Призрачный маяк
Шрифт:
— Спасибо, — сказала она, хотя понятно было, что звонить она не собирается. — Единственное, что вы можете для меня сделать, — это посадить убийцу Матте. Я никогда бы…
Она побежала прочь. Патрик с Йостой долго смотрели ей вслед.
— Ты задал немного вопросов.
— По-моему, у нее нет сомнений в том, кто убийца.
— И нам предстоит непростая задача.
— Знаю, — сказал Патрик, доставая телефон. — Лучше сразу позвонить Ульфу. Нам понадобится помощь.
— Это еще слабо сказано, — пробормотал Йоста.
Патрика снедала тревога.
— Хорошо вчера провели время? — спросила Паула.
По странной случайности, они с Юханной одновременно оказались дома во время ланча. И поскольку даже Бертиль пришел домой на обед, вся семья оказалась в сборе за кухонным столом.
— Хороший вопрос, — улыбнулась Рита, показывая ямочки на щеках. Несмотря на танцы, она все равно оставалась полной, и Паула считала, что полнота ей только к лицу. Для нее Рита была самой красивой мамой на свете. И, похоже, Бертиль был с ней согласен.
— Этот скупердяй подал нам дешевый виски, — процедил Мелльберг. В любой другой ситуации он с удовольствием выпил бы «Джонни Уокер» и не стал бы тратиться на более дорогой, но не как вчера дома у Ларссона.
— Ух ты! — воскликнула Юханна. — Понимаю, что дешевый виски расстроит кого угодно.
— Эрлинг налил себе и невесте бешено дорогой виски, а нам — дешевый, — пояснила Рита.
— Вот это жадность! — опешила Паула. — Я не знала, что Вивиан из таких.
— Она — нет. Вивиан очень милая. Видно было, что она готова сквозь землю провалиться от стыда. Не понимаю, что она нашла в этом Эрлинге. Они обручились.
— Надо же, — протянула Паула.
Она не могла представить Эрлинга и Вивиан вместе. Такую странную пару еще поискать. Хотя ее мама с Бертилем тоже были весьма странной парой, и это не мешало им прекрасно жить вместе. Никогда раньше она не видела маму такой счастливой, а это самое главное. И от этого ей было еще сложнее рассказать им новости о них с Юханной.
— Как здорово видеть дома вас обеих, — сказала Рита, ставя на стол кастрюлю с дымящимся супом.
— Да, мы вас редко видим вместе в последнее время. — Мелльберг показал Лео язык, и мальчик тут же зашелся смехом.
— Осторожно, он подавится, — сказала Рита, и Бертиль тут же прекратил. Он безумно боялся, что что-то случится с его драгоценным внуком.
— Хорошенько жуй, Лео, — сказал Мелльберг.
Паула невольно улыбнулась. Хоть Бертиль и был бесполезным типом, он обожал ее сына, а это много значило для нее. Паула понимала: то, что она собиралась сказать, будет иметь эффект разорвавшейся бомбы.
— Да, у нас были проблемы. Но вчера нам наконец удалось поговорить…
— Вы же не собираетесь расстаться? — спросил Мелльберг. — Тут у нас не так много лесбиянок, так что вам будет сложно найти себе новую партнершу.
Паула подняла глаза к потолку. Боже, дай ей терпение. Сосчитав про себя от одного до десяти, она начала:
— Мы не расстаемся. Но мы… — Она бросила взгляд на Юханну.
— Но мы больше не можем жить здесь, — закончила та.
— Не можете жить здесь? — всхлипнула Рита, переводя глаза на Лео. — Но куда вы поедете? И как же Лео? — От волнения она путалась в словах. — Вы же не можете уехать обратно в Стокгольм? И как же Лео?
— Ему будет плохо в большом городе, — вставил Мелльберг. — Он станет хулиганом или наркоманом.
Паула не стала напоминать, что они с Юханной выросли в городе, и ничего плохого с ними не случилось. Мелльбергу возражать бессмысленно.
— Нет, мы не уезжаем в Стокгольм, — поспешила ответить Юханна. — Нам нравится здесь. Но поскольку квартиру тут найти трудно, нам, наверное, придется поискать и в Греббестаде, и в Фьельбаке. Конечно, в идеале было бы найти квартиру по соседству. Но…
— Но мы должны переехать, — решительно заявила Паула. — Вы нам очень помогли. И Лео вас обожает, но нам нужен собственный дом.
Она сжала руку Юханны под столом.
— Но мальчику же нужно встречаться с бабушкой и дедушкой! Он же к нам привык…
У Мелльберга был такой вид, словно он готов вытащить ребенка из детского стульчика, прижать к себе и никогда не отпускать.
— Мы постараемся найти квартиру поближе, но переедем как можно скорее.
На кухне воцарилась тишина. Только один Лео ничего не заметил.
Рита с Бертилем в отчаянии смотрели друг на друга. Что делать? Девушки уедут и заберут с собой мальчика… Казалось, наступил конец света.
Она не могла забыть красную кровь на белых простынях. Никогда Энни не испытывала такого страха. И это несмотря на то, что она много лет жила в страхе — Фредрик был очень тяжелым человеком. На острове Энни попыталась забыть прошлое и сосредоточиться на Сэме, но это было нелегко.
В ту ночь она не могла отвести глаз от крови. Но затем ее охватила жажда деятельности. Сумки уже были упакованы. Энни сняла ночную сорочку и надела джинсы и кофту. Сэм поехал в пижаме. Она отнесла его в машину на руках. Он не спал, но не издавал ни звука. В доме тоже было тихо. И на дороге. Слышно было только шум двигателя и ветра. Ей не хотелось думать о том, что видел Сэм и как это повлияло на него. Раньше он был таким разговорчивым. Но с той ночи не издал ни звука.
Энни подтянула колени к груди и обхватила их руками. Она сидела на мостках. Странно, но за две недели на острове ей ни разу не стало скучно. Наоборот, время летело с бешеной скоростью. Пока она не решила, что им с Сэмом делать дальше. И есть ли у них вообще это будущее. Ей неизвестно было, какую ценность они представляли для друзей Фредрика. Не знала она и то, сколько они смогут прятаться на острове. Больше всего Энни хотелось остаться здесь. Но зимой это было бы слишком тяжело. К тому же Сэму нужно общаться с друзьями, с настоящими живыми людьми. Сэму нужно поправиться. Солнце и море ему помогут. Здесь они в безопасности. Все остальное пока может подождать. Со временем воспоминания о крови поблекнут.