Призрак с Горки

Лавряшина Юлия Александровна

– Ближе к вечеру встретимся? – спросил Андрей.

Сообразил. Хотя от него как раз странно было слышать, что он домой собирается, – только примчался же!

Правда, тёте Клаве до нас вообще дела не было, она внучке рот от песка очищала. Не девочка, а дикий зверь – песок жрёт!

Так что мы смылись с пляжа незамеченными. А когда отошли подальше от обрыва, метнулись в лес. Всё молчком, чтобы внимание не привлекать. И только когда отошли подальше, снова болтать начали. Я один помалкивал: мне в лесу так хорошо становится, даже разговаривать не хочется.

Глава 5

По

посёлку мы с Пиратом обычно на велосипедах гоняем. Я ему свой отдал, когда вырос из него и родители новый купили. Но Пират не обиделся, потому что у его матери всё равно вечно денег нет. Какая разница – из магазина велик или от меня? Главное, ездит!

Но в лес мы всегда пешком ходим. И не только потому, что деревья на склоне Горки растут и вверх трудно ехать. Среди сосен хочется идти медленно. Слушать. Столько птиц нигде не услышишь! И столько растений не увидишь… Сейчас вся зелень ещё свеженькая, молодая, прямо пожевать хочется. Ну мы и жуём иногда – заячью капусту или щавель.

Лес у нас просто волшебный: среди высоченных корабельных сосен – косые лучи солнца, будто золотистое полотно натянуто. И мох вокруг прямо изумрудный, как в старых сборниках сказок рисовали. Резные папоротники медленно покачиваются, точно околдовывают, и тоненькие сосновые иглы баюкают… Превратиться бы в такую иголку с двумя ножками, разлечься на папоротнике и смотреть в небо – между верхушками сосен даже оно особенным кажется.

Я мог бы так хоть целый день покачиваться и мечтать. О чём? Да каждый раз о разном. То мне мерещится, что я на вороном коне влетаю на площадь, где обижают невинных людей. А у меня хлыст в руках, и я быстренько навожу порядок. Только в мечтах я – не совсем я… Не пухлый, а жилистый, как мой папа. И очень сильный! Он что угодно поднять может, хоть и не выглядит богатырём.

А то я вижу себя во всём белом… Выхожу из лимузина, тоже белого. И я как будто знаменитый писатель или актёр, и все вокруг хотят получить мой автограф. Ой, кстати, надо придумать роспись!

Но пока это будущее не наступило, мне и здесь хорошо. Вон в траве уже листья земляники кругом, много ягод будет. Правда, они только в конце июня появятся, а я уже дождаться не могу. К осени тут ещё такие грибы пойдут – красавцы! Прямо срезать жалко. Стоит такой высокий, крепкий, чистенький, блестит шапочкой. Я грибы всегда фотографирую сначала. А Пират потом ещё и рисует. Он вообще любит наш лес рисовать, и я понимаю почему. Жалко, сам не умею…

Я в такой сладкий ступор впал среди сосен, что даже не заметил, откуда Даша появилась. А Богомол наш уже пристроился к Лине и корзинку у неё из рук вырывает. Можно подумать, она сильнее! Лина выше её на целую голову, и вообще она такая… Мама сказала про неё «статная». В общем, не слабая она. Так что в помощи особо не нуждается. Особенно всяких богомолов…

Однажды Лина спросила у меня такое, что мне сразу стало её жалко:

– А зачем тебе вообще друзья?

Я прямо онемел от такого вопросика! Разве не ясно?

Но она вздохнула и продолжила грустным таким голосом:

– По-моему, друзья нужны тем, на кого родителям плевать. Чтоб хоть кто-то близкий был… А у тебя такая семья классная! Вы вон и на пикники, и в походы… И в Питер часто ездите. Так ведь?

– Ну да.

С этим не поспоришь, с родителями мне повезло! Они оба такие весёлые, что мы часто прямо со смеху умираем, когда вместе собираемся. В игры всякие любим играть, особенно в «Казазяку», знаете? Это такая смешная игра – ухохочешься! Папа даже плачет от смеха и слёзы вытирает.

А если не после еды, так и тарелочку покидать можно. Это уже не дома, конечно, во дворе. Она лёгкая, стекло не выбьет! Мне нравится её запускать так, чтоб она прямо плыла по воздуху… Не всегда так получается.

И все музеи мы с родителями уже обошли, и театры. Причём они умеют выбирать нескучные спектакли – потом всю дорогу до посёлка обсуждаем! А когда у питерских бабушки с дедом ночуем, то и они включаются. И вдобавок интересные истории рассказывают – про актёров или про автора пьесы. У них книжными шкафами три стены заставлены!

В общем, семья у нас и вправду что надо. Но при чём тут друзья? Это же совсем другое. Родители всё равно взрослые. И на некоторые вещи совсем по-другому смотрят. Вот я же не могу рассказать им о том, куда мы сейчас идём… Даже представить не могу, что они сделали бы, если б узнали! Поэтому лучше не рисковать.

А Лине я тогда так и не сумел ничего объяснить. Но догадался, что у них в семье всё не совсем так, как у нас. Не знаю точно, кем её мама в поселковой администрации работает… Но если там такие люди, как Андрюхин отец, который запросто может сыну в глаз дать, даже такому красавчику, то Лине тоже не особо-то живётся. Её никто спрашивать не будет, зачем ей понадобились друзья. Наверное, она за Дашку так цепляется, потому что та на неё просто не надышится! Я тоже, но Лина об этом не подозревает.

А больше, может, никто её так и не любит?

– Чего молчишь? – вдруг спросила Женька.

Пират в лесу меня не трогает, уже давно понял, что тут со мной происходит. Я весь в себя ухожу. А Женька ещё не догадалась. Откуда? Мы с ней всерьёз никогда и не разговаривали, а в толпе у меня нет желания свои секреты выдавать. Хотя Женьке-то можно что угодно доверить, она человек надёжный. Но при всех я душу открывать не собирался. Тем более всякие богомолы тут ползают…

– Зуб ноет, – соврал я.

Она взглянула на меня с такой обидой, точно я её оттолкнул. Мне прямо не по себе стало. И я протянул ей кусочек сосновой коры – откуда он у меня в руке взялся?!

Женька посмотрела на мою ладонь, потом в глаза, молча взяла кору и сунула в карман джинсовых бриджей. А я пробормотал:

– Просто так.

И тут же вспомнил, что в детском мультике эти слова без конца повторяли. Я уже испугался, вдруг Женьке это тоже вспомнится и она станет смеяться надо мной. Ещё осликом обзовёт или щенком! Кто там, кроме них, был? Но Женька или забыла тот мультфильм, или пожалела меня и не стала дразнить… Только сказала: