Призраки проshлого
Шрифт:
Накатило позже, когда я увидела свое отражение в зеркалах, в чертовых зеркалах, через которые он за мной всегда подглядывал, и вдруг подумала, что может и сейчас он также смотрит, видит, как мне больно и ничего, ничего не делает. Я не думала, в голове было по прежнему пусто, но в груди разгоралось что-то такое страшное и жуткое, горячее, как раскаленная лава. Мне нужно было выплеснуть ее хоть куда-нибудь, освободиться, иначе я просто взорвусь, сойду с ума, или убью первого встречного.
Я резко развернулась, намереваясь убежать, так далеко, как только смогу, чтобы никого
Я даже не поняла, как он привел меня в старый, заброшенный садик Мариссы, мимо засыпанных опавшими листьями дорожек, мимо беседки, куда-то вглубь парка, туда, где я почему-то никогда не была. А в глубине, за колючими кустами дикой розы пряталась статуя прежнего повелителя, созданная из цельного куска огненного аганита, величественная, мощная, но я замечала только профиль, так похожий на профиль того, кого я очень любила, даже сейчас.
– Когда-то я тоже полюбил, отчаянно и безответно. Я так страдал… Легко другим говорить, что если любишь по-настоящему, то сможешь отпустить, пожелать счастья и попытаться самому не рассыпаться на части, но правда такова, что я ненавидел своего соперника и ненавидел себя за это чувство, потому что моим соперником был мой отец.
– А вашей любовью была Солнечная королева?
– Да, - тихо признался принц.
– Как вы пережили это? Как отпустили ее?
– Никак. Я это не пережил.
– Значит, вы все еще любите ее?
– Не так, как прежде. Я знаю, что она безумно любит отца. Прошло двадцать лет, а они смотрят друг на друга с тем же придыханием, что и в первый день знакомства. Мне нет места в их маленьком мире, как нет места юной эрисе де Лиар в вашем с ним мире.
– Как вы… - изумленно спросила я.
– Я просто знаю, куда смотреть и умею делать правильные выводы. Когда он сказал эрисе де Лиар о своих намерениях, я тоже был там. И точно также, с той же манерой и интонацией он мог объявить ей, что хочет сделать ее моей невестой, или чьей-то еще. Да, я увидел в ее глазах счастье, а в его лишь пустое равнодушие. А в ваших глазах сегодня я увидел гнев, ярость обманутой возлюбленной, любящей и любимой. Почему вы не вместе? Из-за вашего статуса? Из-за того, что вы полукровка, а он дэйв? Почему?
– Потому что он дурак, - зло бросила я. – И я дура, потому что не могу перестать любить его. Ему нравится мучить нас обоих, и вместо пяти лет счастья со мной он предпочел быть несчастливым с Тарой, а мне навязывает этого Экхара, можно подумать, что это сделает хоть кого-то счастливым.
– Мне очень жаль.
– Не стоит. Это его выбор, не мой. И он говорил мне, что так и будет, а я все надеялась на какое-то глупое чудо.
– Быть может, оно еще случится?
– С вами оно случилось?
– Почти, - улыбнулся Дэйтон. – По крайней мере, я начинаю так думать.
Мы еще долго сидели, просто слушая тишину, и как-то спокойно было. Не знаю, но мне показалось, что он как-то незаметно, нечаянно забрал всю мою боль, всю печаль, и разделил на двоих. Я никогда еще ничего подобного не чувствовала, никогда. Разве что с мамой.
В комнату я вернулась, когда стемнело, и без всякого сожаления вспомнила, что так и не навестила деда. Впрочем, плевать, я навещу его завтра, или послезавтра, а может, вообще никогда. А вот чего я точно не ожидала увидеть в своих покоях, так это сборище всех моих друзей. Тей, Тару, Эву, Альта и Али.
– Ты где была? – осведомилась Тея и всучила мне в руки бокал тарнасского игристого. Я краем глаза заметила, что помимо этого, на чайном столике кучковались бутылки с вестральским ликером и илларским бордовым вином.
– Что празднуем? – расплылась в фальшивой улыбке я, заранее зная ответ.
– Помолвку Тары, конечно.
О, что я говорила. Ну, что тарнасское игристое? Ты сможешь заставить меня забыть какая я сволочь, что не могу порадоваться личному счастью одной из любимых моих подруг? Вино, как и бокал, мне не ответили, хотя… Еще ведь не вечер, правда?
* * *
Итак, мы напились, наклюкались в зюзю, добрались до зеленого змия и хорошенько над ним поиздевались. Я клятвенно заверяла Эву, что не люблю Эвена, не, люблю, конечно, но только как брата, чес слово. Тей убеждала Тару, что только она и никто больше не может быть женой моего, тьфу, ее Инарчика, он гад, да, еще какой, и с ним будет ооочень сложно. Ага, по себе знаю. Поэтому не советую. Я прям так и сказала:
– Не советую, тебе Тарка с этим гадом связываться. Он сволочь!
Моя любимая сволочь, от любви которой хочется повеситься, или на стену залезть, ик. Я попыталась! Стена не поддалась, о, пол поддался, точнее я поддалась, и пол меня принял в свои жесткие объятия. Та-а-к! А почему на моем полу нет ковра? Три дня назад точно был! Куда ковер подевали, сволочи? О, вор упер. Мой камень в ковер завернул и упер. Когда я об этом друзьям поведала, мы все дружно пошли искать ковер, и вора. Не нашли. У всех прохожих спросили, но ковра никто не видел. Загрустили. Решили добавить, помянуть ковер.
Помянули, еще раз помянули, плюнули на ковер. Нас внезапно на подвиги потянуло. Ну, кого потянуло, а кого потянули. Загулявшие полукровки решили развлечься. А какие развлечения могут быть в замке? Конечно, нет ничего круче, чем пугать обитателей замка привидениями. И плевать, что сейчас не ночь. Душа просит, а душу надо по-о-о-щрять, О!
Нарядили Альта, в мою простынь.
– Эй, а почему в мою? – слегка пошатываясь, возмутилась я, Альтов было два. – В мои?