Призыв
Шрифт:
— Думаешь, тут что-нибудь осталось? — спросила Фиона.
— Вполне возможно. Я помню, что они не смогли забрать с собой все припасы.
Дункан разглядывал обрушенные входы боковых пещер. Здесь явно потрудился кто-то, жаждавший уничтожить все, что вынужден был оставить Легион. Может, это были порождения тьмы? В конце концов, воины Легиона Мертвых, как и Серые Стражи, самые ненавистные их враги. Видимо, порождения явились сюда и устроили разгром сразу после того, как гномы покинули форпост.
— Если что здесь и осталось, то оно раздавлено
— Поискать все равно не помешает.
— Ты не хуже меня знаешь, что порождений тьмы сейчас поблизости нет. Я их даже не чую.
— Может, ты и права. — Дункан покосился на вход в пещеру, и на лице его вдруг мелькнула тревога. — Просто все время жду, что из темного угла выскочит Женевьева — во всей своей зачумленной красе. У меня такое ощущение, будто она идет за нами по пятам.
Фиона фыркнула:
— Дункан, Женевьева всего лишь человек, и мы в этом уже прекрасно убедились.
— Да, пожалуй, — согласился Дункан, но в глазах его при этом был не столько страх, сколько печаль. В последний раз задумчиво глянув на вход в пещеру, он повернулся к спутникам и кивнул. — Хорошо, останемся здесь и отдохнем. Вход всего один, и, хотя пол завален камнем, здесь при случае будет удобно обороняться. Словом, место ничем не хуже прочих.
Некоторое время они шарили в развалинах, однако отыскать удалось куда меньше, чем рассчитывал Мэрик, — всего лишь пару каменных ящиков, в которых оказалась кухонная утварь — горшки и сковородки — да пара истрепанных одеял и немного грязной одежды и обуви. По счастью, гномьи ящики были сработаны на совесть, и все это добро уцелело. Мэрик сумел отыскать пару сапог, которые оказались ему впору, а Дункан обнаружил серый кожаный жилет, успешно заменивший его изодранную куртку.
Фиона отыскала ящик со съестными припасами, которые по большей части пришли в негодность — несомненно, именно поэтому их и бросили, но кое-что выглядело более или менее съедобно, и все трое в молчании принялись жевать. Это были вяленые мясные шарики, хотя из какого мяса их сделали, Мэрик даже представить себе не мог. Может, это и вовсе было не мясо. Налтур, командир Легиона, помнится, сетовал на отсутствие приличной еды. И похоже, сетовал не зря.
Эльфийка гораздо больше обрадовалась, обнаружив под грудой камней пыльную растрескавшуюся ванну.
— На ней двеомер! — воскликнула Фиона.
Провела ладонью над ванной — и та начала заполняться водой. Нечто подобное Мэрик видел восемь лет назад в тейге Ортан, и Фиона объяснила, что это довольно простые чары — из тех, что обычно накладывают гномьи Хранители.
Эта находка дала беглецам возможность хоть немного помыться. Мэрик и не представлял, насколько он грязен, покуда не начал смывать с себя пыль и засохшие брызги черной крови. Он ополоснул волосы, с тревогой глядя на то, как вода в ванне стремительно обретает красновато-бурый оттенок. А потом постепенно стала опять прозрачной — как по волшебству.
“Именно что по волшебству, — поправил себя Мэрик. — Надо будет обзавестись такими ваннами во дворце”.
Он снова вытер лицо тряпкой, заменявшей полотенце, наслаждаясь ощущением прохладных капель влаги на коже. Затем, плюнув на осторожность, расстегнул ремни нагрудника и стянул с себя верхнюю половину доспеха. В маленькой пещере было тесно, зато здесь можно было хоть немного побыть одному, и с минуту Мэрик просто наслаждался покоем, сидя у ванны, слушая редкие всплески воды и снова чувствуя себя человеком.
— Жаль, мне это в голову не пришло. — У входа в пещеру стояла Фиона.
Мэрик улыбнулся ей:
— Где Дункан?
— Стоит на страже у входа в форпост. Он увидел, как я поглядываю на эту пещеру, закатил глаза и сообщил, где именно он будет, пока кто-нибудь из нас не явится его сменить. — Фиона засмеялась, но смех тут же стих, растворившись в тишине. По лицу эльфийки промелькнула тень, и она нахмурилась. — Он по-прежнему не слышит Призыв.
— А ты слышишь?
— Да. И чем дальше, тем хуже.
Фиона подошла к Мэрику, опустилась на колени рядом с ним, поставила посох у стены. Стараясь не смотреть на короля, стала медленно стягивать под кольчужную рубашку. Едва она обнажила спину, Мэрик увидел на ее коже уже знакомые следы скверны. Пятна были небольшие, но заметные, а Мэрик точно помнил, что той ночью, когда они были вместе, не видел ничего подобного.
Фиона вдруг задрожала, закрыв лицо руками, и подавила обессиленный всхлип.
— Ты их видишь? — дрогнувшим от боли голосом спросила она.
— Вижу.
— Ну да, конечно. Как их можно не увидеть? — Фиона вы терла глаза и сердито тряхнула головой. — На руках тоже пятна… В конце концов я стану такой, как Келль. Или Ута.
— Не станешь.
— Не говори так. — Она с упреком глянула на него. — Стану, конечно же. Скверну излечить невозможно, так ведь? Даже если мы выберемся наверх, я… я обречена. Я уже даже не чувствую себя эльфийкой.
Мэрик шикнул на нее, и она, закрыв глаза, глубоко, судорожно вздохнула. Окунув в воду самодельное полотенце, он принялся бережно обмывать ее спину. От прикосновения ледяной воды Фиона вскинулась было, но очень скоро смирилась. Некоторое время Мэрик протирал мокрым полотенцем ее кожу, касаясь и пятен скверны, а она молчала, все так же глядя в пустоту. Небольшую пещеру наполнила тишина, напряженная, но вместе с тем непостижимо приятная.
— Мэрик, — наконец проговорила Фиона, — думаешь, мы и вправду сумеем выбраться отсюда?
— Да.
— Но почему, собственно? Наши шансы невелики.
— Да просто… — Он улыбнулся. — Мне почти всю жизнь невероятно везло. В ту ночь, когда убили мою мать, я чудом избежал смерти и случайно встретился с Логэйном. Во время мятежа он спасал мне жизнь столько раз, что я сбился со счета. И не только он. По справедливости, мне должно бы повезти и сейчас.