Призывающая волну
Шрифт:
– Лучшая твоя половина, потому что с мозгами. Хранящий твою спину... "С" это же скат?
– мгновенно сложилась картинка в голове.
– Но если ты так близко дружил с дедом, то почему так относился к отцу и ко мне?
– У нас есть несколько минут для разговора, пока зелье подействует.
– Зажмурился Ле-Гунн.
– А как я относился? Я открыто на всех советах говорил об ошибках. Смеясь и насмехаясь, вскрывал гнойники, что прорвись они сами, грозили бы бунтами. Я отпустил единственного сына прикрывать твою спину, раз уж он так понимал свою вассальную клятву.
–
– начал я.
– Удивила. Я долгое время был уверен, что решение твоего отца связать узами родства два наших дома провальная! Я не видел ничего, ни одной черты в характере дочери, что позволяло бы надеяться на благополучный исход. До последнего времени, я стыдился того, что Райнис дитя моего рода!
– заявил старый скат.
– И потом, да, уж сиропом вас, Повелитель, при встрече не обливал. Зато про все, ну почти все, заговоры узнавал в числе первых и из первых, так сказать, рук.
Ле-Гунн потeр лысину и злорадно рассмеялся. В этот момент за его спиной взорвался водяной столб.
– Котик!
– узнал я ската жены.
Он был ранен. Но даже я понимал, что он зовёт за собой.
– Отец, я за гвардейцами, - отчитался Чен.
– Нет, ты и братья Вхен остаётесь здесь, на случай, если похищение Райнис только часть происходящего. Я верю, что ты справишься. Поднимай гвардию и не жалей врага.
– Остановил я сына.
– А жену я верну сам.
Ещё только погружаясь в воду, я почувствовал, как сменился облик на истинный. Никогда ещё я не пересекал воды с такой скоростью. Обретение наири многое мне дало. До места, куда вёл нас скат, мы добрались очень быстро. А потом мне подсказки стали не нужны. Я почувствовал свою наири. Удивление, непонимание и страх. Леденящий душу страх. Чтобы сейчас не происходило, но она испытывала настоящий ужас. Этого было достаточно, чтобы я перестал замечать всё вокруг.
Я рвался к ней, к моему личному свету. И препятствия были просто не важны. Именно поэтому, стоя перед с виду диким подводным утeсом, я не стал искать вход в рукотворные или природные пещеры, потому что ощущал, что Райнис внутри. Я просто проломил стены, сил для этого у меня сейчас было достаточно.
Пещеры сменялись одна другой. Целая анфилада. Наконец, в очередной мы натолкнулись на первый отряд врага. Они оказались чуть ниже нас.
– Не задерживайтесь, - прищурившись осмотрел противников старик Ле-Гунн.
– С этими разберусь я.
И, не дожидаясь ответа, спрыгнул вниз.
– Какое неуважение к старости, - услышал я привычный язвительный тон.
– Нападать толпой и без почтительного приветствия!
– Отец справится.
– Кивнул мне Лу Гуян.
– Силы у него может не те, но мастерства на то, чтобы рассеять эту семёрку хватит. Тем более, зелье, что он принял, дало ему нечувствительность к ранам и добавило сил.
– Мы с тобой ещё поговорим. Сейчас другое важнее.
– Ответил я на ходу.
– И ты понимаешь, что нам придётся встретиться с Кайрисом? Он с тобой одной крови.
– Конечно. Вот ему и следовало об этом помнить. Отец давно за ним присматривал, ещё когда поймал их с Райнис, выискивающих пути в хранилище доверенных
– Ответил мне побратим.
Следующая пещера оказалась большим залом. И нас там уже ждали. Только видно не так рано, или не знали о том, что значит для Повелителей обретение наири. Сила и ярость прокатились волной, уничтожая и круша всё на своём пути.
– Иди, здесь я доделаю. В конце концов, я всю жизнь прикрывал твою спину, - ухмыльнулся Лу Гуян.
– Как выяснилось, у вас это семейное!
– кивнул я и снёс каменную плиту, служившую здесь дверью, и за которой всё тише билось сердце моей наири, захлебываясь страхом и болью.
– Ты?
– обернулся ко мне Кайрис с недоумением в глазах.
Но мне было не до его удивления и непонимания, как я оказался здесь. Весь пол пещеры был расчерчен непонятными знаками и символами, объединяющими две большие звезды. В центре одной сидел Кайрис. С его запястий капала кровь в линии звезды. А вот в другой был хрустальный столб уже почти полностью заполнившийся водой. Внутри этого столба была Райнис. Она медленно закрыла глаза и начала оседать на пол. А по линиям звезды, расчерченной вокруг её темницы, начали бежать потоки сине-сиреневого цвета. Её сила.
Я вонзил свой трезубец в стену столба, дополняя удар силой. Ярость и гнев требовали выхода. От их силы по пещере начал гулять ветер, которого здесь не должно было быть. Хрусталь разлетелся мелкой крошкой, тут же смытой водой.
– Нееет!
– завизжал Кайрис.
Он покинуть свое место не смог. Откат от того заклинания, что он использовал, ударил по нему.
Он корчился, словно горел заживо. Кожа и мышцы облезали тут же чернеющими от гнили лохмотьями. И даже его душа не смогла выбраться за пределы центра звезды. Мутно светящиеся пузыри не смогли добраться до воды, чтобы снова стать частью Великой Волны и когда-нибудь переродиться.
Секунды, что ушли на эту страшную и жуткую смерть, показались безумно долгими.
– Райнис, душа моя, - звал я непреходящую в себя жену.
Её голова безвольно моталась, руки словно и не чувствовали прикосновений. Только живот стал каменно-твeрдым.
– Юфей, - показал мне на стремительно темнеющий подол платья Райнис буквально влетевший в пещеру Лу Гуян.
– Роды? Но не рано ли? У икринки просто не хватит сил...
– Хватит!
– я знал место, где сил для любого Саара было в избытке.
Глава 38.
Раиса.
Время превратилось в янтарную патоку, наполненную светом, теплом и покоем. Так ощущаешь себя в детстве, когда уезжаешь на старенькую, но такую уютную дачу. Где уже собран урожай, подрезаны ветки, а листва яблонь и груш соперничает в яркости с цветущими хризантемами. И так хорошо, кутаясь в уютный клетчатый плед, вылавливать из вазочки дольки абрикоса или зёрнышки миндаля и каждый раз удивляться, как это у мамы выходит такое удивительно вкусное абрикосовое варенье. Или малиновое, или вишнёвое.