Призрачная любовь
Шрифт:
Бекс прищуривает глаза.
— О черт, — говорит она, снова принимаясь расхаживать. — Пожалуйста, скажи мне, что ты сказала не то, что я думаю.
Я с трудом сглатываю.
— Я… э-э-э… возможно, предложила ему научить меня пределам моего тела за спиной Остина, илиииииии, — говорю я, растягивая слова. — Я могла бы найти кого-то другого, кто бы это сделал.
Бекс падает обратно на траву.
— Ох, слава богу, — говорит она. — Значит, все кончено?
— Э-э-э, нет.
— ЧТО? — визжит она, а ее глаза расширяются, как блюдца. — Скажи мне, что этот мудак не согласился на это дерьмо? Срань господня, Аспен. Как ты могла
— Нет, — признаюсь я, заставляя себя не расплакаться. — Но рискую я своим сердцем или нет, разве я не заслуживаю невероятного секса? Никто не может заставить меня чувствовать себя так, как он, Бекс. А что, если это мой шанс? Что, если он вдруг увидит во мне взрослую женщину, а не младшую сестренку Остина?
— Я не знаю, — говорит она. — Я думаю, это слишком рискованно, и ты подставляешься под удар.
— Возможно, — вздыхаю я, опустив плечи, заметив, что моя футболка почти высохла. — Но он также сказал мне, что, когда он был внутри меня, ему никогда не было так хорошо. В этом мы совместимы.
Она сжимает губы в жесткую линию, ясно видя, что ей не переубедить меня в этом.
— Хорошо, — наконец говорит она. — Если ты уверена, что справишься с этим, тогда я поддержу твое решение пойти по этому пути, но просто знай, что, если дерьмо попадет на вентилятор, я буду рядом.
Улыбка растягивает мои губы, и огромный груз спадает с моих плеч.
— О, слава Богу, — выдыхаю я, прижимаясь к ней и обнимая ее стройное тело.
— Значит, вы двое действительно были…?
— Ага, — говорю я с широкой улыбкой. — Прошлой ночью.
— Боже мой, я в шоке. Но, все равно, ты должна рассказать мне каждую деталь, — говорит она, ее тон меняется и заставляет меня напрячься. — Во-первых, я думаю, важно отметить, что если ты трахаешься с Айзеком, то твои доводы о том, почему я не могу трахаться с твоим братом, теперь недействительны. Тебе больше нечем крыть.
У меня отвисает челюсть, и я отстраняюсь, уставившись на свою лучшую подругу.
— Ты бы не стала.
— О, — говорит она, ее взгляд темнеет, и она явно представляет себе, каково это — быть с моим братом. — Я думаю, мы с тобой обе чертовски хорошо знаем, что я бы так и сделала.
22
АЙЗЕК
Стробосковы мигают, пока я пробираюсь через танцпол “Вишни”, а мой взгляд мечется влево и вправо, ища Остина. Он убьет меня на хрен, и на этот раз это не связано с тем, что я уже три раза за эту неделю погружал свой член в его младшую сестру.
Я опаздываю. Чертовски сильно.
Сегодня его двадцать девятый день рождения, и, как и каждый год, Остин отрывается по полной. Здесь ребята из школы и колледжа, друзья, с которыми мы знакомы еще с тех времен, когда думали, что сможем стать профессиональными хоккеистами, а теперь еще и люди, с которыми Остин познакомился после колледжа.
Это чертово безумие. Обычно вечером в “Вишне” атмосфера никогда не бывает такой, но, когда Остин хочет повеселиться, весь гребаный мир веселится вместе с ним. Он
Если бы он только знал, как ужасно я его предал. Черт, если бы он только знал, как чертовски легко мне это далось. Каждый раз, когда я вижу Аспен с тех пор, как мы договорились об этом, мне становится все легче смотреть в другую сторону, притворяться, что то, что мы делаем, невинно и никому не причинит вреда, но на самом деле, когда я вижу ее, все это дерьмо словно исчезает.
Черт, даже становится легче притворяться, что она вовсе не младшая сестра Остина.
Прорвавшись к краю танцпола, я обшариваю толпу взглядом и наконец нахожу Остина, который сидит за столиком с пивом в руке и оживленно смеется с компанией наших старых друзей. Я пробираюсь к нему, несколько раз останавливаясь, чтобы поздороваться с людьми, которых я не видел с последнего дня рождения Остина.
Наконец, добравшись до Остина, он встает в переполненной кабинке и сразу же заключает меня в крепкие объятия, хлопая рукой по спине.
— Где, черт возьми, ты был, брат? — спрашивает он, и по его тону можно предположить, что он уже по-настоящему навеселе.
— У меня были проблемы с доставкой в “Пульсе”, — объясняю я, не утруждая себя тем, чтобы вдаваться в подробности, когда он, наконец, отстраняется. — Гребаные ублюдки так и не явились с моим заказом, но кого это волнует? Сегодня твой день рождения.
— Чертовски верно, — говорит он, тянется к столу и берет пиво. Он протягивает его мне, и, видя, что крышка все еще закрыта, я без вопросов беру его. Я доверяю этим парням, но после того, как я стал достаточно взрослым, чтобы проходить в клуб по поддельному удостоверению личности, я понял, как опасно принимать напитки, которые не наливались при тебе лично. Черт, от количества машин скорой помощи, которые мне приходилось вызывать для женщин, которым подсыпали наркотики в напитки, меня просто тошнит, но какой бы уровень безопасности я ни ставил у своих дверей, наркотики всегда попадают в мой клуб. Это неизбежно.
Откупорив крышку, я подношу бутылку к губам и делаю жадный глоток. У меня нет привычки пить в своих клубах. В кругу своих сотрудников я предпочитаю держаться профессионально, но время от времени случаются вечера вроде сегодняшнего, и если уж я собираюсь выпить, то лучше сделать это там, где мне нравится. Хотя это мое правило немного размывается, или, возможно, все дело в присутствии конкретной женщины, которая так сильно запала мне в душу, что я не могу, черт возьми, не нарушить все правила, которые когда-либо устанавливал.
Сидя с парнями, мы болтаем о всякой ерунде, пока я медленно допиваю свое пиво, не желая напиваться сегодня до чертиков. Алкоголь и я больше не совместимы. Я всегда думал, что могу держать себя в руках, но теперь, каждый раз, когда я пью, я достаю свой гребаный телефон и превращаюсь в озабоченного подростка, отчаянно нуждающегося в младшей сестре своего лучшего друга.
Я должен сохранять хладнокровие сегодня вечером, особенно учитывая, что она где-то здесь.
Я не ищу ее. Мне не нужны проблемы сегодня вечером, но я чувствую ее присутствие, чувствую этот ослепительный зеленый взгляд, устремленный на меня с другого конца клуба. Я отчаянно хочу ее увидеть, отчаянно хочу прижаться к ней и притянуть ее к своему телу, и именно поэтому мне нужно держаться сегодня на расстоянии.