Призрачный маяк
Шрифт:
Рядом на бешеной скорости пронесся автомобиль, вынудив Андерса отпрыгнуть на обочину. За ним находился «Бадис». Их совместный проект. Бедный Эрлинг. Он еще и предложение Вивиан сделал… Вчера бедняга позвонил Андерсу и пригласил отпраздновать помолвку. Но Андерс заподозрил, что Вивиан не посвящена в эти планы. Как и в то, что приглашены жирный комиссар полиции с женой. Андерс отказался под каким-то нелепым предлогом. Комбинация Бертиля Мелльберга и Эрлинга Ларссона хорошего вечера не обещала. Да и праздновать Андерсу было нечего.
Дорога пошла вниз, под гору. Определенной цели у Андерса не было. Он шел куда глаза глядят.
Достигнув каменного моста, мужчина остановился. Ему было известно, что здесь живут лебеди, которые обычно строят гнезда справа от моста и каждый год заводят детенышей, несмотря на близость к дороге. Андерс слышал, что самец и самка лебедя всю жизнь держатся вместе. Это было и его мечтой тоже. До последнего времени у него была только сестра. Он думал, что она и есть его спутница на всю жизнь. Не в любовном смысле, конечно. Но теперь все изменилось. Нужно было принять решение, но Андерс не находил в себе мужества. Не потому, что не повзрослел, и не потому, что многим обязан Вивиан — своему ангелу-хранителю.
Сколько раз они с Вивиан могли погибнуть! Когда мама была жива, в доме уже пахло спиртным, но в нем была и любовь тоже. Когда мама решила уйти, когда Улоф нашел ее в спальне на полу рядом с пустыми банками от таблеток, тогда же закончилось их детство. В поступке матери Улоф обвинил их с Вивиан. Наказание было суровым. Каждый раз, когда к ним заглядывали тетки из социальной службы, Улоф брал себя в руки и изображал заботливого отца. Никто не мог устоять перед его голубыми глазами. Вивиан и Андерс молча наблюдали, как тетки льнут к Улофу, зная, что стоит им открыть рот — и наказание неизбежно. Кто-то предупреждал его о приходе проверки, поэтому Улоф успевал прибрать квартиру. Дети недоумевали, почему он просто не сдал их в детдом, если так ненавидел. Они с Вивиан много фантазировали на тему их новых приемных родителей, но Улоф их не отпускал. Ему нравилось их мучить… Улофа уже много лет не было в живых. Но он продолжал быть для них движущей силой. Им хотелось доказать ему, что они добились успеха, что он был не прав, когда говорил, что они ничтожества и ни на что не годятся.
Вдали показалась семья лебедей. Родители плыли впереди, за ними — их детки. Потомство было серым и страшненьким, но Андерс знал, что из него вырастут прекрасные лебеди. Интересно, они с Вивиан превратились в лебедей — или так и остались гадкими утятами?
Развернувшись, Андерс пошел назад в гору. Каково бы ни было его решение, надо поторопиться с его принятием.
— Нам все известно о Мадлен. — Патрик вошел в комнату без спроса и без приглашения сел в кресло напротив Лейлы.
— Простите?
— Мы знаем о Мадлен, — спокойно повторил Патрик. Йоста сел рядом, но боялся поднять глаза.
— Вот как… И? — скривилась Лейла.
— Вы утверждали, что сотрудничали с нами и рассказали все, что знаете. Но это неправда. Мы хотели бы услышать объяснение, — Патрик говорил четко и громко, и это оказало должный эффект.
— Я не думала… — сглотнула Лейла, — что это важно.
— Я вам не верю. И это нам решать, что важно, а что нет. — Патрик сделал паузу и добавил: — Что вы можете рассказать о Мадлен?
Лейла какое-то время молчала. Потом резко встала и подошла к книжной полке. Из-за ряда с книжками достала ключ, которым отперла верхний ящик письменного стола.
— Вот, — процедила она, протягивая им папку.
— Что это? — спросил Патрик.
— Это дело Мадлен. Она одна из тех женщин, помочь которым общество не в состоянии.
— Что вы имеете в виду?
Патрик открыл папку.
— Что ей нужна помощь, которая выходит за рамки закона.
Лейла решительно смотрела на них. Ни следа былой нервозности.
— Некоторые из наших подопечных испробовали все законные способы спасения от мужчин, которым плевать на законы. Мы не можем помочь им легальным путем и поэтому помогаем им сбежать. За границу.
— В каких отношениях состояли Матс и Мадлен?
— Я тогда этого не знала, но потом мне стало известно, что у них был роман. Мы очень долго пытались помочь Мадлен и ее детям. За это время они с Матсом успели влюбиться друг в друга, что, разумеется, запрещено. Но, как я уже сказала, я была не в курсе, — всплеснула руками Лейла. — Когда я узнала, то была очень разочарована. Матте прекрасно было известно о том, как важно было для меня доказать, что мужчины тоже могут работать в женском приюте. Он знал, что «Фристад» находится под пристальным контролем и одна ошибка может привести к закрытию организации. Я расценила его поступок как предательство.
— Что произошло дальше? — спросил Йоста.
— Все было хуже и хуже. Муж Мадлен находил ее и детей везде. Полиция не помогала. Ситуация вышла из-под контроля. Мы поняли, что спасти жизнь Мадлен и ее детям можно только одним способом — переправить их за границу. Им пришлось оставить страну, семью, друзей — все…
— Когда вы приняли решение?
— Мадлен пришла ко мне вскоре после того, как Матте избили, и умоляла о помощи. Тогда мы уже были близки к этому решению.
— Что думал Матс?
— Его никто не спрашивал. Мы все устроили, пока он лежал в больнице. Когда его выписали, Мадлен уже уехала.
— Это вы тогда узнали об их отношениях? — спросил Йоста, листая папку.
— Да. Матте был безутешен. Он умолял рассказать, куда они поехали. Но я не могла — и не хотела. Это бы подвергло жизнь Мадлен и детей опасности.
— И вы не заподозрили связь между избиением и романом? — Патрик показал на имя на одном из документов в папке.
Лейла ответила не сразу.
— Конечно, заподозрила. Но Матте утверждал обратное. Что мне было делать?
— Мы хотим с ней поговорить.
— Это невозможно, — покачала головой Лейла. — Слишком опасно.
— Мы предпримем все необходимые меры предосторожности. Но нам надо с ней поговорить.
— Я же сказала, что это невозможно.
— Я понимаю, что вы хотите защитить Мадлен. Мы тоже не хотим подвергать ее опасности. Я надеялся, что мы сможем договориться — так, чтобы, — Патрик показал на папку, — все это осталось между нами. Если же нет, мы вынуждены будем сообщить куда следует.
Лейла напряглась. Выбора у нее не было. Одним звонком Йоста с Патриком могли перекрыть «Фристаду» кислород.