Призови меня тихо по имени
Шрифт:
Вещи, кстати, оказались немного хуже и грубее, чем те, что сейчас на мне, но идти к портному за хорошей одеждой сейчас не было ни желания, ни средств. Лучше оставлю деньги на артефакты, а хорошую одежду прикуплю, когда будут лишние монеты. Например, после того, как с командой охотников прогуляюсь к двум погибшим монстрам.
Обновку для обезьянки тоже удалось выбрать быстро. Тонкий кожаный ошейник, выкрашенный в ярко-красный цвет, занял свое место на шее животного, которое стоически перенесло это надругательство.
—
— Не было предыдущего.
— Интересное у вас животное. Обычно, когда на таких маленьких питомцев ошейник надевают, те начинают верещать, скулить, лезут лапами под обновку, едва ли не душат себя. А эта — смирная.
Еще бы ей не быть смирной. Обезьянка, может, и рада была бы избавиться от ошейника, но навык действовал безотказно. Я понимал, что ошейник принесет пользу, потому обезьянка его и приняла.
Ничего, пара дней и привыкнет, перестанет замечать. Лучше уж пусть все издали видят красную полосу на шее и знают, что не животное какое-то опасное прокралось в город, а чей-то питомец.
Правда, даже в этом случае предчувствую проблемы. Обычно люди, которые могут себе позволить питомца, пользуются уважением. Питомец — это статус, это показатель твоего достатка, как в прошлом мире золотые украшения, объемная дорогая татуировка, трехкомнатная квартира в центре столицы или хотя бы дорогой телефон.
Хотя, здесь то же золото или квартира тоже стали бы показателем. А вот татуировку в этом мире я наносить на себя не стал бы: тут рисунки на теле несут определенно сакральное значение. На уроках «мироведения» мне рассказали, что рисунки на теле — некие якоря, за которые могут уцепиться потусторонние сущности. Конечно, вряд ли преподаватель слишком уж разбирался в теме, но хотя бы внушил опасение ученикам, и теперь никто не станет набивать на себе демоническую рожицу просто потому, что это выглядит прикольно.
Ладно, вернемся к питомцам. Дело в том, что большинство питомцев — это обычные животные: совы, кони или слабые демонические звери вроде тех же варрнов. Обезьянка отличается от обычных животных в лучшую сторону — я в памяти Кабала не видел, чтобы кто-то обладал Королевским демоническим зверем. Наверняка в той же столице такое и есть: может, там их специально для такого разводят, но до столицы нашему заштатному провинциальному городку далеко.
И тут появляется проблема. Если бы обычному обладателю такого чуда попросту завидовали бы и старались подружиться с ним, сблизиться, то меня могут начать ненавидеть еще больше. Мало того, что по силе я, по их мнению, обсос, так еще и полезного зверька себе добыл, мразь такая. Хожу по улице надутый от важности, всем показываю свою златошерстную обезьяну. Давайте бить меня ногами по почкам.
Утрирую, конечно... Или нет? Кроме обычных горожан есть еще и подростки, у которых еще не сформировались понятия рамок, за которые нельзя заходить. Отмороженные детишки как бы не злее дядьки Пита в своих шутках могут быть. Приятелей Кабал себе выбирал отличных: здоровячки, активисты, только вот с моральной частью у них проблемы. Хотя скорее они чересчур всерьез восприняли царящую в обществе идеологию. Как те же скинхеды относились бы к черному в своем квартале, так и ко мне теперь относятся эти ребята. С точки зрения обычного человека такое кажется дикостью, но царящие в обществе настроения бывают весьма причудливы. Куда повернет машина пропаганды, такие ценности и воспеваются. Сидящие наверху люди решают, в какую сторону направлять тупую корову общества, кого любить большинству, а кого ненавидеть. За несколько лет можно так раскачать любое королевство или государство, что живущие в нем люди будут готовы определенных представителей общества зубами рвать. Неважно, цветом кожи они отличаются или местом жительства.
Причем, что интересно, бывшие приятели Кабала все, кроме одного — Рифона, еще не достигли шестнадцати лет и сами пока не пробудились, но почему-то считают себя выше меня. Может, потому, что у меня будущее предопределено — по их рассуждениям — а у них есть огромный шанс обрести какую-то способность.
Под такие мысли я дошел до точки назначения. Гильдия Охотников была построена в виде одноэтажного здания из бруса. Массивное, вытянутое, мрачное.
Я толкнул тяжелую створку двери и вошел в большой темный коридор. Справа располагался ряд одинаковых дверей с табличками, вроде «мастер Кван», «расчётная», «наём», «прием компонентов».
Здесь я был впервые, потому не имел ни малейшего понятия, куда идти. Пожав плечами, принялся стучать и тянуть на себя дверные ручки: главная дверь открыта, значит, люди тут наверняка есть.
Первые три двери оказались заперты, но в комнате, где принимали компоненты, дверь оказалась открыта. Возле деревянного стола, покрытого не до конца отскобленными бурыми потеками, сидели двое мужчин: один — пожилой, второй — с подбитым глазом. Я шагнул в помещение, оставив обезьянку в коридоре.
— Здравствуйте, — с ходу сказал я. — В вашей Гильдии я впервые, потому не знаю, к кому именно обратиться. У меня есть информация по двум мертвым зверям ранга Кошмара, которые находятся в демоническом лесу.
Несколько секунд охотники молчали, изучающе глядя на меня. А потом пожилой охотник обратился к товарищу:
— Слышал, Кван? Можно просто прийти и забрать. Даже добывать не нужно. Просто сказка, а не история! Как тебе предложение ничего не делая обзавестись семью золотыми на команду?
— Почему ничего не делая? Повозку организовать, охрану...
Мои слова пропустили мимо ушей и я снова столкнулся с пренебрежением и издевками.
— Вспомнил! — воскликнул Кван. — А я думал, почему мне твоя рожа знакома! Ты ведь тот самый сопляк, который при пробуждении ничего не получил.
— Да? — недоверчиво спросил пожилой. — Я думал, такое бывает только в сказках про непослушных детей.
— Тогда перед тобой персонаж из сказки, аха-ха!