Призрачный Воин
Шрифт:
Вот с чем придется помучаться, так это с проходом внутрь. Теоретически в Рииге много ворот, аж целых шесть, но работают в лучшем случае двое. Ну и еще одни, но в них суются лишь особо важные персоны либо те, кто отсыплет в жадные лапы стражи добрую горсть монет.
— Куд-да... — ухватил я за пояс суккубу, развернувшуюся как раз в сторону Золотых ворот. — Туда, прелесть моя нетерпеливая, народ вроде нас и близко не сунется. Дорогое удовольствие для наемников.
— Ну да, ври больше. Как только они с добычей, так сразу через эти врата со всем шиком прутся. Пофорсить,
— Вот то-то и оно. Символ к готовности пить, гулять, веселиться. Как минимум на неделю, заметь. А я тут столько задерживаться не собираюсь. И представь, какой будет стимул у местных нюхачей обратить самое пристальное внимание на наемников, что несколько уклонились от традиции.
— Бледно будем выглядеть, командир, — скривился Пустотник. — На что я существо непоседливое, а сейчас лучше уж в очереди у тех же Песчаных постоять. Не развалимся.
Хенна и Барх промолчали, но молчание бывает порой красноречивей слов.
— Ну вот... Очереди, стража со своими вывертами. Взятку им все равно сунуть придется, пусть она у них в глотке застрянет. Потом хоть куда?
— Постоялый двор «Цветущая акация». Именно там мы и остановимся. До поры до времени. А сейчас говорим о чем угодно, но не о делах. Не то место.
Место доложу я вам, было действительно специфическое. Ну перед какими еще воротами окажешься рядом с людьми, эльфами, я-гродами и цвергами одновременно? Разве что в городах, схожих с Риигом, ну да это и понятно. В других же местах подобные встречи бывают редко. И очень хорошо. Не люблю видеть массовую резню.
Странно для демона, не так ли? Вот только это верно лишь если учитывать одну сторону — тех, кто давно является нашими врагами. А врагов... демонизируют. Извините уж за невольный каламбур, но демонизация демонов как раз лучший способ обозвать веяния прошлого и настоящего. Казалось бы, к чему приписывать и так естественным врагам несвойственные черты? Мы, обитатели Разлома, и так показываем истинную суть. Всегда готовы на деле доказать ненависть к эльфам с их Сиреневой Палатой и прочими забавными заведениями. Попавший в наши когти святоша Колеса Блага из Сияющей Империи может надеяться лишь на то, что его просто прирежут, а не бросят в загон к десятку голодных варраксов. Правда, кинут короткий клинок для выбора пути — биться или сдохнуть на коленях.
Ну и для иных врагов есть свои любимые заморочки... Казалось бы, используй имеющееся и радуйся, что тупые демоны ничуть не возражают. Так нет, выдумывают всякую чушь на протухшем масле.
А, ну их к Эрландаэлю в зад. Не влезут? Ничего, утрамбуются. Решив отвлечься от нерадостных мыслей, я стал следить за другими ожидающими перед Песчаными воротами. Как говорится, о ящере речь, а он навстречь. Я-гроды собственными чешуйчатыми персонами. «Я-грод птица гордая. Пока не пнешь, летать точно не будет», — именно так говорят о туповато-заносчивых рептилиях во всех углах мира. Говорят... А придумали сию незамысловатую шутку кобольды в своих подземельях.
К чему это я? Да просто впереди десятка я-гродов находились шесть кобольдов, окруживших повозку с чем-то вроде ценного груза из подземелий.
— Кому-то сейчас будет полный комплект незабываемых впечатлений, — расплылся в улыбке Роолг, глядя на я-гродов и кобольдов. — Командир, ну ты только глянь какие тут ящеры важные и наглые. Так и просятся, чтоб им хвосты пообломали.
— Кобольды и пообломают.
Я знал, о чем говорил. Особенно видя происходящее. Я-гроды, вечно предпочитающие ломиться напролом, не захотели чинно и мирно ждать своей очереди, попытавшись проскочить вперед. А впереди была повозка кобольдов. Вот в нее они и вцепились, желая оттащить в сторону. На кой? Увольте от комментариев, ибо объяснять причудливые заморочки в мозгах рептилий занятие не для слабонервных. Зато результат был вполне предсказуем, а внешние эффекты заслуживали внимания собравшихся.
— В очередь, ящерки запечные, в очередь!
Рык кобольда сопутствовал нехитрому действу — впечатыванию самого резвого я-грода в борт повозки. Сочный хруст от столкновения черепа и дерева поневоле вызывал интерес — что же оказалось крепче? Победила дружба. Тягучая кровь ящера, вмятина и щепки полупроломленного борта повозки... Логичный исход, когда кобольд прилагает всю свою силу, взращенную во время подземных работ. Крепкие молодцы, ничего не скажешь. Вот только остальным я-гродам пришелся поперек горла сей вполне естественный душевный порыв. Зашипели, хвостами заколотили, из ножен вылезли тонкие, изогнутые сабли.
— Кобольд убить...
— Он ударить Херш, мы есть обида.
— Вы есть тупой ящерица, — кобольд, отличившийся в метании я-гродов, дружелюбно оскалился в ответ на косноязычные потуги этих рептилий. — И это я обхожусь без настоящих оскорблений. А хочется еще и денежку получить. За проломленный борт повозки, да и за моральный ущерб. У меня сердце кровью обливается при виде того, как ваш невоспитанный друг попортил этот антиквариат.
— Ага, повозке уже лет восемьдесят...
— Видите, что мой друг говорит? А он в этом хорошо разбирается. Так что с вас десять золотых и можете проваливать.
Если дитятко подземелий раскрыло рот с заявлением насчет получения денег, то оно или вырвет их хоть из желудка, либо сдохнет от огорчения и острого приступа жадности. Вот и сейчас кобольд на полном серьезе вознамерился слупить с ящеров денежку за моральную травму и просто так, чтобы жизнь раем показалась.
Дзан-нг! Особо резвый я-грод взмахнул саблей, но удар был принят на окованное сталью древко топорика. Того самого, который кобольд извлек из-за пояса вместе с булавой. Булава и топорик — давно ставший классическим набор холодного оружия для детей подземелья из расы кобольдов. Булава чисто для разбивания голов и вминания доспехов вместе с ребрами и прочими важными для здоровья частями тела. Ну а топорик... его при необходимости могли и метать. Хорошо так, прицельно, пробивая практически любую защиту.