Призрачный маяк

Лэкберг Камилла

— Проверь, хватает ли напитков. И стаканов. Спасибо. Сделаешь?

— Конечно. Я все для тебя сделаю, — ответил брат.

На секунду ей показалось, что она видит прежнего Андерса, но он развернулся и пошел в кухню. Слезы потекли у Вивиан по щекам. Вытерев их рукавом, женщина пошла в спа-центр. Никто не должен видеть ее слез. Поплачет завтра. Надо проверить, хватает ли массажного масла и устричного скраба.

* * *

— С нами связались коллеги из Стокгольма. Они хотят поговорить с Энни Вестер, — объявил Патрик

собравшимся коллегам. По их лицам он понял, как выглядел сам, когда взял трубку дома полчаса назад и услышал эту новость.

— Зачем?

— Ее мужа убили. И они переживают, что Энни с сыном тоже убиты и зарыты в лесу. Судя по всему, Фредрик Вестер был известным наркоторговцем.

— Да ладно, — сказал Мартин.

— Я тоже в шоке. Но парни из отдела по борьбе с наркотиками давно вели этого типа, и на днях его нашли дома застреленным в своей постели. Судя по всему, он пролежал там пару недель.

— Но почему его нашли только сейчас? — спросила Паула.

— Вестеры собирались в Италию на лето, и все решили, что они уехали.

— А Энни?

— Как я сказал, они сперва решили, что их тоже убили и зарыли где-нибудь в лесу. Но когда я сказал, что знаю, где она, они предположили, что Энни скрылась с сыном от тех, кто убил ее мужа. Возможно, она видела убийство и теперь прячется. Но нельзя исключать возможности, что Энни сама застрелила мужа.

— Что будем делать? — взволнованно спросила Анника.

— Полицейские из Стокгольма приедут завтра. Они хотят поговорить с ней как можно скорее. Подождем их приезда.

— Но что, если им угрожает опасность? — спросил Мартин.

— Ну, пока вроде все спокойно. А завтра у нас будет подкрепление. Они наверняка в курсе, как справляться с такими ситуациями.

— Да, лучше пусть они займутся этим делом, — согласилась Паула. — Кто-нибудь думает то же, что и я?

— Что существует связь между Фредриком Вестером и убийством Матса Сверина? Да, мне тоже пришла в голову такая мысль, — сказал Патрик.

У него появилось чувство, что они близки к разгадке преступления; все это многое меняло.

— Как прошло в Гётеборге? — спросил Мартин.

— Так себе.

Хедстрём передал все случившееся за последние два дня. Когда он закончил, все долго молчали. Кроме Мелльберга, который хихикал себе под нос и улыбался каким-то своим собственным мыслям. И от него явно попахивало спиртным.

— Теперь у нас две возможные версии, — подытожила Паула.

— Да. И мы будем работать над двумя гипотезами. Утром поговорим с Энни. Ульф должен позвонить посоветовать, как нам поступать дальше с «Illegal Eagles». И еще остается отчет криминалистов. О пуле мы по-прежнему ничего не знаем? — спросил Патрик у всех собравшихся.

Паула покачала головой.

— На это уйдет время. О лодке мы тоже ничего не слышали.

— А пакет с кокаином?

— Есть отпечатки, которые мы не можем идентифицировать.

— Ах да, я совсем забыл про лодку. Кто-то должен знать, какие в этих местах течения и откуда ее могло прибить… —

Патрик огляделся по сторонам, и взгляд его остановился на Йосте.

— Я займусь этим. Я знаю, кого спросить, — вызвался тот.

— Прекрасно.

Мартин поднял руку.

— Да? — кивнул Патрик.

— Мы с Паулой говорили с Леннартом по поводу документов из портфеля Матса.

— И как? Что-нибудь узнали?

— Все цифры в порядке. К сожалению, — добавил Мартин, краснея.

— Леннарт не нашел ничего подозрительного. Это не значит, что все в порядке, — только то, что очевидных сомнительных мест там нет.

— А что с компьютером?

— На него уйдет неделя.

Патрик вздохнул.

— Снова надо ждать. Но будем делать, что в наших силах. Я собираюсь пройтись по всему, что нам удалось выяснить, чтобы понять, что мы упустили. Йоста, ты займись лодкой. Мартин и Паула… — Он задумался. — Соберите информацию об «Орлах вне закона» и Фредрике Вестере. Коллеги в Стокгольме и Гётеборге должны вам помочь. Попросите у них материалы дела. Сами решите, кто что будет делать.

— О’кей, — согласилась Паула.

Мартин кивнул, но снова поднял руку.

— А что будет с «Фристадом»? Вы на них заявите?

— Нет, — ответил Патрик. — Мы решили этого не делать. Не видим причин.

Мартин вздохнул с облегчением.

— А как вы узнали про девушку Сверина?

Патрик бросил взгляд на Йосту, который смотрел в пол.

— Интуиция. — Затем хлопнул в ладони и объявил: — Собрание окончено. За работу!

Фьельбака, 1875 год

Дни сменялись неделями, недели — годами. Эмели смирилась со спокойным ритмом жизни на Грошере. Она словно стала его частью, жила и дышала вместе с ним. Она точно знала, когда расцветут шток-розы, когда на смену лету придет осень, когда встанет лед и когда он растает. Остров был ее миром, и царем в этом мире был Густав. Густав был счастливым ребенком. Эмели поражалась тому, как он мог быть счастливым в этом маленьком мирке.

Карл с Юлианом с ней не разговаривали. Они жили своей жизнью, несмотря на ограниченность пространства. Даже стали меньше оскорблять ее, словно Эмели перестала быть для них человеком, к которому можно испытывать презрение. Теперь они обращались с ней как с пустым местом. Она занималась домом, и больше ничего.

Густав тоже нашел себе место в этом странном мире. Он даже не пытался приблизиться к Карлу или Юлиану. Они были для него столь же нереальны, сколь и духи мертвых. Карл никогда не называл сына по имени. «Мальчик», — говорил он в те редкие разы, когда к нему обращался. Эмели помнила момент, когда ненависть в его глазах сменилась равнодушием. Это произошло, когда Густаву было два года. Карл вернулся из поездки в Фьельбаку со странным выражением лица. И он был трезв. В кои-то веки они не стали заходить в пивную. И это было странно. Эмели пыталась угадать, что же происходит. Наконец Карл положил на стол письмо.