Призрачный мост Матиара
Шрифт:
Гораций рассказал. Рассказал всё, с самого начала: и про тихого мальчишку, терпеливо сносившего боль и тяготы побега, не ноющего и не скулящего. И про тысячи вспыхнувших звёзд внутри, когда вместо паренька Дана он увидел изящную, словно сотканную из света, Даниэль. Когда каждый грёбаный день в чужом воровском городе был маленьким праздником, потому что рядом была она. Потому что внутри затихали все бури, стоило ей улыбнуться…
Тестимун устало облокотился на стол:
— Я сейчас даже подкалывать тебя не буду. Но, друг мой, ты слышал о лисьем очаровании?
— Что?
— Да,
— Поясни!
— На них хочется смотреть, любоваться. Хочется, чтобы они были рядом, — маг Смерти задумчиво постукивал пальцами по столу. — Это и есть очарование.
— Тогда этим очарованием владеет каждая женщина, — отмахнулся Лачев.
— Именно. Но у лисиц оно как бы концентрированное, сильнее, чем у других. И это вызывает определённую реакцию у мужчин. Кто-то только любуется, а кто-то, обладая определёнными возможностями, пытается присвоить себе объект обожания.
— Думаешь, это случилось с Николь Бонье?
— Не знаю, Гор. Она квартеронка. Но, может быть, какие-то крохи этого оборотничьего очарования остались в её крови и так стукнули в голову Ричарда Барнса. Я слышал о нём. Поверь, там до подонка ещё далеко. Ну, заклинило мужика на красивой бабе. С кем не бывает?
Архимаг криво усмехнулся:
— По-твоему, и я очарован?!
— Ты?!! — Нейл фыркнул. — Да тебя очаровать — проще сдохнуть! Тем более твоя Даниэль — октеронка. Там от лисы одно название. Но девочка хороша! Ходячий соблазн, сам не ведающий того! А как представлю её через годик-другой, когда этот детский флёр развеется… Ум-м-м! Тут и меня перемыкает. Люблю блондинок!
— Только попробуй!
Министр вольготно развалился в кресле:
— Выдохни! Я знаю, что ты ревнивый и своим не делишься. Что хотеть от мага Огня?! … Но, друг мой, тебя конкретно перемкнуло на девочке! И это проблема!
— Нейл, никакой проблемы нет. Я люблю её, Даня любит меня, и мы поженимся, как только ей исполнится двадцать.
Тестимун ненадолго задумался. Потом достал бутылку обычной водки. Налил две рюмки и одну подтолкнул к застывшему мужчине.
— Даниэль Бонье слишком молода для тебя, и её чувства такие же. Ты знаешь, я не большой спец по всем этим романтическим бредням, но в чём я убеждён, так это в том, что все наши эмоции взрослеют вместе с нами. Любить в двадцать и в сорок — это далеко не одно и то же, Гор. То, что сейчас эта девочка чувствует к тебе — да, это любовь, но она похожа на первый весенний цветок: долгожданный, до одури прекрасный и такой же хрупкий. Малейший морозец — и ему конец.
— Не ожидал от тебя таких языковых вывертов! — фыркнул Лачев.
— Это я после общения с эльфами язык натренировал, — с усмешкой ответил Тестимун.
— А на что похожа моя любовь?
— На репейник, который достанет всех своими колючками.
Невесело посмеиваясь, они выпили водку. Гораций зажмурился на миг и выдохнул:
— Корень репейника проникает в землю
От Тестимуна Гораций пошёл в дом родителей. Итерия, уже в курсе случившегося, привстала при его появлении и упала обратно на диван, напоровшись на тяжёлый взгляд.
— Где Даня?
— Я здесь.
Девушка стояла у огромного окна за лестницей, поэтому колдун и не заметил её сразу.
— Прячешься? — зло усмехнулся он.
Даниэль подбежала и схватила мужчину за руки, разглядывая раны, которые он не додумался залечить, занимаясь душевным копанием. Осторожно подула на сбитые костяшки:
— Сильно болит?
— Ты ушла.
— Я никогда тебя таким не видела… — бормотала девушка, чувствуя отголосок вины. Гор защищал её, а она отвернулась, когда он руку протянул. — Я не знала, что ты таким можешь быть…
— Даня, за своих близких и дорогих людей я убью любого. Вот такое я чудовище!
Лачев смотрел на неё и ждал. Ждал, что она сделает. Даниэль, пересиливая собственный страх, положила его руки на свою талию и сама обняла мужчину, успокаивающе поглаживая по спине. Девушке казалось, что она трогает камень, настолько напряжёнными были мышцы. Гораций не двигался и, если бы не медленные удары сердца, она решила бы, что обнимает статую.
— Я видела драки только по телевизору, красивые постановочные картинки. А на самом деле ничего красивого в этом нет.
— Нет, — устало согласился колдун. — Это кровь, боль и первобытный инстинкт: хочешь выжить — бей первым и сильно.
— Ты не убил его?
Лачев вскипел мгновенно:
— Не смей думать о нём! Забудь! Если эта гнида ещё раз приблизится к тебе, я оторву ему ноги!
Даниэль успокоилась, по фразам догадавшись, что Олсен жив.
— Можно, я поухаживаю за тобой?
Гораций не сразу понял, что девушка имеет в виду раны. Вспомнил, как она лечила его в Саорсе.
— Можно.
Итерия кивнула на аптечку и на цыпочках ушла из гостиной, предоставив девушке самой успокаивать мужчину. Гораций тоскливо наблюдал за Даней, как она смачивает ватный диск лекарством, как обрабатывает ранки… Потом рывком посадил девушку себе на колени и уткнулся в шею.
— Пожалуйста, не бойся меня!.. Только не ты! Не могу видеть, как ты прячешься от меня, как отводишь взгляд! Я никогда не обижу тебя! Просто не смогу этого сделать!..
Даниэль коснулась его лица, заставляя поднять голову, поцеловала.
— Я знаю. Я не боюсь!.. Уже не боюсь! — ещё один поцелуй. — Разумеется, такое решение вопросов, мне не по душе. Давай в следующий раз обойдёмся без мордобоя?..
Он не успел ответить. В гостиную заглянула мать:
— Сынок, звонит советник Олсен. Хочет поговорить с тобой. Что ему сказать?
Лачев поднялся:
— Я поговорю с ним в кабинете.
Даниэль вскочила следом:
— Гор…
— А ты, моя милая, села на место и не вмешиваешься в мужской разговор.