Призрачные страницы истории
Шрифт:
Не меньшую активность проявляли мистификаторы и в подделке писем и документов крупных государственных деятелей и других известных лиц. Если раньше фабриковались большей частью письма современников как орудия в политической борьбе, то теперь фальшивки приписывались самым различным историческим персонажам. Так во Франции в начале XIX века были выброшены на книжный рынок фальшивые сборники писем мадам де Помпадур, переписка Людовика XVI с братьями и т. д. Во второй половине века занялся массовым изготовлением подлогов В. Г. Смит. Он начал свою карьеру в Эдинбурге в Шотландии фабрикацией фальшивых писем и рукописей не только писателей Бернса, Вальтера Скотта, но и Марии Стюарт, Якова I и Карла I, Оливера Кромвеля, Э. Берка, У. Питта младшего и многих других. В 1892 г. Смит был арестован и признан виновным в подлоге.
В США появились подложные истории отдельных штатов. Сочинение священника Ричарда Питерса «Общая история Коннектикута» (1829) содержало материалы по истории пуританизма в колониальный период и законы, якобы принятые ассамблеей штата. Эти сведения многократно цитировались последующими историками, пока не была установлена вымышленность сведений, сообщаемых в труде Питерса. В 1850 г. первый известный американский фабрикатор подделок Роберт Спринг изготовил фальшивые письма Вашингтона и Франклина. В то же время Д. Коси под делал
Летом 1867 г. известный французский ученый, математик Шаль, на заседании Института (Академии наук) представил вниманию коллег несколько писем Паскаля — английскому химику Бойлю и Ньютону, а также письма матери Ньютона — Паскалю. Письма эти производили переворот в представлениях о развитии науки. Из них явствовало, что Паскаль убедил одиннадцатилетнего Ньютона всерьез заняться математикой. Более того, Паскаль изложил ему результаты своих исследований, в том числе и закон всемирного тяготения, создавший Ньютону славу научного гения! Впечатление, произведенное этими письмами, не могли поколебать и отдельные возражения английских ученых, которые стали считать продиктованными чувством уязвленной национальной гордости. Англичане потребовали предъявления подлинников этих писем для изучения их экспертами, хранителями ньютоновского архива. Было доказано, что сообщаемые Паскалем цифровые данные о Солнце, Юпитере, Сатурне и Земле повторяют данные, приводимые в издании трудов Ньютона, опубликованных в 1726 г. В одном из писем упомянут кофе, впервые привезенный в Западную Европу турецким послом только в 1669 г., через семь лет после кончины Паскаля. В ответ Шаль представил массу документов современников, начиная с французских королей Людовика XIII и Людовика XIV и английского короля Якова II и кончая сестрой Паскаля, поэтом Джоном Мильтоном и многими другими. Из писем явствовало, что Ньютон всегда завидовал Паскалю, а также Декарту, открытия которого он присвоил. На очередное заседание Института Шаль явился с еще одним пакетом документов, на этот раз писем Галилея Паскалю, в которых упоминалось, что французский ученый представил своему прославленному итальянскому собрату соображения по поводу закона всемирного тяготения. Критики выявили в представленных письмах две ошибки: в них шла речь о спутниках Сатурна, открытых лишь много позднее, в 1655 г., голландцем Гюйгенсом. К тому же Галилей к моменту «написания» им писем был уже четыре года как слепым. Шаль сумел ответить и на эти возражения. Он представил еще одно письмо Галилея, где тот сообщал, что потерял зрение лишь частично и распространял сведения о своей слепоте, чтобы избегнуть преследований со стороны Инквизиции. Он наблюдал Сатурн в подзорную трубу, которую завещал Паскалю, а тот — Гюйгенсу. Но в апреле 1869 г. Шалю уже в печати предъявили доказательство, что большая часть его собрания писем Паскаля и его знаменитых корреспондентов представляет собой материал, заимствованный из «Истории новой философии» А. Севериена, изданной в 1761 г. Шаль отмел и этот довод, уверяя, что тот просто описал известные ему документы Паскаля. Шаль предъявил при этом письмо Монтескье и записку всесильной фаворитки Людовика XV мадам Помпадур Севериену и ответ автора «Истории новой философии» с благодарностью за использованную драгоценную корреспонденцию. На это последовали обвинения в подделке уже писем современников Севериена и продемонстрированных Шалем новых документов, которые должны были засвидетельствовать подлинность ранее представленных писем и содержали благовидные объяснения выявленных дополнительно в них неточностей и анахронизмов. Всему этому движению по кругу пришел конец, когда посланные во Флоренцию фотокопии писем Галилея были сразу же признаны итальянскими экспертами грубой подделкой. Шалю пришлось приносить публичные извинения и просить содействия полиции в получении обратно 140 тысяч франков, уплаченных им за три тысячи фальшивых писем.
Поставщиком подделок был некий Врен-Люка, сын сельского учителя, не получивший систематического образования. Он начал с составления подложных генеалогий дворянских семейств. Люка наловчился умело списывать из книг, но делавшиеся им дополнения показывают, что он оказался совершенно неспособным уловить стиль и манеру мышления людей различных эпох. Шалю он рассказал басню, что продаваемые им документы взяты из коллекции графа Буажурдена, в 1791 г. бежавшего из революционной Франции. Корабль потерпел крушение, часть коллекции погибла, и последний представитель этого знатного рода начал распродавать оставшиеся документы.
Среди них находились такие сказочные сокровища, как письма Александра Македонского, Цицерона, Юлия Цезаря, Платона, Аристотеля, Архимеда, Евклида, египетской царицы Клеопатры, императоров Августа и Нерона, поэтов Овидия и Вергилия, философов и ученых Сенеки, Плиния, Тацита, Плутарха, Данте, Петрарки, изобретателя книгопечатания Гутенберга, Макиавелли, Лютера, Микеланджело, Шекспира и так далее, вплоть до Марии Магдалины, Иуды Искариота, царя Ирода и Понтия Пилата. Особенно широко были представлены письма французских государственных деятелей, писателей, ученых — от Карла Великого до Ришелье, от Жанны д'Арк до Вольтера и Руссо. При этом даже Юлий Цезарь и Клеопатра изъяснялись в своей любовной переписке на современном французском языке. Люка мало заботился о внешнем виде своих подлогов, которые он выдавал за оригиналы. Однажды его удалили из библиотеки, где он ножницами вырезал из старинных фолиантов чистые листы. Письма Абеляра к Элоизе вообще были написаны на бумаге с водяным знаком фабрики в Ангулеме. Люка было просто некогда вдаваться в такие тонкости — ведь он собственноручно подделал ни много ни мало — 27000 (двадцать семь тысяч!) различных документов. Его судили в 1870 г. и приговорили к 2 годам тюрьмы.
Некоторые исследователи считают, что сила Люка заключалась в его умении убеждать покупателей. Вернее было бы сказать, что те сами хотели быть убежденными. Ведь на первый взгляд кажется невероятным, что для изобличения Люка потребовалось почти три года. Объяснением может отчасти служить то, что подделанные им документы очень подыгрывали шовинистическим настроениям, усилившимся накануне франко-прусской войны. Достаточно перечислить содержание некоторых из его фальшивок. Александр Македонский посылает своего учителя Аристотеля в Галлию, чтобы ознакомиться с мудростью кельтских жрецов-друидов. «Вам должно быть известно, насколько высоко я ценю этот народ, среди них усматриваю тех, кто несет свет всему миру», — писал величайший полководец античного времени. А через три века такого же лестного мнения о друидах придерживалась и Клеопатра, желавшая отправить к ним в Марсель своего сына на обучение. Иисус Христос переписывался с галльским доктором Кастором. Воскрешенный Иисусом евангельский Лазарь — и тот уведомляет апостола Петра, что друиды отказались от человеческих жертвоприношений. В этом была убеждена и Мария Магдалина, писавшая тому же Лазарю: «Не находите ли Вы, что галлы отнюдь не являются такими варварами, какими их нам изображали?»
Хотя подлоги Люка по стилю весьма смахивают на шедшую как раз в эти годы с огромным успехом новую оперетту Ж. Оффенбаха «Прекрасная Елена», достигнутый фарсовый эффект, разумеется, никак не входил в намерения самого фабрикатора фальшивок Напротив, другая с шумом раскрытая мистификация во Франции была как раз рассчитана, чтобы закончиться фарсом. Хронологически она почти совпадает с «делом Дрейфуса». И в основе имеет ту же подоплеку — конфронтацию сил клерикальной и монархической реакции с либеральной Республикой, утвердившейся во Франции. На стороне ее противников выступали и консервативные верхи Ватикана. Проявлением этого противоборства служило столкновение, как бы сейчас сказали, религиозного фундаментализма католической церкви с масонским орденом, являвшимся в то время во Франции организацией либеральных элементов среднего класса, которые стремились укрепить Республику, очистив ее от клерикального засилья в народном образовании и других сферах общественной жизни. Сам римский первосвященник объявил масонский орден порождением сатаны, не смущаясь тем, что в него входили представители аристократических верхов, а в Англии — даже члены правящей королевской династии.
В конце восьмидесятых годов был издан в Париже двухтомный труд некоего доктора Батай «Дьявол в XIX веке» — две тысячи страниц крупного формата, обильно иллюстрированных изображениями монстров из адской рати сатаны. Книга произвела сенсацию и выдержала несколько изданий. А вскоре последовал новый опус: «Антихрист, или Происхождение франк-масонства и разъяснение его целей». Тогда мало кому было известно, что «Дьявол в XIX веке» принадлежит перу известного публициста Габриэля Антуана Жоган-Пажеса, писавшего под псевдонимом Лео Таксиль, и его друга судового врача Хакса. Путь Таксиля к сочинению «Дьявола в XIX веке» был, надо прямо сказать, весьма не обычным. Сначала он стал автором ряда антиклерикальных сочинений, которые пришлись очень ко двору в годы господства воинствующего атеизма в Советском Союзе и поэтому издавались массовыми тиражами. За несколько лет до сочинения «Дьявола в XIX веке» Таксиль «покаялся» и, используя уроки обучения в молодости в иезуитском колледже, сумел преодолеть недоверие, которое вызывало у церковных властей обращение закоренелого богохульника на путь истинный. После этого Таксиль стал выпускать один за другим фолианты, изобличающие масонство как орудие владыки Преисподней. Чего только не было в этих сочинениях! Масоны, оказывается, осуществляют план полного порабощения Европы и всего мира. День и ночь миллионы слуг ада пытаются подорвать основы христианской цивилизации, организуя убийства тех, кто становится на пути претворения в жизнь этих изуверских замыслов. Скала Гибралтара, на которой расположена английская морская база, внутри пустая, там устроены огромные мастерские, где на адском огне чудовища готовят предметы проклятого масонского культа. Они прерывают свои гнусные занятия только для устройства омерзительных оргий, сопровождаемых кровавыми жертвоприношениями. В «Дьяволе в XIX веке» эта тема, изложенная в предшествующих сочинениях Таксиля, получила дальнейшее развитие. Читатели даже ставились в известность, что Люцифер являлся на масонские заседания в образе крылатого крокодила и лишал чести присутствовавших там женщин. Было бы утомительным и излишним пересказывать все фантазии Таксиля и его коллег — ведь они были изложены на многих тысячах страниц в фолиантах, издававшихся почти пятнадцать лет. Главное, что эти нелепые россказни воспринимались почти всей католической прессой как непреложные истины. На антимасонском конгрессе в Тренто раздавались призывы причислить мистификатора к лику блаженных Таксиль был даже благосклонно принят самим папой Львом XIII. Неизвестно, сколько еще продолжалась бы эта трагикомедия, если бы 19 апреля 1897 г. на заседании в Большом зале географического общества в Париже Таксиль сам с большой помпой не раскрыл мистификацию. Клерикальная пресса сначала с яростью набросилась на своего недавнего кумира, а потом постаралась начисто замолчать и забыть пренеприятный эпизод. Правда, некоторые особенно рьяные клерикалы даже доказывали, что Таксиля похитили и убили масоны, а с рассказом о мистификациях выступал какой-то масон.
Таксиль отнюдь не ставил целью изобличение масонов, а, совсем напротив, стремился высмеять, убить смехом их противников. Но абсурдные россказни, щедро представленные в его сочинениях, оставили такой след в массовом сознании, что потом не раз воспроизводились в печати различных стран, в том числе в России (например, в опубликованном первоначально в 1904 г. и переизданном совсем недавно, в 1992 г., опусе М. А. Орлова «История сношений человека с дьяволом»). Созданная фантазией Таксиля виртуальная реальность бесовского похода против рода человеческого оказалась слишком привлекательной для определенных кругов, чтобы ее полностью предали забвению. А некоторые оккультисты, всерьез воспринявшие все эти бредни, даже создали тайный орден, воспроизводя во всех подробностях изобретенные Таксилем оргии.
Примерно к тому же времени, что и мистификация Таксиля, принадлежат пресловутые «Протоколы сионских мудрецов». Они были сфабрикованы в последнее десятилетии XIX века, вероятнее всего, между 1897 и 1899 годами, парижским филиалом царской охранки, возглавлявшимся прожженным провокатором и фабрикатором подлогов П. И. Рачковским для возбуждения антисемитизма. Большая часть текста этой мистификации буквально списана из изданного еще в 1864 г. памфлета французского либерального юриста Мориса Жоли «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье». Памфлет был направлен против режима Второй империи во Франции. Содержанием памфлета был спор между Макиавелли, который изображался поборником деспотизма, и Монтескье, отстаивавшим либеральные принципы. Подложность «Протоколов…», изданных первоначально в России в 1905 г. черносотенцем С. Нилусом, была настолько очевидна, что Николай II не разрешил их использование официальными властями. Зато «Протоколы…» широко распространялись реакционерами всех мастей, включая, конечно, гитлеровцев, в годы между первой и второй мировыми войнами. О «Протоколах…» достаточно писала в последнее время российская печать, так что можно обойтись здесь без подробного их рассмотрения. Надо лишь добавить: исследователи упустили из вида связь «Протоколов» с антимасонскими опусами Таксиля. Но она не ускользнула от некоторых современников, особенно связь «Протоколов…» с «Дьяволом в XIX веке». И не только потому, что они были сфабрикованы в одно и то же время в Париже и продолжали линию реакционной пропаганды, проводившуюся одними и теми же кругами как во Франции, так и в России.