Призрачная ночь
Шрифт:
Миссис Бетани подняла вверх руки в темно-зеленых перчатках, показывая, что она безоружна. Порыв ветра растрепал ее волосы, отряхнул с ветвей снег, засыпав белым темный плащ.
— Меня один раз укусили. Ты знал об этом?
— Многие это утверждают, — ответил вампир, — Многие лгут.
— Один говорит правду. — Миссис Бетани быстро оттянула воротник плаща, обнажив старый шрам на шее. — Тогда меня спасли, но я всегда знала, что подготовлена. Если вампир меня укусит и убьет, я восстану из мертвых.
Вампир с недоверчивым видом шагнул
— Это какая-то хитрость.
— Никаких хитростей.
— Ты ненавидишь наш род. С какой стати тебе становиться одной из нас?
— Мне нужно освободиться от человеческих уз и человеческих привязанностей. — Лицо миссис Бетани дрогнуло, но всего на мгновение. — Мне… мне нужно путешествовать без ограничений, мешающих смертному.
Вампир разразился хохотом:
— Сумасшедшая. Ты сошла с ума.
— Преврати меня — и увидишь, — сказала она.
Вампир прыгнул на нее, и оба они повалились на землю. Миссис Бетани не сопротивлялась и не кричала даже тогда, когда исходящая паром кровь хлынула на белый снег.
— Месть, — произнес Кристофер, — очень мощный мотиватор.
В следующем месте, которое он мне показал, было намного теплее. Пальмовый лист задевал окно, в вазах стояли тропические цветы. Кажется, мы попали на виллу на острове, — должно быть, она была очень красива до того, как ее разгромили. Вся мебель была перевернута, зеркала разбиты. На полу лежали два трупа, а в углу стояла миссис Бетани, с удовлетворением разглядывая сцену. Тыльной стороной руки она стерла кровь с губ.
— Она их достала, — сказала я. Несмотря на ужас убийства, я не могла отделаться от ощущения, что парни нарвались сами.
Кристофер кивнул:
— Но какой ценой? Ценой собственной жизни. И что, наверное, еще важнее — ценой своей миссии. И души.
— А где все это время были вы? — спросила я. — Почему не появились перед ней? Если бы она узнала, что вы стали привидением, что она может с вами поговорить…
— Я еще не мог появиться перед ней.
Карибы вместе с миссис Бетани исчезли, мы снова оказались в стране потерянных вещей. Окружение изменилось. Теперь мы находились не в городе, а в суровой пустыне. Жарко светило солнце, я увидела бегущего по земле скорпиона. Кристофер сидел на низком плоском камне, его красивый профиль четко выделялся на фоне скалы, и я вдруг узнала в нем изображение, стоявшее на письменном столе миссис Бетани.
— Тебе хорошо известно: чтобы овладеть могуществом призрака, требуется приличный срок, причем обычно гораздо больший, чем потребовалось тебе. К тому времени, как я сумел бы появиться перед своей женой, она уже научилась ненавидеть призраков и считать их естественными врагами вампиров. Своими поступками она доказала мне, что ее ненависть куда сильнее любви.
Я хотела возразить, но вспомнила, как трудно мне было появиться перед родителями, как я боялась, что они меня отвергнут. А то, что случилось с Лукасом, подтверждало, что не всякий человек обладает достаточной силой, чтобы любить, невзирая на перемены.
«Лукас», — подумала я. Конечно, миссис Бетани сочувствует Лукасу. Конечно, она помогает ему и понимает его. Она прошла через то же, что и он, но это не делает ее великодушной и доброй. Она просто люто ненавидит Черный Крест. Лукас должен это понять, и чем скорее, тем лучше.
— Мне нужно идти, — сказала я. — Но я вернусь, хорошо?
Я думала, что Кристофер начнет возражать или устроит ледяную бурю, чтобы удержать меня, но он все смотрел на скорпиона, суетившегося на песке.
— Иди, — обронил он. — Я устал.
Смотреть на смерть миссис Бетани, пусть даже в виде такого давнего воспоминания, было для него гак же тяжело, как мне видеть смерть Лукаса. Я положила руку ему на плечо.
— Спасибо за то, что показали.
— Иди, — повторил он гораздо тише и закрыл лицо руками.
Я сосредоточилась на нужном мне месте — комнате для хранения документов — и переместилась в нее через голубой туман. Там сидела одна Патрис и занималась немецким. Она вздрогнула, когда я появилась, но тут же взяла себя в руки.
— О, вот ты где! Лукас уже беспокоится.
— Я пойду к нему прямо сейчас, — пообещала я, подошла к камню в стене и вытащила свой браслет. Надев его на руку, я полностью обрела телесную форму, и меня окатило волной неимоверного облегчения. — Просто нужно хоть секунду побыть… менее призрачной, если ты меня понимаешь.
— Что угодно, лишь бы помогало, — дружелюбно отозвалась Патрис. — Но у него сегодня днем экзамен, помнишь? Он сдаст его лучше, если будет знать, что с тобой все хорошо и ты рядом.
— Знаю. — Мне не хотелось так быстро снимать браслет, но пришлось. — Ладно, хорошо. Пойдешь со мной?
— Конечно. Все равно нужно идти на уроки.
Всю дорогу вниз по лестнице я плыла за ней в виде облачка тумана.
— Держись, пожалуйста, чуть подальше от моих волос, — пробормотала она. — Они начнут виться.
— Это не так-то просто.
— Привести волосы в порядок — тоже.
Я чуть не рассмеялась, но как раз в эту секунду (мы уже дошли до учебного крыла) послышался шум. Раздавались крики, скрипели башмаки, о стену глухо ударилось чье-то тело…
— Драка, — сказала Патрис.
— Лукас. — Я знала это без лишних объяснений.
Патрис побежала, я поплыла над ней, и мы быстро добрались до места заварушки. И разумеется, по полу катались сцепившиеся Лукас и Сэмюэль, у обоих из носа шла кровь.
— Я сказал, — проскрипел Лукас, — оставь ее в покое.
— Что, хочешь сам ее заполучить, а? Вот чего тебе надо? — Мерзкая ухмылка Сэмюэля ясно давала понять, что речь идет не о флирте. Не знаю, какую девочку выбрал Сэмюэль (а Лукас защищал), но она наверняка была аппетитной, как закуска перед ужином. До меня дошло, кто это, когда Скай, стоявшая в толпе, швырнула в Сэмюэля учебником. Впрочем, он легко увернулся.