Призраки графской усадьбы
Шрифт:
Участковый среди массы дел и обязанностей про музей не забывал, но и особо за него не беспокоился. Новая сигнализация работала как часы: сигнал тревоги поступал не только на пульт, но и прямо в патрульную машину. За полторы минуты ограбить музей невозможно. Но тем не менее забывать о его охране не следовало.
И в то же время милиционер был рад, что ребята прижились в музее. Во-первых, при деле, при хорошем деле, а во-вторых, от их острых любопытных глаз не укроется ничего подозрительного или необычного.
– Ты готов? – спросил
– Когда вам машину выделят, дядя Андрей? – поинтересовался мальчик, забираясь в коляску мотоцикла.
– А зачем? По нашим дорогам – самое оно.
В Дубровниках Андрей высадил Костика у музея. В это время к зданию подходил француз – в шляпе с перышком, с мятым портфелем в руке и с темными очками на носу.
– А это что за пижон? – вполголоса спросил участковый Костика.
– Как вы догадались? Это Николя Пижон, французский журналист. Собирает материалы о музее. Чудак. Почти придурок.
– Костик!
– Ну а если это так? Другим словом его не назовешь. Ну никак! Все уговаривает меня поменяться с ним комнатами. А я из вредности не соглашаюсь.
– А зачем ему это? – поинтересовался Ратников.
– Не знаю. Говорит: «Мой работать твой апартаментер люче два ста раз».
«Странно, – подумал участковый. – Что-то они все завертелись вокруг музея?» А вслух сказал:
– А ты сам не подумал, зачем ему твоя комната?
– Разве, дядя Андрей, угадаешь, что у психа на уме?
– А ты постарайся.
– Вообще-то эта комната легендарная, с привидениями. Кто-то стучит в стенки. Кто-то подбрасывает записки…
– Кто-то теряет у порога отмычки, да?
– Ну… не совсем так, – увильнул Костик.
– А вещи не пропадают? – серьезно спросил Андрей.
– Нет, – удивленный таким вопросом, ответил Костик.
– Мой совет, будь повнимательней. И чуть что – меня информируй. Договорились? Так будет лучше.
– Ага. В два ста раз.
И Костик пошел в гостиницу. Ему оставалось проработать еще два документа, и он надеялся, что после этого картина с исчезновением князя Оболенского прояснится окончательно.
…Но этого не случилось. Наоборот, картина стала еще более запутанной.
Документов в номере не оказалось.
Ни на столе, где они до этого лежали. Ни в столе, куда иногда, уходя надолго, складывал их Костик. Ни на кровати. Ни под кроватью. Их не было нигде. Будто и не было никогда.
Костик похолодел. Ему доверили ценные исторические бумаги, а он их утерял. Не сберег. И кому они могли понадобиться?
Он лихорадочно перерыл весь номер – напрасно. Бумаги бесследно исчезли.
Костик выбежал в коридор.
Оля была на месте.
– Что с тобой? – с улыбкой спросила она. – Привидение увидал?
– Ага! – Костик перевел дыхание. – Ко мне никто не заходил?
– Ну что ты! – Оля чуть заметно смутилась. – Как можно! Да что случилось-то?
– Из номера
– Что ты говоришь! – Оля прижала ладони к щекам. По всему видать, она испугалась по-настоящему. – Ты хорошо смотрел?
– Даже в стаканчике для зубных щеток, – нашел в себе силы пошутить Костик.
– Пойдем, вместе посмотрим, – Оля захлопнула книгу.
В номере она старательно вела поиски, но Костику показалось, что ищет она совсем не то, а что-то другое. Не записку ли, подумалось ему. И снова нехорошее подозрение кольнуло где-то внутри. То ли у сердца, то ли в желудке.
– Пойдем к Саше, – вздохнула Оля. – Может, он забрал их. Вдруг что-то понадобилось уточнить?
– А как он в номер попал?
Оля в ответ пожала плечами. Видимо, это означало: откуда я знаю или – ты что, Сашу не знаешь?
И то, и другое Костика не успокоило. Не успокоила его и реакция Саши.
– Как же ты так? – не на шутку огорчился тот. – Я эту подборку несколько лет создавал. Это же материал моей будущей диссертации.
Костик опустил голову. Что он мог ответить?
– Ты ключи никому не давал?
– Ну что ты!
– Не терял? Не оставлял где-нибудь?
Костик покачал головой.
– И кому они могли понадобиться? – Саша поскреб затылок. – Ничего в них особенного нет. Частная история, давняя притом…
Но у Костика вдруг что-то мелькнуло в голове. Мимолетное. Что никак не вспоминалось.
– Я дяде Андрею скажу, – произнес он.
– Участковому?
Костик кивнул.
– Вряд ли его это заинтересует. Это ведь даже не экспонаты еще.
– Я попрошу, он поможет.
– Валяй, – без особой надежды вяло согласился Саша.
Вечером Костик едва дождался Ратникова. И с ходу выложил ему все: о попытке неизвестного проникнуть в его номер, об угрожающих записках, о пропаже старинных бумаг.
– Записки у тебя? Давай их сюда. А завтра попробуй взять у работников музея образцы почерков. Сможешь? Только не явно, придумай что-нибудь. Я отдам их на графологическую экспертизу. И постарайся припомнить, что все-таки важное, с определенной точки зрения, могло заинтересовать неизвестных лиц в этих бумагах? Какой-нибудь компромат? Сведения о кладе? Еще что-нибудь в том же духе.
И тут Костик вспомнил! В тех материалах, которые он не успел изучить, был перевод воспоминаний какого-то царского чиновника о всяческих «роскошах и причудах» в доме графа Шувалова. Он начал читать восторженные строки о павлинах в саду, о зверинце, в котором содержались диковинные животные дальних стран, о пальмах и апельсиновых деревьях в оранжерее… Вот-вот! А дальше была такая фраза: «И тут, государи мои, граф любезно посвятил меня в тайну, ведомую ему одному. Из оранжереи, в конце коей была потайная дверца…» На этом лист заканчивался, а следующую страницу Костик начать не успел – ребята позвали в музей.