Призрак в синем плаще
Шрифт:
На деревья налетел резкий порыв ветра. Эйприл поискала глазами пальмы.
— Ты что? В Огайо пальмы не растут, — шепотом напомнила она сама себе.
Она пробежала по лужайке мимо площадки для софтбола. Жесткие стебельки травы щекотали пальцы ее ног.
Искусственная каменная горка была облита лунным светом. Казалось, она сложена из слоновой кости. «В последний раз я забиралась на эту горку, когда мне было шесть лет», — вспомнила Эйприл.
Она взглянула на черневшую маленькую дыру
Помогая себе руками, она стала карабкаться наверх. Камни, еще сырые после дождя, были гладкими и холодными на ощупь.
— Йааааай! — Счастливый детский крик вырвался из ее горла, и она еще проворней полезла наверх.
«Когда я была маленькая, горка казалась мне ужасно крутой и высокой, — подумала Эйприл. — Теперь же мне забираться по ней легче легкого. Вот я уже и залезла!»
Протянув руку, она ухватилась за нижний край дыры — и подтянулась. И вот она оказалась перед круглым, черным отверстием пещеры.
«Теперь мне надо лезть в нее. В каменную пещеру… в ее черный мрак…»
Она остановилась в нерешительности. Она колебалась. «Пещера унесет меня прочь отсюда. Если я залезу внутрь, я буду падать и падать целую вечность… Я буду лететь во мраке, и меня больше никто и никогда не увидит».
В дыру дул ветер. Получался негромкий свистящий звук.
Эйприл почувствовала, что ее тело вновь сотрясает дрожь — то ли от холода, то ли от ужаса.
— Пожалуйста — пожалуйста, не нужно заставлять меня лезть в эту пещеру! — взмолилась она, обращаясь неизвестно к кому.
Тут она увидела неподалеку от себя вспышку света.
Сначала ей показалось, что это горит фонарик.
«Кто-то идет с фонариком через лес, — подумала она. — Может, это кто-нибудь из моей команды?»
И тут она увидела, что по другую сторону невысокого каменного забора остановилась черно-белая патрульная машина. На ее крыше вспыхивали огни — красный-синий, красный-синий, красный-синий…
Двое полицейских в темной форме перепрыгнули через стену Франклин-парка и побежали к детской площадке.
— Эй! — крикнул один из них девочке.
Эйприл увидела, что он очень молодой, с маленькими темными глазками и щеточкой темных усов.
— Девочка, что ты там делаешь? — спросила его напарница, женщина.
— Залезаю на горку, — ответила им Эйприл.
Полицейские остановились у подножия горки и, запрокинув головы, строго посмотрели на девочку.
— Уже поздно, — осторожно сказала женщина-полицейский. — Парк уже закрыт.
У Эйприл неожиданно закружилась голова.
— Зачем ты туда забралась? — спросила женщина.
Ее слова зазвенели в ушах девочки.
— Зачем я залезла по этому склону к пещере? — громко переспросила она. После этого она издала удивленный возглас: — Не знаю.
— Ты ведь одета в пижаму, — напомнила ей женщина-полицейский. — Да к тому же босая. Уже осень. Разве тебе не холодно?
Эйприл посмотрела на свою красно-белую полосатую пижаму. «Неужели я вышла на улицу в пижаме? Зачем?» — спросила она себя.
— Я… мне казалось, что я дома и лежу в постели, — сообщила она полицейским. — Я… Я не знаю… Я… думала… что мне это только снится…
Тут она заметила долговязую фигурку, прятавшуюся в тени патрульной машины.
Пам!
— Пам, что ты здесь делаешь? — крикнула Эйприл дрожащим голосом.
Пам подошла к ним на несколько шагов, засунув руки в карманы куртки. Ее светлые волосы развевались на ветру.
— Я… я шла за тобой, — ответила Пам. — Я видела, как ты вышла из дома. Я беспокоилась за тебя, вот и пошла следом. Что ты здесь делаешь? И почему отправилась сюда среди ночи?
— Не знаю, — ответила ей Эйприл. — Не знаю, не знаю, не знаю, не знаю, не знаю…
Глава XXI
ГОЛОС В НАУШНИКАХ
И вот она снова оказалась на острове. Ведь это всего лишь сон, верно? Но почему же краски такие живые? Почему все представляется настолько реальным, что можно протянуть руку и потрогать деревья, песчаную дорожку, голубые скалы?..
Она испытывала такой ужасный голод, что у нее заурчало в животе. Ее желудок требовал еды. Слишком ослабев, чтобы идти, она ползла по скалам. Ее горло пересохло от жажды и болело, словно она наелась песку.
«Мне нужно найти себе пишу, — думала она. — Мне нужно что-нибудь поесть, иначе я умру от голода».
Она подняла с земли бурый кокосовый орех. Ура! Она ударила орехом о ствол дерева. Ударила еще раз. И еще. И еще…
«Я слишком слабая, — поняла она. — Слишком слабая, чтобы расколоть его. Оказывается, это не так просто».
Она уставилась на некрупный кокосовый орех, лежащий в ее ладонях. Она будто ощущала вкус его сладкого молочка, вкус сладкой и пряной мякоти…
«Как это похоже на загадку, которую я пытаюсь разгадать, — подумала она во сне. — Так близко… Я так близко к ее разгадке… Но никак не могу добраться до ее сути. Она по-прежнему закрыта для меня».
Потом появился Марлин. Он сел перед ней, скрестив ноги.
Сколько времени они не виделись?
В его темных глазах отражался свет луны. Эйприл увидела в его зрачках два лунных серпика.
— Марлин, где ты был? — спросила она.
— Я исчез, — ответил он басовитым, невыразительным голосом, совсем не похожим на его собственный.