Шрифт:
Повесть написана в эру кнопочных мобильников.
Посвящается «Окушке».
600 миль.
Я слышал о людях, которые разворачивались и искали другой путь, увидев на трассе мертвого ворона.
Некоторые принимают за дурную примету, если их подрезает женщина за рулем. Кое-кто даже выдумывает ответную систему действий, направленную на снятие порчи. Как это отражается на ничего не подозревающей автомобилистке, не могу знать.
Один человек считал камешки, что выстреливали из-под шин и дробно стучали по корпусу. Когда счет доходил до десяти (один Бог знает, откуда эта цифра, да и Он,
Иные считают поездку в хлам неудавшейся, если не подцепят на обочине женщину. Ночами напролет они могут носиться по пригородным трассам, напряженно всматриваясь вперед, пока, наконец, не завидят на обочине обольстительную фигурку. Далее, как предполагается, следует акт, освящающий автомобиль и предрекающий ему долгую службу.
Кто-то всматривается в номера машин, прежде чем идти на обгон. Если он видит, к примеру, цифру 13, то пристраивается в хвост и ползет сзади, как ртуть, пока чувак впереди вконец не охренеет и не свернет к обочине.
Один человек мне рассказывал, что каждый раз, когда он замечал в просветах между деревьями какое-нибудь крупное животное (пусть тень, пусть фантом), всенепременно дальше по дороге он натыкался на аварию со смертельным исходом.
Упавший или сбитый знак воспринимается кем-то как возможная засада ГИБДД впереди на шоссе (как одно связано с другим, я могу предположить, конечно, но уж очень это изощренная связь).
Один мой знакомый начинал потеть и дергаться, если ему в хвост пристраивался автомобиль красного цвета (не исключено, что тот, сзади, всматривался в номерной знак, определяя, можно ли обгонять). Сам приятель ничем не мог объяснить своей фобии перед красными тачками. Удивительно, что если автомобиль шел навстречу, знакомый ничего подобного не испытывал.
Я знаю одновременно несколько людей, свято верящих в злое предначертание, если во время езды им кто-нибудь трижды сделает на мобильный телефон «еврейский звонок».
Один человек, если ему случалось сбиться с пути, никогда не выспрашивал дорогу у прохожих или в придорожных кафе. Он останавливался, вылезал из машины и делал «автостоп». Лишь у того, кто снисходил до его бед и рисковал притормозить на знак вытянутой руки, он интересовался, как ему проехать туда-то и туда-то.
Истерика у маленького ребенка для некоторых – знак, что поездку лучше отложить.
Закончилась вода в дороге – знак, что лучше сворачивать и искать другой путь.
Пассажир с зонтиком в салоне – знак, что у машины есть неисправность, которая выявится именно во время этой поездки.
Неисправный светофор – знак, что дома ждут большие неприятности.
Многие люди (действительно многие) рассказывают о ночных трассах поразительные и жутковатые вещи. Кому-то кажется – и он искренне в это верит, попробуйте только посмеяться над его словами,– что ночью темнота начитает атаковать движущийся автомобиль, и чем выше скорость, тем плотнее подступает и липнет к стеклам ночь. Некоторые люди, в одиночестве жмущие на газ по ночной дороге, видели каких-то неразличимых, но злобных существ, не отстающих от машины ни на метр. Кто-то различал ночью под трассой пробуждающееся неведомое гудение. Он останавливался, выходил из машины, прикладывал ухо к земле и впрямь распознавал нечто, напоминающее наполовину зов, наполовину стон; и ему начинало мерещиться, что всю землю опутывает это странное гудение, раздаваясь из-под бесчисленного переплетения трасс. Некоторые, заночевав где-нибудь на обочине и пробудившись ночью от шума, видели проплывающие мимо них автомобили неведомых конструкций с аморфными фигурами внутри; и потом, добравшись до дома, они штудировали все журналы, пытаясь отыскать эти странные модификации, и не находили их.
Однако ни разу мне не приходилось слышать об одном страхе. Я не слышал, чтобы кто-то боялся дорог, находясь дома в теплой постели. Чтобы боялся скорости, не садясь за руль. Чтобы боялся примет, не встречая их в реальности, а лишь зная о них понаслышке. Чтобы боялся автомобиля, разлученного с шофером.
Это моя фобия.
570 миль.
Я всех их знаю. Знаю наперечет все лица автомобилей. Знаю водителей, не будучи с ними в знакомстве. Я знаю дороги, мне знаком рев двигателей. Я чувствую каждую кочку, даже если она далеко впереди и вне зоны видимости. Я знаю, к примеру, что в моем родном городе всегда попадаешь на зеленый светофор, если держишь твердые 40 км/ч в новых районах, и 45 км/ч – в старых. Знаю также, что объездной путь – не всегда длиннее, главное, какую тактику езды ты выберешь. Знаю, что в час пополудни лучше не ехать на южную бензозаправку, а в 11 часов вечера – на восточную,– либо будет пересменка, либо длиннющая очередь машин у каждой колонки. Знаю также, что не дорожные приметы управляют людьми и машинами. Все как раз наоборот: люди придумывают себе приметы, чтобы чувствовать себя на трассе уверенней.
И все-таки я полный профан. Ведь все эти знания хрестоматийные, а в основе своей я ничего не знаю. Я не могу объяснить механику или природу тех или иных явлений, описанных выше.
Когда-то Марат Ибрагимов интересовался моим непредсказуемым поведением на дорогах. Ибрагимов – это мой шеф, ну, а я его водитель. На перекрестках, перед светофорами, на поворотах или во время обгона – я не выбираю загодя манеру вождения, она словно накладывается на меня сверху в зависимости от ситуации.
– У тебя от настроения зависит или как?– спрашивал он.
«Или как». Что тут еще скажешь? Вот сейчас, к примеру, вижу впереди «ауди». Задние стекла тонированы, так что салон – словно черный омут. Идет на скорости 40 км/ч, ровно и даже несколько вкрадчиво. Руку на отсечение дам, что за рулем сидит женщина.
На перекрестке замигал правый поворотник. Я ползу следом, словно и не вижу его. Не знаю, как объяснить это чувство. Наитие, предвидение – черт его знает! На дорогах все иначе, и привычные метафоры не работают.
Слышу справа от себя недовольное шевеление.
– Обгони ты его, в конце концов,– проворчал Марат.
– Он сейчас передумает.
Машина вильнула в самый последний момент, правый поворотник сменился левым. Учитывая то, что тонированная «ауди» уже заваливалась налево, операция с поворотником выглядела явно припоздалой.
Я ощутил на себе короткий взгляд шефа. Не знаю, что в нем сквозило, поскольку был поглощен дорогой. Он не стал задавать вопросов, типа, откуда я узнал, и я был ему благодарен. Ведь в основе своей я ничего не знаю, и уже на этом можно ставить точку. Я не могу объяснить природу вещей и явлений.
А вообще, сегодня с утра он не в духе, мой начальник. Провозив Марата два года, я уже начал улавливать его настроение, как я почувствовал настроение впереди ползущей «ауди». Я подвизался быть водителем Марата после того, как уволился из службы такси с треском и ором. Ночные поездки с подвыпившими типами, на миг вылезающими из бутылки чтобы залезть в новую, с девицами, что липнут к тебе или стрекочат без умолку, встали мне поперек горла. Ночью я люблю принадлежать себе. Впрочем, это как поглядеть…