Призрак на палубе
Шрифт:
Если верно второе предположение, тогда и этот знаменитый тост моряков приобретает совершенно иное значение. Поднимая бокалы, моряки всего мира как бы подают своеобразный знак душам своих товарищей, что помнят о тех, кто навсегда остался между жизнью и смертью в стылой пучине, и по-прежнему считают их членами своего великого братства. И опускаемые в дни траурных панихид на воду венки — это тоже скорбные знаки памяти не только загубленным океаном жизням, но и пленённым стихией душам моряков…
Кто может ответить на вопрос, почему моряки считают, что души погибших моряков вселяются в морских чаек. Когда-то за убийство чаек даже казнили! На британском морском жаргоне чайки так и называют «ancient mariners» — «древние моряки». А морской фольклор донёс до нашего времени старинную легенду, рассказывающую о моряке, убившем без всякой причины альбатроса и вынужденном за это всю свою жизнь носить на шее труп птицы. А само выражение: «An albatross round someone's neck» («альбатрос на чьей-то шее») — как вечное напоминание о самом
Глава пятая.
КОГДА НЕВОЗМОЖНОЕ ВОЗМОЖНО
Море и человеческие судьбы подвержены одним и тем же ветрам.
Океан порой преподносит самые невероятные сюрпризы. Жизнь и судьба зачастую играют людьми и кораблями по каким-то своим, пока не подвластным нашему пониманию законам. На бескрайних океанских просторах время от времени происходят события, объяснить которые не только с научной точки зрения, но и вообще с точки зрения здравого смысла просто невозможно. Все эти случаи — ещё один пласт великого таинства океана. Что же это за невероятные случаи?
ЗА ГРАНЬЮ РЕАЛЬНОСТИ
Оказывается, что на самом деле самых невероятных случаев на море было во все времена немало. При этом происходили они буквально на всех океанах и морях. Самые поразительные из них давно стали достоянием общественности, но, несмотря на это, ещё никто не мог дать им сколько-нибудь вразумительного объяснения.
До настоящего времени не разгадан феномен французского морского офицера Этьена Ботино. В конце XVIII века он служил на острове Маврикий и прославился поразительной способностью предсказывать даты прибытия кораблей в Порт-Луи. По указанию морского министра Франции в книгах судового регистра Порт-Луи каждое предсказание и каждый день действительного прибытия судна фиксировали специальными записями. Наибольшее расхождение между предсказаниями и реальностью составило всего четыре дня. Поразительным было предсказание Ботино приближения к острову неприятельской эскадры в 11 кораблей (дело происходило во время очередной англо-французской войны). Навстречу эскадре был выслан разведывательный бриг. Судно ещё не успело вернуться, когда Ботино объявил, что неприятельская эскадра изменила курс и повернула на Цейлон. Через некоторое время из Ост-Индии пришло сообщение, полностью подтвердившее слова Ботино. Офицер-феномен состоял в переписке со знаменитым якобинцем Маратом. Тот вызвал Ботино в Париж, чтобы он там продемонстрировал свои способности. Но когда офицер добрался до Франции, там было уже не до него. Марата зарезали, других якобинцев казнили — страна вступала в новый этап революции. Незадолго до своей смерти Ботино написал: «Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить своё открытие, то мир лишится на некоторое время познания искусства, которое сделало бы честь XVIII веку!»
Секрет искусства Ботино был утерян, а жаль. Впрочем, есть информация, что в конце XIX века на острове Тёркс в Вест-Индии жил некий африканец, который каждый год предсказывал своим соплеменникам время прибытия парусных шхун с грузом солёной рыбы. При себе африканец носил какой-то предмет наподобие бамбуковой арфы и уверял, что от шхун исходят некие воздушные волны, которые он ощущает по звукам, возникающим в расщеплённом бамбуке.
В 1841 году командир линкора «Двенадцать Апостолов» капитан 1-го ранга В.А. Корнилов отправил в Пятигорск на лечение офицера своего корабля мичмана Алексея Железнова. По возвращении тот привёз купленную на местном базаре саблю. Сабля была очень дорогая, с прекрасным клинком, ручкой слоновой кости и украшенная золотой насечкой. Тогда же Железнов рассказал и достаточно необычную историю её приобретения. Прогуливаясь по базару, мичман обратил внимание на горца, который продавал саблю. Офицеру сразу же понравилась сабля, и он ею заинтересовался. К несказанному удивлению и радости покупателя, горец отдавал оружие почти за бесценок. Пока Железнов осматривал саблю, к нему подошли ещё несколько старых горцев и стали отговаривать от покупки, мотивируя это тем, что данная сабля проклятая и тот, кто хотя бы раз пойдёт с ней в бой, непременно будет убит или тяжело ранен. В роду продавца сабли погибли уже все мужчины, и только потому он решился отдать за бесценок столь дорогое и богато украшенное оружие, чтобы избавиться от него, а свой род освободить от старого проклятия. Выслушав историю сабли, Железнов, однако, не внял советам старцев и купил саблю. Разумеется, прибыв на корабль, он не преминул похвастать своим приобретением и красотой богатого оружия, заодно рассказав историю покупки. Однако если низкая цена сабли вызвала у сослуживцев восхищение, то история с родовым проклятием — осуждение и даже порицание. Однако Железнов был по тем временам человеком весьма передовых взглядов и над предостережениями своих товарищей только посмеялся.
Шли годы. Корнилов стал уже вице-адмиралом и, будучи начальником штаба Черноморского флота, по существу, возглавил весь флот. Железнов получил лейтенантские погоны и стал адъютантом Корнилова. В 1853 году началась Крымская война. В море для поиска и уничтожения турецкого флота вышла эскадра вице-адмирала Нахимова. Флот Осман-паши был обнаружен в Синопской бухте. Российские корабли блокировали её, готовясь к решающей атаке. Получив известие об обнаружении неприятельского флота у Синопа, Корнилов немедленно поднял свой флаг на сильнейшем черноморском пароходофрегате «Владимир» и устремился на помощь Нахимову. Вместе с Корниловым вышел в море и его адъютант. На переходе морем 5 ноября 1853 года наш пароходофрегат обнаружил вооружённый турецкий пароход «Перваз-Бахри». Начинается бой. Несмотря на примерное равенство сил, российские моряки постепенно теснили турок. Наш корабль удачно зашёл «Перваз-Бахри» в корму, где у того не было пушек, и причинил ему существенный урон. Однако бой явно затягивался. Тогда Корнилов подозвал к себе командира и приказал немедленно сходиться с неприятельским пароходом вплотную и брать его на абордаж. Услышав это, лейтенант Железнов бросился к себе в каюту и, прицепив на бок саблю, поднялся на мостик. Адъютант Корнилова собирался принять самое активное участие в предстоящей абордажной схватке. Но всё вышло иначе. Едва Железнов поднялся на мостик и стал рядом с вице-адмиралом, как очередное турецкое ядро поразило его, разорвав на части. Бывший подле Корнилов был буквально залит кровью. Почти сразу с «Владимира» раздался ответный залп, который снёс на турецком пароходе ходовой мостик вместе с капитаном. После этою турки прекратили сопротивление и подняли белый флаг капитуляции. Как выяснилось после боя, на «Владимире» за весь период боя был всею лишь один убитый — лейтенант Железнов.
По возвращении в Севастополь останки лейтенанта Железнова были погребены на городском кладбище. Могила бывшего корниловского адъютанта сохранилась доныне, Саблю же, снятую с мёртвого тела, Корнилов взял на память о своём верном помощнике и соратнике. Среди товарищей и сослуживцев Железнова сразу же вспомнили его давний рассказ о проклятой сабле, которая в конце концов погубила и самого Железнова. Неизвестно в точности, знал ли об этом страшном предании Корнилов. Однако, принимая во внимание его долгую совместную службу с Железновым, их достаточно доверительные, близкие отношения, вполне можно предположить, что легенду о проклятой черкесской сабле он знал. Но это всё же не помешало Корнилову оставить её при себе. Скорее всего, вице-адмирал вовсе не предполагал, что когда-нибудь ему придётся, вооружившись этой саблей, идти в бой. Он взял её просто на память о погибшем сослуживце.
В октябре 1854 года англо-французский флот и армия, взяв в кольцо главную базу Черноморского флота, начали осаду Севастополя. Защиту города возглавил вице-адмирал Корнилов. Делая всё от него зависящее, он в считанные дни сумел возвести бастионы, поставить там снятые с кораблей орудия и укомплектовать их расчёты моряками. 5 октября началась первая бомбардировка города и укреплений. С раннего утра Корнилов был в гуще событий, он организовал доставку припасов на передовые позиции и распределял резервы, вдохновлял защитников и отдавал приказы. Отправляясь утром на боевые позиции, вице-адмирал случайно увидел висящую на стене саблю Железнова и, недолю думая прицепил её себе на пояс. Все ожидали возможного штурма города, и сабля в данной ситуации могла оказаться далеко не лишней.
Около 11 часов утра Корнилов прибыл на Малахов курган. Моряки встретили его криками «ура». «Будем кричать „ура“, когда собьём английские батареи!» — заметил им вице-адмирал. Осмотрев укрепления и дав указания, где лучше устроить перевязочный пункт, Корнилов решил проверить состояние резервов, укрытых в ближайшей балке. Он было направился к своей лошади, когда ядро, выпущенное из английского орудия, поразило его в бедро и раздробило левую ногу. Это же ядро перебило пополам и висевшую на поясе саблю. Смертельно раненного вице-адмирала подхватил на руки его новый адъютант капитан-лейтенант Александр Жандр. Корнилова быстро перевезли в госпиталь на Корабельной стороне. Однако, несмотря на все старания, вечером того же дня он скончался. Умирая, он произнёс: «Скажите всем, как приятно умирать, когда совесть спокойна!»
Перебитую пополам проклятую саблю оставил у себя на память капитан-лейтенант Жандр. Ему удалось живым и невредимым пережить всю Севастопольскую оборону, может быть потому, что перебитую пополам саблю использовать было уже нельзя. Свой кровавый путь она завершила, напившись крови и накликав последнюю смерть, которая погубила и её саму. Один из историков, занимавшийся биографией Корнилова, высказал мнение, что, возможно, энергетические поле знаменитого вице-адмирала в последний момент оказалось всё-таки сильнее всех родовых проклятий. Именно оно, изменив чуть-чуть направление полёта ядра, и уничтожило погубительницу Корнилова. Как знать, возможно, в этом есть доля истины.