в бокал.
– Что она сказала?
– Ничего. И я не собирался ее расспрашивать. Так ты ответишь на мой вопрос?
– Я не обязан на него отвечать.
– Знаю.
Чейз вздохнул и поставил бокал на стол.
– Я попросил ее стать моей женой, но она отказалась.
– Ты... тебе она нравится? – Очередной кусок ветчины застрял у Брэндона в горле.
– Разумеется, нет.
Брэндон проглотил.
– Она необыкновенная женщина.
– Мало сказать. Таких больше нет, Брэнд. Она честна и...
– И жульничает в карты. Вчера вечером я видел, как она это проделывает.
– Мы тоже так делаем, – ухмыльнулся Чейз.
– Только когда играем друг с другом.
– А как иначе, по-твоему, она могла бы содержать такой дом?
Брэндон поднял брови:
– Она делает это ради средств к существованию?
– Только когда необходимо.
– Это
– Нет, я просто наблюдал.
– Я бы не назвал это честным.
– Никто не совершенен. Даже ты.
Брэндон положил вилку и нож на тарелку и отодвинул ее.
– Даже я.
Много лет назад они с Чейзом были очень близки, почти неразлучны. Иногда Брэнд скучал по прежнему Чейзу, тому юноше, чей смех не был окрашен грустью, тому юноше, который постоянно шутил и безоглядно радовался жизни.
Но все изменилось. И Чейз тоже. Возможно, в чем-то его брат прав. Брэндон нахмурился, теребя салфетку. Наконец, он поднял глаза.
– Чейз, я хочу тебе кое-что рассказать. Это касается Верены.
– Говори!
– Только обещай хранить это в тайне.
– Даже Маркус не должен знать?
– Да. До поры до времени. Пока я не выясню все обстоятельства дела.
Чейз настороженно смотрел на брата.
– Что случилось?
Брэндон пересказал Чейзу все события, произошедшие до этого дня, опустив только поцелуй, который он выиграл у Верены прошлым вечером.
Впрочем, не только поцелуй, а еще множество фактов.
Чейз покачал головой:
– Верена никогда бы не стала соучастницей преступления.
– Даже за деньги?
– Она ведь не обратила в наличные твой чертов чек, не так ли? – отмахнулся Чейз. – Если Верене нужны деньги, она выигрывает их в карты.
Накануне вечером Брэндон в этом убедился.
– Кроме того, – продолжал Чейз, – если бы она действительно отчаянно нуждалась в деньгах, не отказала бы мне.
Брэндон бросил салфетку на стол.
– Верно.
Нахмурившись, Чейз побарабанил пальцами по столу.
– Брэндон, ты спрашивал Верену об этом пропавшем списке?
– Нет. Только о Хамфорде.
– Она знала, что его убили?
– Не думаю. Когда я ей сказал, она была потрясена.
Чейз все так же задумчиво смотрел на Брэндона.
– Ты, похоже, читаешь ее мысли по лицу, это странно, особенно для человека, который ее презирает.
– Я ее не презираю, но и не одобряю.
– Значит, она тебе нравится.
– Я этого не сказал.
– Тогда, значит, не нравится.
Брэндон поймал взгляд Чейза, который смотрел на него, явно забавляясь, и нахмурился.
– Проклятие, Чейз, чего ты от меня хочешь?
– Признайся, что ошибался в отношении Верены. Она не такая, как ты думал.
– Ты не знаешь, что я думал.
– Все знают, что ты думал. Это выразилось в том, как ты с ней обращался, как пришел в ее дом и размахивал перед ней деньгами.
– Ты преувеличиваешь.
– Неужели? – Облокотившись на стол, Чейз наклонился к брату. – Хочешь знать, что я думаю?