Призраки прошлого
Шрифт:
— Жаль, что он так быстро сдох, никакого, блин, удовольствия не получили, — недовольно проворчал Влад. — Если бы его можно было оживить, я бы ещё раз его убил, а потом ещё. Ублюдок. Сколько людей положил.
Мы осторожно вышли из номера, Влад поколдовал над дверью, осторожно захлопнул, замок щёлкнул.
— Ну ладно, ты дуй к Колесниковым, — сказал я. — А я — к Кастильскому.
— Эх, жалко такую штуку отдавать, — протянул Влад с явным сожалением.
— Что, жаждешь ещё с кем-то разделаться? — поинтересовался я, забирая саквояж. — Много врагов?
— А у тебя, что мало что ли? — бросил Влад. — Узнать бы, кто эту штуку
— Влад, не зарывайся. Мы с тобой и так соучастники убийства теперь. Помни. Менты разнюхать могут. Ты там все следы убрал?
— Не волнуйся. Все убрал. Слушай, а ты действительно у Верхоланцева бабу увёл? Пригласишь на свадьбу? А? — оживившись, он стукнул меня по плечу.
— Не знаю, будет ли свадьба, — пробормотал я.
— Да ты чего?! — он остановил меня, потряс за плечи. — Очнись, она ж красотка такая. Ну, постарела малость, так все равно — персик, а не баба.
— Отстань, — буркнул я.
Он только покрутил пальцем у виска. Мы вышли из гостиницы и направились к трамвайной остановке. Влад сел на трамвай, я остался на скамейке. Солнце уже здорово припекало, меня разморило. Я закрыл глаза, передо мной вновь побежала серая лента шоссе, уносившая меня в смертельную бездну. Глаза неодолимо слипались, меня клонило в сон, руль не слушался, выскальзывал из рук. Последним, что я помнил, был жуткий скрежет днища машины по металлическому ограждению и удар о воду. Очнулся от того, что солнечный луч щекотал мне ноздри. Чихнув, открыл глаза, присел. Меня окутал восхитительный аромат парного молока, свежеиспечённого хлеба, нагретого солнцем дерева. Все казалось удивительно реальным, вызывавшим умиротворение. Сладко потянувшись, я огляделся — за дубовым столом сидел мужчина спиной ко мне. Он обернулся на скрип, я узнал его, бросился навстречу, радостно закричав:
— Дед, угости мёдом!
Став почему-то мрачнее тучи, дед глухо буркнул:
— Олег, нечего здесь тебе делать! Уходи!
— Почему? — обиделся я. — Мне здесь хорошо.
Дед встал и грозно воскликнул, указывая пальцем:
— Возвращайся, дверь открыта!
Я изумлённо взглянул на него, огорчённый его неприветливостью, медленно вышел на улицу. Откуда-то издалека шёл странный звенящий звук: бом-бом-бом. Колокол? Звон усиливался, я машинально закрыл уши. Шум не прекращался, он шёл будто изнутри, заставляя вибрировать все тело. Небо нахмурилось, солнце спряталось в тяжёлых свинцовых тучах, по металлической крыше громко забарабанил дождь.
— Олег, уходи! — дед стоял на крыльце и гневно смотрел на меня.
— Но почему?! — я повернулся к нему, пытаясь разгадать причину его недовольства. — Почему ты меня прогоняешь?! — закричал я.
Колокольный звон стал невыносимо громким, сводящим с ума, голова начала разламываться, будто по ней били кувалдой. Я ужасно обиделся на деда, захотелось броситься на него с кулаками.
— Олег, уходи, иначе будет поздно, — повторил он мягче. — Не огорчай бабушку.
— Олежек, мы тебя очень любим, — услышал я ласковый женский голос. — Но ты должен уйти. Пожалуйста.
Я обернулся и увидел пожилую женщину в домашнем платье, в переднике, лучистые глаза в морщинках были печальны, казалось, она сейчас заплачет.
— Нет! — закричал я, и очнулся.
Я находился в кабине, к моему плечу тяжело привалился Влад. Тачку швыряло из стороны в сторону, как лёгкую скорлупку, дверь была
— Ах, ты моя, милая.
Я с трудом вырвался из его цепких объятий, отбросив в сторону. Он открыл глаза, присел, зло проворчав:
— Ты зачем меня целовал?
— Влад, иди в задницу, я искусственное дыхание делал.
— А, ну это другое дело, а то я мог тебе и по морде съездить. Ты смотри, осторожней.
Он присел, огляделся и вдруг радостно вскочил, еле держась на ногах, заскакал на месте:
— Получилось, Олег! Получилось! Смотри!
Я непонимающе взглянул в ту сторону, куда он показывал и увидел сквозь полупрозрачный туман всплывшую платформу, которая покачивалась на бурных волнах залива.
Я очнулся от воспоминаний, когда пришёл трамвай, присел у окна.
— Господи, опять эти ряженные, — услышал я недовольный женский голос. — И откуда их столько взялось? Ума не приложу. Куда полиция-то смотрит.
— Да полиции много понаехало, толку чуть. Справиться не могут, — ответила ей соседка. — Налезли, шляются по городу, людей пугают.
По улицам городка бродили выбравшиеся из подводного города люди в старинной одежде, бледные, растерянные. Затевая эту авантюру по спасению, я совершенно забыл о том, куда денутся жители подводного города, когда смогут вырваться на свободу. И нужна ли им будет такая свобода. Мне стало безумно стыдно, я отвернулся к окну, стараясь не обращать внимания на толпы уродов, ради спасения которых мы с Владом чуть не положили собственные жизни.
Я вышел на остановке, направился к дому Кастильского. Уже издалека я заметил в саду грузную фигуру — в мешковатых брюках, рубашке с коротким рукавом и клеёнчатом, светло-коричневом фартуке колдун выглядел совершенно по-домашнему. Услышав мои шаги, он, приветливо улыбнувшись, констатировал:
— Ну, все в порядке. Слава Богу.
— Да, спасибо, — сказал я, отдавая саквояж.
— Давайте выпьем чаю, поговорим, — предложил он. — Не возражаете?
Мы прошли в уютную маленькую гостиную с круглым столом, застеленным бежевой скатертью с длинной бахромой, диваном, обшитым шёлком с рисунком в розочках и несколькими стульями с резными спинками.
— Я скажу Матильде, чтобы она приготовила нам чай.
Через пару минут он вернулся, и присев напротив меня, сказал:
— Как же все-таки вам удалось спастись, Олег? Вы так и не рассказали толком.
— Я до конца не понял, что произошло. Когда машина упала в воду, я отключился. Мне приснился сон, будто я попал в избу к деду. Он увидел меня и стал прогонять, я очень обиделся, чуть с кулаками на него не бросился. Потом появилась бабушка и тоже стала просить уйти. Я очнулся в разбитой кабине, вытащил Влада.