Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Проблема Пушкина. Лит. наследство. Том 16/18
Шрифт:

Попытка дать такую оценку была недавно сделана одним из пушкинистов советской

формации Д. Благим в его статье «Значение Пушкина» (в сборнике «Три века», 1934). Но

попытка эта ясно вскрывает его бессилие поставить вопрос, что делает поэта полноценным

и великим. В статье Благого поражает робость мысли, так резко отличающая писания

многих наших нынешних литературоведов не только от классиков марксизма-ленинизма, но

и от таких старых борцов за коммунистическую культуру,

как М. Н. Покровский или А. В.

Луначарский. Поражает и специфически пушкиноведческая узость, сказывающаяся в

полном игнорировании ряда основных положений марксистско-ленинской науки, как только

автор выходит за пределы успевших стать традиционными высказываний Ленина о

литературе. Так, например, утверждается, что «программа переустройства сверху»,

поставленная Екатериной II, была этапом в «дефеодализации русской действительности».

Но игнорирование исторической науки большинством литературоведов — явление

настолько повальное, что упрекать одного Благого в нем было бы несправедливо.

Ответ на вопрос о значении Пушкина Благой начинает очень издалека, с повторения

истин диамата о теории отражения. Затем следуют тоже весьма бесспорные указания на

основополагающее значение ленинских

93

Иллюстрация:ИЗ ИЛЛЮСТРАЦИЙ К „ЕГИПЕТСКИМ НОЧАМ“

Гравюра на дереве А. Кравченко

Издание ГИХЛ’а, 1934 г.

статей о Толстом. Из этих статей делается вывод, что в художнике важна не его идеология, а

исключительно та действительность, которую он отражает. «Все оттенки дворянской

идеологии, как и идеологии буржуазной, для нас не только чужды, но и прямо враждебны».

Разделавшись таким образом с Беконом и Спинозой, с Гельвецием и Дидро, с Руссо и с

Гегелем, Благой спешит отмежеваться от всякого подозрения в эстетизме. Пушкин, он

говорит, «был одним из любимейших писателей Ленина. Не объяснять же это только каким-

то художественным дурманом, гипнозом великого таланта, замечательным формальным

мастерством Пушкина. Ни один марксист так объяснять сущность явления конечно не

может». Великолепны эти «дурман» и «гипноз», которыми заменяется специфика

художественного творчества, это суровое презрение к «формальному мастерству», это

уверенное выступление от лица всех марксистов. Н. К. Крупская как раз по вопросу об

отношении Ленина к Пушкину говорит несколько иначе: «Больше всего он [Владимир

Ильич] любил Пушкина. Но не только форму ценил он. Например он любил роман

Чернышевского «Что делать», несмотря на малохудожественную наивную форму его»3. Мы

имеем несколько свидетельств о том, что Ленин отнюдь не был так глух и к тому, что Д. Д.

Благой называет «дурманом» и «гипнозом». Чувствуя непосредственное воздействие

искусства, Ленин мог очень ясно сознавать враждебность и политическую вредность этого

искусства. Есть интересная запись у А. М. Горького о том, как Ленин говорил об

«Апассионате» Бетховена: «Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью,

может быть наивной, думаю: вот какие чудеса могут делать люди... Но часто слушать

музыку не могу, действует на нервы, хочется милые глупости говорить и гладить по головке

людей, которые, живя в грязном аду, могут создавать такую красоту. А сегодня гладить по

головке никого нельзя»4. Выходит, что вопрос о воздействии

94

чуждого классового искусства не так-то прост, как представляет себе Д. Благой, который

конечно никогда бы не позволил себе такого «идеалистического» слова как «красота». А вот

Ленин гордился человечеством за создание «такой красоты» и в то же время умел не

подчиняться ее «дурману» и не гладить по головке, когда это было политически

недопустимо.

Дальше, механистически упростив положения Ленина до формулы «значение Толстого

прямо пропорционально отраженной им действительности», Благой наивно сводит роль

художника к роли какой-то простой воспринимающей мембраны. Он даже не ставит себе

такого вопроса: ведь не один же Толстой отражал действительность «эпохи после 1861 и до

1905 г.» Ведь рассуждая таким образом, любой человек, описавший Октябрь или 1930—

1934 гг., уже неизмеримо выше Толстого, ибо теория-то отражения отнюдь не

распространяется на одних художников. Все это — яркая иллюстрация бессилия многих

наших молодых литературоведов связать свое марксистско-ленинское образование со

спецификой той области, где они работают.

Казалось бы однако, что, не умея логически связать теории отражения со спецификой

художественного творчества, Благой, провозгласивши, что значение Пушкина

исключительно в том, что он отразил современную ему действительность, должен был бы

показать, как Пушкин это сделал, т. е. показать — вот такая была действительность, а вот

так изобразил ее Пушкин. Вместо того Благой ограничивается очерком эволюции классовой

позиции Пушкина. В очерке этом много правильного. Едва ли даже это не наиболее

приемлемая из предлагавшихся до сих пор схем классовой эволюции Пушкина (наряду с

этим впрочем есть и старые грехи: «шестисотлетнее дворянство», дожив уж до восьмой

Поделиться:
Популярные книги

Чиновникъ Особых поручений

Кулаков Алексей Иванович
6. Александр Агренев
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Чиновникъ Особых поручений

Кодекс Охотника. Книга XVII

Винокуров Юрий
17. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVII

Ох уж этот Мин Джин Хо 1

Кронос Александр
1. Мин Джин Хо
Фантастика:
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ох уж этот Мин Джин Хо 1

Без шансов

Семенов Павел
2. Пробуждение Системы
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Без шансов

Сонный лекарь 7

Голд Джон
7. Сонный лекарь
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Сонный лекарь 7

Барон нарушает правила

Ренгач Евгений
3. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон нарушает правила

Смертник из рода Валевских. Книга 3

Маханенко Василий Михайлович
3. Смертник из рода Валевских
Фантастика:
фэнтези
рпг
аниме
5.75
рейтинг книги
Смертник из рода Валевских. Книга 3

Идеальный мир для Социопата

Сапфир Олег
1. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата

Приручитель женщин-монстров. Том 2

Дорничев Дмитрий
2. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 2

Сумеречный Стрелок 5

Карелин Сергей Витальевич
5. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 5

Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

Измайлов Сергей
3. Граф Бестужев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

Запретный Мир

Каменистый Артем
1. Запретный Мир
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
8.94
рейтинг книги
Запретный Мир

Возвышение Меркурия. Книга 7

Кронос Александр
7. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 7

Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Марей Соня
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки