Призвание – писатель. Том 2
Шрифт:
– Виноват?.. – Сергей изобразил на лице недоумение.
– Да вы не прикидывайтесь, мне известен весь ваш разговор до последнего слова. – Командор развернулся, буравя Сергея пристальным взглядом. Вернувшись обратно за стол, он достал папиросу. – Впрочем, к делу это не относится. Я вызвал вас совсем по другому поводу.
Он закурил, откинулся на спинку кресла и некоторое время молча наблюдал за тоненькой вертлявой голубой струйкой.
«Кажется, влип, – подумал Сергей, – теперь-то точно турнут меня на передовую.
– При штурме Пегрона вы проявили верх героизма и зарекомендовали себя самым наилучшим образом. Хотя, с другой стороны… Эти ваши разговорчики… – Он прищурился и, скривив губы, покачал головой. – Впрочем, учитывая ваши боевые заслуги, вашу верность присяге и неукоснительное соблюдение устава, я, несмотря ни на что, – он особенно выделил эту фразу, – решил перевести вас из действующей армии и включить в число солдат, занимающихся патрулированием Белого Павильона…
У Сергея отлегло от сердца. «Господи, боже ты мой, – подумал он, – ну и напугал же ты меня, старый пердун».
– Приказ о вашем переводе и зачислении в штат охранного корпуса уже готов. С завтрашнего утра вы поступаете под непосредственное командование капитана Трухина.
– Служу! Великому!! Легиону!!! – проорал Сергей, вскакивая и вытягиваясь по струнке. – Разрешите идти?
– Идите, – снисходительно хмыкнул командор.
Сергей подхватил свою папку и торжественным шагом, как предписывал в подобных случаях «Кодекс Чести», направился к выходу. «Ах ты, старая скотина, – ликовал внутри него кто-то, – что же ты мне с самого-то начала мозги канифолил?!»
– Да, и еще, – окликнул его командор, когда Сергей уже почти схватился за дверную ручку. – Запомните хорошенько, это возвращаясь к вашим измышлизмам по поводу свободы… Свободен может быть лишь тот, в чьих руках сосредоточена сила. А сила в данном случае находится у меня. Я надеюсь, вы меня правильно поняли, офицер?
– Так точно, – кивнул Сергей и поспешил выйти из кабинета.
Он надеялся, что командор не успел заметить перемену, происшедшую в выражении его лица.
– О-хо-хо… – пробормотал он в приемной, бегом устремляясь к выходу.
Ему совсем не хотелось встречаться в эту минуту взглядом со Степанцовым.
Ночью в казарме он долго не мог заснуть. С одной стороны, как будто все обошлось, но с другой… Вечером разнесся слух, что ефрейтор Халупа разжалован и отправлен рядовым в заградительный батальон. Что приключилось со Зверевым, Сергей не знал, но смутно догадывался. Разговор с командором не давал ему покоя. Он ворочался с боку на бок. Зачисление в патрульный отряд, конечно, престижно, однако… Командор совершенно ясно и недвусмысленно давал понять, что еще хотя бы одна провинность, еще хотя бы одно неосторожное слово, и… Ладно, если просто разжалуют, как Халупу, а что, если нет?..
«…Свободен тот,
Сергей откинул одеяло и сел, поставив ноги на холодный пол. Вот сволочь! Да ведь эта старая дряблая задница на полном серьезе считает себя Господом Богом, которому все дозволено и все подвластно. Сергею вспомнились еще одни слова, сказанные гораздо раньше, когда Великий Легион только начинал свое триумфальное шествие: «…один Я имею право решать, какой народ будет существовать на свете, а какой должен быть истреблен!..»
«Ну уж нет, – он принялся одеваться, – на этот раз ты задел мое самое больное место. Значит, ты сильный, ты свободный, а мы так… Ну, погоди, я тебе покажу, какой ты сильный!..»
Когда в казармах протрубили подъем, Сергей был в полном обмундировании и находился все в той же приемной. Примерно через час щелкнул дверной замок, а черный громкоговоритель над дверью прохрипел: «Войдите». Твердым шагом Сергей вошел в кабинет.
Сначала командор даже не взглянул на него, но когда он представился, тот удивленно вскинул брови:
– Вы? Хм… и что же вам нужно?
По лицу его скользнула легкая тень.
– Донесение от капитана Трухина.
Командор изобразил кислую улыбку. Щелкнув каблуками, Сергей подошел к столу.
– Впрочем, к делу это не относится, – продолжил он уже совсем другим голосом. – Как один из ваших охранников, с сегодняшнего утра я не подлежу ни личному обыску, ни сдаче оружия, поднимаясь в ваш кабинет. Спасибо.
Одним движением смахнув здоровенную стопку бумаги, он уселся прямо на командорский стол.
– Что-о?!! – взревел командор, не веря собственным глазам. – Да ты понимаешь, что я с тобой сделаю?!
– Понимаю. – Сергей поставил перед ним ручную гранату. – А вот объяснительная. – И положил рядом металлическое колечко.
На мгновение командор застыл, словно бы отказываясь верить в реальность происходящего, затем сипло завизжал и попытался нырнуть куда-то вниз.
– Ну, – спросил Сергей, вытаскивая его за шиворот обратно и брякая лицом о крышку стола рядом с шипящей и дымящейся гранатой, – что ты теперь скажешь? Свобода есть сила, или…
Договорить ему не дали. Последнее, что он увидел, это распахнувшуюся дверь и вбегающего в кабинет майора с тремя вооруженными пехотинцами. Затем сработал детонатор…
…Они сидели на холме, потягивая холодное пиво. Рабочий день закончился, Котлован остался внизу. Пришло время отдохнуть и расслабиться.
– Устал я от всего этого, – сказал Сергей. – Честное слово, хоть в петлю лезь. Только и это не поможет. Лимит, брат, лимит.
– Ты о чем? – поинтересовался Степан Игнатьевич, открывая вторую банку. – Про работу или так, об этих своих… «пертурбациях»?