Призраки с улицы Чайковского
Шрифт:
На национальный характер культ силы вообще наносит свой отпечаток. Его проявление можно увидеть во многих чертах и особенностях деятельности ЦРУ. Отсюда — высокомерие и вседозволенность. Но культ силы зачастую соседствует с насилием, с которым американцы сталкиваются довольно часто. В истории США — череда убийств выдающихся государственных и общественных деятелей — президентов Абрахама Линкольна, Джеймса Гартфильда, Уильяма Мак-Кинли, Джона Кеннеди, его брата Роберта, негритянского общественного деятеля Мартина Лютера Кинга, многочисленные криминальные «разборки», разгул расистской организации ку-клукс-клана, покушения на президентов Франклина Рузвельта и Рональда Рейгана. Культом насилия пропитана и деятельность ЦРУ.
Со школьных лет (а, может быть, и раньше) американцы знают, что означает сила в жизни общества, в жизни всего государства. Военные, силовые методы решения споров положены в основу государственной политики США. В 1983 году государственный секретарь Джордж Шульц подсчитал, что после Второй мировой войны Соединенные Штаты 185 раз посылали
Американцы уважают и признают силу. Но у них есть и множество добрых, вызывающих уважение качеств, — чувство справедливости, сострадание к попавшим в беду, оптимизм, уверенность в себе, умение держать слово, собранность. Отличает многих американцев нетерпимость к принуждению, известный цинизм и некоторая бесцеремонность, но и уважение к чужому мнению, терпимость к другим мировоззрениям. Все эти качества встречались у многих американских разведчиков — сотрудников посольской резидентуры в Москве. Впрочем, все это «умещалось» в рамки служебного долга и внутренней дисциплины.
Взаимоотношения мужчины и женщины, вопросы брака и семьи нередко носят на себе следы той национальной, этнической группы, из которой вышли американец или американка, следы, правда, уже порядком размытые современной цивилизацией и потерявшие чистоту пуританских моральных устоев, если они были характерны для этой группы. Среди сотрудников ЦРУ нередки разводы, повторные браки. Часто встречаются и неженатые (незамужние) разведчики, позволяющие себе многочисленные любовные связи. В ЦРУ, как в целом в американском обществе, смотрят на эти вопросы как на сугубо личное дело, если, конечно, какие-то аспекты личных, семейных отношений не создают так называемую «угрозу безопасности».
В определенной мере библейские заповеди «не согреши», «не пожелай жены ближнего своего» уступили путь житейскому «ничто человеческое мне не чуждо». Наличие таких пороков как гомосексуализм, лесбиянство и других половых извращений (пусть не караемых законом) закрывает дорогу в спецслужбы, если о них известно, а при выявлении во время службы — их носители решительно изгоняются. Вместе с тем супружеская неверность, внебрачные связи, половая распущенность, разводы вовсе не служат предметом разбирательства у руководства и каких-то административных мер, если не влекут за собой серьезных скандалов и не создают компрометирующую основу для действий спецслужб противника. Не столь уж исключительны любовные связи и даже браки сотрудников ЦРУ с иностранками из дружественных США государств, но категорический запрет наложен на связи разведчиков с женщинами из стран, которые Вашингтон считает своими противниками, и они жестоко пресекаются, вплоть до прекращения загранкомандировки и увольнения виновных из разведки. Отношения в американской семье, как правило, основаны на чувствах любви и привязанности, ответственности за детей, их воспитание и обучение. Есть некоторые и другие особенности и отличия. Пожалуй, жена более независима в имущественном отношении, чем у нас. Работающая американка теперь частное явление: немало женщин сегодня служат в вооруженных силах и в спецслужбах. В ЦРУ, однако, женщины редко допускаются к занятию руководящих должностей, но их можно встретить в среднем звене, в том числе среди руководителей резидентуры. Вместе с тем нередки случаи, когда жена сотрудника сама является кадровой служащей разведки, и даже если не состоит в штатах ЦРУ, она — активная помощница мужа в разведывательных делах во время загранкомандировки. И касается это большинства жен сотрудников посольской резидентуры.
Я, конечно, не могу претендовать на абсолютную верность своих впечатлений о сотрудниках Центрального разведывательного управления. Это — результаты моих наблюдений и общения со многими из них, результаты изучения оперативных материалов и общедоступной литературы, в большинстве — американской.
Удался ли автору этот психологический портрет американского разведчика, судить, понятно, не мне, а моим читателям. Я буду рад получить отклики на сей счет от всех, кто прочтет мою книгу, и особенно от американцев. И заранее приношу всем глубокую благодарность.
Глава 4. Посольская резидентура в Москве
Немного истории
Оперативники ЦРУ появились в советской столице под «крышей» американского посольства вслед за созданием самого управления. С 1935 года посольство располагалось в центре Москвы на Моховой улице в импозантном здании, примыкавшем к гостинице «Националь». Там же разместились и подразделения спецслужб Вашингтона, которым диппредставительство предоставило пристанище. До этого полтора года посольство квартировало в нескольких номерах той же гостиницы и в так называемом «Спасохаузе», особняке на Старом Арбате, который ныне служит резиденцией послу Соединенных Штатов.
Первым представителем Центрального разведывательного управления в посольстве был Эдвард Смит, однофамилец тогдашнего американского посла Беделла Смита [16] .
ЦРУ особенно в первые годы своего существования питало склонность к военным, прошедшим Вторую мировую войну, и, конечно, к сотрудникам Управления стратегических служб (УСС) [17] , которые, можно сказать, почти автоматически вливались
16
Уолтер Беделл Смит — американский генерал и дипломат. В марте 1946 года был назначен послом США в СССР. В 1950-1953 годах — директор ЦРУ. С 1953 года по 1954 год — заместитель государственного секрета-
17
Управление стратегических служб — внешняя разведка США, созданная в 1942 году. Просуществовало до 1946 года. Организовал управление и руководил им генерал Уильям Донован (прозвище «Дикий Билл»). Оно действовало по всему миру, за исключением Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока, где проводила операции разведслужба, подчинявшаяся командующему вооруженными силами США в бассейне Тихого океана генералу Дугласу Макартуру.
Сейчас трудно сказать: то ли это была продуманная оперативная акция, то ли взыграли человеческие страсти, но Пол Гарблер решил заняться работавшей у него горничной, советской гражданкой. Любовные утехи шпиона с берегов Потомака окончились для него печально. Гарблер, как вероятный советский агент, попал под подозрение службы контрразведки ЦРУ, возглавлявшейся грозой «кротов» [18] , ветераном УСС Джеймсом Энглто-ном. Болезненно-мнительному контрразведчику, вокруг которого группировались так называемые «фундаменталисты», всюду в ЦРУ мерещились советские агенты. До 1974 года, когда его, наконец, убрали из «фирмы», Энгл-тон попортил крови немалому числу сотрудников разведки — и рядовым, и руководящим. Американский читатель, вероятно, знает о Джеймсе Энглтоне из романа своего соотечественника великолепного писателя Нормана Мейлера «Привидение Харлота». Российский любитель «шпионской» литературы может проследить за драматическими событиями в Лэнгли, связанными с бурной деятельностью этого «главного ловца иностранных шпионов», в увлекательной книге Дэвида Уайза «Охота на „кротов”», изданной недавно в России в переводе на русский язык.
18
«Крот» — на жаргоне американских разведчиков двойной агент.
Разговор о «фундаменталистах» не случаен. Эти сотрудники оставили заметный след в деятельности ЦРУ против Советского Союза. Они настояли на введении совместной программы ЦРУ и ФБР по выявлению советских агентов в спецслужбах США. Контрразведывательная служба Центрального разведуправления в шестидесятых годах вела около двухсот дел на его сотрудников. В разработку были взяты сорок руководящих работников разведки. Сами американцы признаются, что в первые годы существования резидентуры ЦРУ в Москве в ее оперативной работе «не все шло гладко». В руководстве «компании» в значительной мере, под воздействием «фундаменталистов» из службы контрразведки, и, как это ни парадоксально, в советском отделе Оперативного директората, не было единства по вопросам организации разведывательной работы непосредственно на территории нашей страны. Агентурная и особенно вербовочная деятельность посольской резидентуры в Москве сдерживалась не тем, что в ЦРУ не желали отягощать этим и без того непростые американо-советские отношения, а исключительно из-за боязни того, что советская контрразведка внедрит в агентурную сеть американцев своих людей.
«Фундаменталисты» невольно сыграли роль «тормоза» в развертывании агентурной работы на территории Советского Союза с позиций московской резидентуры. И все же было бы несправедливо списывать на «фундаменталистов» все неудачи и провалы резидентуры. Основную «вину» придется возложить на советскую контрразведку, которая создала, как говорят американцы, «жесткий» режим для деятельности московской точки.
Многие американские авторы рисуют в связи с этим страшные картины. Так, Роналд Кесслер, известный в США публицист, пишущий на тему разведки, в книге с претенциозным названием «Московская резидентура» отмечает: «Разведчики резидентуры сталкивались с почти неразрешенной задачей при проведении шпионских операций в Москве. Советы контролировали граждан своей страны подобно тому, как управляют игрушечными автомашинками по радио. Советские граждане не могли переезжать из одного города в другой, не могли снять квартиру, написать в газету, использовать фотокопировальную технику, выбрать профессию, не могли поступить в высшее учебное заведение или сменить место работы. Их могли расстрелять, если бы они пытались уехать за границу. Чтобы быть уверенными, что никто не убежит, Советы запирали пассажиров ночных поездов Москва—Ленинград в их купе». Такие вот благоглупости нагромождены почтенным американским автором. Можно посмеяться над этой «страшилкой», но ведь в США многие верили в такую галиматью. Жесткий режим, установленный советской контрразведкой для московской резидентуры ЦРУ, конечно, выглядел по-другому. Читатель может сам сделать нужные выводы, когда познакомится с моей книгой.