Призыв мёртвых
Шрифт:
— Как он может управлять такой силой? — прошептала Миррон. — Как это вообще возможно?
Озеро и пещера были огромны, и если мороз сковывал здесь все, значит, вершившееся дело, по ее представлениям, превосходило возможности всех четверых Восходящих. Она поежилась, и это не имело отношения к воцарившемуся вокруг холоду. Миррон парализовало ощущение собственной беспомощности, она как загипнотизированная смотрела на безудержное и стремительное наступление льда.
Усилием воли заставив себя перевести взгляд на остров, с которого все громче звучали испуганные крики, женщина увидела поспешно отступавших от берега карку и эсторийцев. В данном случае их предыдущий опыт общения с Восходящими
Потом до нее донеслись громовые голоса Джереда и Аркова. Оба свирепо выкрикивали приказы, пытаясь навести хоть какой-то порядок. Они орали на защитников острова, чтобы те смотрели не на сковывавший Вечную воду лед, а готовились отразить то, что по этому льду двинется. Но их голоса, хоть и очень громкие, тонули в нараставшем смятении, угрожавшем взорваться паникой.
Миррон не могла игнорировать и прокравшееся в ее сознание восхищение. Болезненное, тошнотворное ощущение подсказывало ей, что мертвые уже очень близко, и она представила себе, как они, в соответствии с рассказом Харбана, неуклонно движутся вперед, повинуясь воле Гориана. Но каким образом ему удается одновременно управлять мертвецами и утолщать лед, Миррон решительно не понимала. Это казалось невероятным. Все произведенные в Академии Восхождения исследования говорили, что это невозможно.
Не в силах удержаться, она потянулась к энергетической карте, использовавшейся Горианом для усиления обледенения. Она поражала совершенством, неся на себе отпечаток его личности. Он всегда был самым скрупулезным из них — так это было и на сей раз. Всего несколько отбившихся энергетических прядей, сведенная к минимуму пульсация на краях и как следствие минимальные затраты драгоценной жизненной силы.
Карта льда Гориана растекалась и поверх озера, и под ним. Она была темной в центре и ослепительной, ярко-голубой по краям. Миррон сразу сообразила, что он сделал. Так просто и так эффективно. Классический поток. В другой жизни отец Кессиан мог бы им гордиться. Гориан черпал живую энергию из воды, пропускал через свое тело и направлял в пространство. Озеру оставалась лишь аура морозного дуса и никаких внутренних резервов для противостояния. Вода, оказавшаяся между слоями его карты, теряла тепло и переходила в твердое состояние.
Разобравшись с техникой исполнения, Миррон потянулась сознанием в тоннель, откуда шли токи и где должен был находиться Гориан, а может быть, рядом с ним и ее сын. Однако чем дальше проникал ее мысленный взор, тем сильнее становилась тошнота, которая уже не только скручивала в узел желудок, но и туманила мысли. Охнув, она привалилась к обледенелой скальной стене, и ее тут же, даже сквозь плащ, пробрало холодом.
Сглотнув наполнившую рот слюну, Миррон запустила щуп сознания еще дальше, в грозившую поглотить ее трясину холодной, невыразительной энергии мертвых. Правда, там, за этой мутной гнилью, таилось нечто иное, нечто чистое и яркое, то, что неудержимо влекло ее дальше. Задолго до того, как Миррон почувствовала его, она поняла — это он. Ее сын. Кессиан. Он стоял среди мертвых, рядом с Горианом, аура которого пульсировала мощью и алчностью. В его жизненных линиях билась тревога, карта ощущалась искаженной. Извращенной, даже по сравнению с тем, что запомнилось ей при недавней встрече, когда Гориан забрал мальчика. Миррон обволакивал чувственный, обманчивый пурпур, воспринимавшийся как что-то болезненное, хотя тусклой серости недуга она не видела.
Затаив дыхание, Миррон коснулась ауры Кессиана и впустила ее в себя. Ощущение было такое,
— Я здесь, любовь моя. Я здесь, — всхлипывая, выдохнула она.
Копье боли швырнуло Миррон на колени. Чистота жизненной карты Кессиана имела темную сердцевину, и тончайшие нити, как паутина, соединяли ее с Горианом. Дрожа, она стала искать причину скверны, что заразила ее сына, а когда обнаружила, это повергло ее в ярость и ужас.
Поблизости, но как будто издалека настойчиво звучал голос. Миррон и сама не заметила, как, следуя за энергетическими линиями, отдалилась от всего происходящего вокруг нее. Лишь ощутив, что ее сильно встряхивают за плечи, женщина отключилась от многоцветных пульсаций, вспышек и линий, вернувшись в холодную пещеру.
— Миррон! — Это был Джеред.
— Пол, — потрясенно вымолвила она. Имя прозвучало чуть громче шепота, но всколыхнувшийся гнев придал ей сил, чтобы заговорить громче. — Пол, он использует моего сына, чтобы управлять мертвыми. Я знаю, что он делает. Я знаю, что ему нужно здесь. Этот ублюдок использует моего сына!
— Значит, нам нужно остановить его, — сказал Джеред. Только сейчас нормальные ощущения Миррон восстановились, и она поняла, что пещера заполнена страшным шумом.
— Мы…
— Миррон! — Джеред в очередной раз встряхнул ее за плечи и рывком поставил на ноги. — Потом. Сейчас сосредоточься.
— Что я могу сделать?
Миррон огляделась вокруг. Остров охватила паника, и лишь Арков, стоявший впереди, пытался организовать отпор врагам, которые появились из тоннелей. Мертвецы. Они волочили ноги по льду, скользили, падали и вновь вставали. Продвижение было медленным, но неуклонным. Они направлялись к острову.
Миррон разинула рот и онемело уставилась на завораживающую своим невероятным безобразием картину. На остров пала тишина. Карку умолкли, лишь из некоторых тоннелей слышался рев гортоков, отгонявших цардитов, которые пытались прорваться там. Звук скребущих по льду сапог и скрежет металла наполнил Интен-Гор. Мертвецы надвигались на берег, словно приливная волна гнала к нему обломки кораблекрушения.
— Что я могу сделать? — повторила она.
Джеред смотрел на нее пристально, требуя внимания. Несмотря на зрелище, представшее его глазам, похоже, он сохранил самообладание.
— Ты Восходящая. Пусти в ход свой талант.
— Но тогда он узнает, что я здесь.
— Боже Всеобъемлющий, я на это и надеюсь. Его нужно отпугнуть.
— Что я могу сделать?
Джеред нахмурился, потом указал на озеро.
— Это лед, Миррон. Растопи его!
Казначей повернулся и побежал вниз по тропе от нее, крича Аркову, чтобы тот выстроил карку и не отступал. Он скоро будет с ними. Джереда ждала лодка.
— Глупая девчонка, — пробормотала Миррон, ощутив жаркую волну стыда.
Растопить лед. Самое простое решение.
В ее распоряжении — жар костра у ног и все огни, которые еще продолжали освещать пещеру, позволяя видеть ужасное наступление. Источники энергии находились повсюду, мишенью же являлось все озеро.
— Растопи лед, Миррон, — донесся до ее слуха окрик Джереда, — но не сжигай мертвых. Они еще могут вернуться в объятия Бога.
— Нет, Пол, — тихо отозвалась она, начиная втягивать в себя нити огня, формируя их в усиливающиеся с каждым биением сердца потоки концентрированной энергии и направляя эти потоки вперед. — Только в пасть чудовища.