Призраки с улицы Чайковского
Шрифт:
И вопросы, их много. Вот некоторые из них:
«К какой информации и к каким военным изданиям имеете доступ? Перечислите лиц, с кем вместе служите, их должности. Точно укажите место своей службы и схематически сделайте привязку его к местности ...»
На последнем листке график встреч на четыре месяца вперед. И подробное описание места встречи «Дыб», на улице Дыбенко.
Свидание Денниса Макмэхена, назвавшегося Иванову именем «Володя», с агентом произошло точно по графику. Оба были пунктуальны. Макмэхен явно надеялся на то, что Иванов станет источником ценной информации. А агент был доволен тем, что получил обещанные ему пять тысяч. Прошлись
Вскоре на этом же месте состоится вторая встреча Денниса Макмэхена с Ивановым. На этот раз разведчик придет не один. Его будет сопровождать жена Лесли. Она, стоя в стороне, будет наблюдать за встречей и потом уйдет вместе с мужем. Но перед уходом Деннис Макмэхен оставит агенту пакет, в котором окажется миниатюрный фотоаппарат с десятью пленками к нему, каждая на двести тридцать снимков, шифроблокнот, инструкция по составлению тайнописных сообщений, тайнописная копирка и новый план связи.
Последняя встреча с Александром Ивановым уже согласно этому плану — на новом месте, у входа на Даниловское кладбище. К этому времени Иванова переведут на службу в другой город. Вызвать на очередную встречу американского разведчика ему предстоит условным сигналом, поставленным на Бережковской набережной.
В восемь часов тридцать минут вечера Иванов, держа в левой руке свернутую газету, у «Рощи» — так называлось новое место встречи — ждет «Володю». Но на свидание с агентом приходит не он.
Перед Ивановым предстает незнакомый ему высокий брюнет в очках и с небольшими усиками. Он назовется «Алексом». Это — Джозеф Макдональд, который для маскировки наденет очки и приклеит усы. Агент не удивится: «Володя» предупреждал, что на встречу может прийти другой человек, важен был лишь пароль, а он был точен.
Макдональд, как и Макмэхен до него, учинил агенту настоящий допрос. Беседа вновь записывалась на портативный магнитофон. В заключение разведчик вручил Иванову авторучку, на ее стержень была намотана тонкая пленка с новыми планом связи и заданиями ЦРУ. Это была не обычная шариковая ручка. Она содержала специальное вещество, которым можно было исполнять тайнописные сообщения.
Джозефу Макдональду следовало бы поблагодарить судьбу за то, что встреча с агентом прошла для него без осложнений. Возможно, в КГБ посчитали, что «норма» задержаний с поличным разведчиков резидентуры уже выполнена, возможно, были другие причины...
Год 1983-й был тяжелым испытанием для посольской резидентуры в Москве. Потери агентов, неудачные вербовки, выдворение из Советского Союза провалившихся разведчиков — все это не могло не побудить кое-кого в ЦРУ подумать: «А не зачехлить ли ракетку?»
В Лэнгли решили по-своему: нет причин и необходимости делать это, наоборот, шпионскую теннисную партию надо продолжать, вести ее сверхэнергично. Нужно не свертывать разведывательные операции в Советском Союзе, а множить их, настойчиво и упорно создавать агентурную сеть, не допускать, чтобы приток информации оттуда иссякал. Иными словами, перед Уильямом Кейси не стоял гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?» Директор Центрального разведывательного управления знал: деятельность американских спецслужб против Советского Союза должна активно продолжаться, несмотря ни на какие потери.
Солдаты «психологической войны»
Деятельность посольской резидентуры ЦРУ представляла собой самую замаскированную часть разведывательно-подрывных акций, которые велись против Советского Союза в рамках «холодной войны». Ее другими составными
В конце семидесятых годов в США вышла книга уже известного нам Г.Розицки «Тайные операции ЦРУ». В ней автор раскрывает цели и механизм этих операций: «Бороться с коммунистическим режимом на его собственной территории, оказывать помощь движению сопротивления, ослабляя лояльность граждан передачами по радио, листовками и литературой». «Вероятно, — пишет далее Розицки, — самыми ощутимыми результатами психологической войны было налаживание американских контактов с диссидентами в Советском Союзе. Началась публикация советских подпольных материалов на Западе, и во многих случаях их тайком провозят назад в Советский Союз для более широкого распространения ».
Розицки утаивает самое существенное: организацию и руководство акциями «психологической войны» со стороны США и непосредственное участие в них американских дипломатов и журналистов в СССР. По существу беспардонное вмешательство во внутренние дела нашей страны!
Основной внутренний контингент «психологической войны» в Советском Союзе в восьмидесятых годах составляли так называемые «инакомыслящие» — диссиденты, лица, пожелавшие эмигрировать из СССР, в том числе «отказники», то есть советские граждане, которым отказывалось в предоставлении виз на выезд из страны по причинам работы на объектах, связанных с военными секретами. Такие недовольные есть в любой стране, в любом обществе, но далеко не везде они становятся предметом политических спекуляций со стороны другого государства, объектом манипулирования со стороны его специальных служб. За рубежом они — объект постоянной изощренной антисоветской пропаганды, своеобразной политической рекламы, их именуют не иначе, как «борцами за права человека», «узниками совести», «жертвами тоталитарного режима».
Посольством США проводится линия на то, чтобы иметь среди них информаторов, своих доверенных лиц. Поставляемые ими материалы направляются с дипломатической почтой в Вашингтон. Тайные, невидимые постороннему глазу нити связывают американское диппредста-вительство в Москве с опекаемыми ЦРУ радиостанциями «Свобода» и «Голос Америки», антисоветскими эмигрантскими организациями типа «Народно-трудового союза». «Продукцией» посольства пользуются такие организации, как «Международная амнистия», «Всемирная антикоммунистическая лига», «Объединенный совет в защиту советских евреев», «Межпарламентская группа по правам человека в СССР». К созданию и функционированию подобных структур приложило свою руку Центральное разведуправление. Рэй Клайн, бывший заместитель директора ЦРУ, говорит об этом с предельной откровенностью: «Без нашей помощи эмигрантские группы из СССР не могли бы публиковать множество документов, которые они получали из Советского Союза . В это число входят некоторые известные самиздатовские произведения».