Призрак в опере
Шрифт:
— Тогда из-за чего?
— Понимаешь, мой друг куда-то пропал. Вчера его целый день не было. И сегодня. Он не ночевал в гостинице. Понимаешь, что-то случилось. Сначала Лилиана, теперь Никита.
Я вскочила с кресла. Так-так, кажется, я сейчас услышу что-то очень важное. У меня аж под ложечкой засосало, как будто я глянула вниз с десятиметровой вышки.
— Ты ж говорила, что у тебя знакомых в Тарасове нет?
— А он не знакомый, — всхлипывая, ответила девушка. — Он из театра, с нами на гастроли приехал.
Стоп.
— Анжел, успокойся. Давай я тебе валерьяночки накапаю… Найдется твой Никита. Может, он в гостях. Родственники у него здесь есть?
Я накапала успокоительное в стакан, дала выпить Анжеле.
— Нет у него здесь никого, я бы знала.
— А в милицию ты обращалась? В театре говорила кому-нибудь? Кочеряну, Нефедову или Весловскому?
— Не-е-ет, — покачала головой девушка, — я думала, он найдется, а он…
— Слушай, а как же его во время репетиции не хватились?
— А никто не заметил, он в массовке играет. Понимаешь, он на каникулах с нами подрабатывает. Студент. Мюзикл огромный, массовых сцен много, а народу не хватает. Вот и набрали студентов и студенток из театральных училищ. И Никита тоже. Когда Лилиану заре… убили, хотели гастроли сворачивать. Потом решили попробовать со вторым составом. Ну и репетировали в основном со мной, по кускам. А весь спектакль целиком только сегодня днем будут прогонять. Вот.
Успокоившаяся было Анжела зарыдала с новой силой.
Студент. Где-то я сегодня уже слышала про студента, но по какому-то другому поводу. Рев девушки мешал мне сосредоточиться. Тут мне пришло в голову показать ей фоторобот. Не знаю, почему. Внутренний голос прошептал: «А вдруг?» И я достала из сумки папку и показала «рисунки» Анжеле.
— Случайно это не твой Никита?
— Откуда у тебя это? — Девушка вырвала у меня из рук листы, прижала к груди. — Он что, в милиции? Что с ним случилось, говори! — Анжела чуть ли не кричала на меня. — Ты все знала, да? Ты все подстроила? Хотела у меня выпытать что-нибудь…
Девушка бросилась на меня с кулаками, кидая мне в лицо какие-то странные обвинения. Я схватила ее за руки и силой усадила в кресло.
— Прекрати истерику! — Меня уже начинала злить эта неврастеничка, и теперь я уже не понимала, что я в ней находила симпатичного. — Я не знаю, кто он, где он и что с ним случилось. Это рисунок по памяти, я видела этого человека в ложе у Жиндаревой незадолго до ее смерти. Я хотела его найти, чтобы поговорить.
Анжела смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами:
— Ты хочешь сказать, что он убийца? Это неправда, я тебе не верю. Ты все специально подстроила. Хочешь деньги с Арарата вытянуть? Какая же ты дрянь, дрянь…
Анжела снова вскочила с кресла, замахнувшись на меня рукой.
— Если ты еще раз попробуешь меня ударить, пожалеешь, — жестко сказала
— Он не сбежал. Может, его тоже убили.
— Что значит «тоже»?
— По вашему дурацкому Тарасову бродит маньяк, который всех убивает. Если он убил одного человека, то запросто мог убить и второго.
— Анжела, с твоей бурной фантазией романы детективные писать надо, а не в театре играть.
Не знаю, что на нее больше подействовало, мои доводы или моя намеренная грубость, но она успокоилась.
— Ладно, Танюша, извини меня, пожалуйста. Понимаешь, столько на меня свалилось всего, нервы не выдержали. А потом ты так неожиданно мне рисунки эти показала…
Анжела с таким смирением просила извинения, что мое в общем-то не очень черствое сердце смягчилось.
— Ладно, мир. Расскажи мне о своем Никите, я помогу тебе его найти. В любом случае он последний, кто говорил с Лилианой, и должен помочь следствию.
— Ну, я не знаю, что тебе рассказать. Он студент актерского училища, москвич, добрый, умный, забавный. В общем, он мне нравится, и я ему, кажется, тоже. А больше я ничего не знаю.
— Да, не густо. А фамилию хоть знаешь?
— Да, Белкин. Танюша, ты найдешь его? Только пока никому не говори, что он пропал, а то его в два счета выгонят. Да еще телегу в училище накатают, если узнают, что он возле Лилианы был. Точно сделают козлом отпущения. Его потом даже на «кушать подано» в глухой провинции не возьмут.
— Ладно, ладно. Тогда тебе придется мне помочь. Мне нужен ключ от его номера. Он один жил… живет?
— Один. Вернее, номер у него двухместный, только его сосед по номеру со своей подружкой в другом номере живет. Я у него второй ключ попрошу.
— Ага, и что ты ему скажешь? Хочу в вашем номере в вещичках поковыряться?
— Ой, я не подумала. А что делать?
— Где его номер?
— Чей? Соседа?
«Тьфу, интересно, как ты ухитряешься с такими мозгами роли заучивать? — подумала я про себя. — А на первый взгляд производит впечатление умной».
— Номер Никиты!
Анжела радостно хлопнула в ладоши:
— Так мы ж соседи, у нас балкон общий.
Наконец-то, не прошло и полгода. Мы вышли на балкон, номера разделялись невысокой перегородочкой, я легко перемахнула через перильца и оказалась на балконе соседнего номера. Оставалось попасть внутрь. Балконная дверь была закрыта на оба шпингалета, а вот форточка приоткрыта. Эх, нет счастья в жизни: почему-то всякий раз, когда я в короткой узкой юбке да еще в туфлях на шпильке, мне приходится лазить в форточки. Закон подлости в действии.