Проблемное наследство или Жена по любви
Шрифт:
Я вздрогнула. Что-то мне подсказывало, что ничем хорошим это для меня не закончится. Как минимум - сотрудники лорда Эшту поставят на мне пару опытов, как максимум - решат устранить возможную угрозу превентивно. А если вспомнить, что Саррен пытался убить меня и до этого…
– Что вы предлагаете?
– Как я уже говорил, я помогу вам, - спокойно ответил мужчина.
– Но вы тоже поможете мне в ответ.
Лорд Вуар
– Саррен?
Я резко
– Что ты здесь делаешь?
– нахмурившись, подозрительно спросил он.
И вот, что я должен ему сказать? Что настолько погрузился в собственные мысли, что по привычке пришёл к своему кабинету, точнее, к кабинету лорда Эшту, совершенно забыв, что мне теперь туда вход заказан?
– Хотел кое-что проверить, - спокойно ответил я, деланно небрежно пожав плечами.
– Перед тем, как переместить нас в Гьярдиарр, Айкорр чертил какие-то схемы. Вдруг в них есть подсказки о том, что там произошло?
– Так ты действительно ничего не помнишь?
– с жадным любопытством спросил приятель, сверкнув глазами в предвкушении скандальных откровений.
– Знаешь, Крейн, на этот вопрос я отвечал уже раз двадцать, в том числе, нашим дознавателям, под действием зелья правды, - холодно усмехнулся я, не собираясь просвещать его в том, что даже зелье и артефакты истины можно обмануть, если знать, как.
– Но, раз уж тебя это так интересует… Да, я не помню, что произошло с нами после того, как мы оказались в аномальной зоне. И нет, не знаю, как получилось, что мы, своим появлением, разрушили лечебницу для страждущих. Как и не знаю того, что случилось с лордом Эшту после этого, но очень хочу выяснить.
А вот тут, пожалуй, я не соврал. Мне действительно было жизненно необходимо понять, попал ли всё-таки Саррен в моё тело, исчезнув после этого в том же портале, что и Хлоя, или же испепелил его вместе со своей душой.
– А ты изменился, - протянул Крейн, смерив меня странным взглядом с толикой раздражения.
– Стал жёстче и язвительнее. Надеюсь, это временно, под воздействием эмоций от случившегося. Потому что второго Айкорра наш Департамент не выдержит. Особенно, если учесть, что именно ты займёшь его должность, если лорд Эшту не найдётся в ближайшее время.
И, развернувшись, приятель ушёл, оставив меня у кабинета, размышлять о том, что это сейчас было. Я настолько запугал своих подчинённых и даже тех из них, кого считал практически друзьями, что они, в глубине души, рады моему исчезновению? Или же в Крейне говорит зависть, потому что он сам метил на моё место? Чем дальше, тем больше странностей я видел, со стороны глядя на свою прежнюю жизнь.
Впрочем, было то, что волновало меня сейчас гораздо сильнее.
Как бы я ни убеждал себя в обратном, сколько бы ни внушал себе надежду, интуиция - моя или доставшаяся от Саррена, неважно - буквально кричала о том, что наше с ним столкновение закончилось очень плохо. Вероятнее всего, моего друга больше нет, как и моего тела. И мне придётся как-то жить с этим дальше.
Единственное, что не давало мне сорваться - уверенность в том, что Хлоя жива. Пусть, я пока не знал, где она и что с ней, но делал всё возможное, чтобы это выяснить. Я задействовал все, свои и Саррена, связи, чтобы найти хоть какие-то зацепки, но, увы, девушка как сквозь землю провалилась.
Использовать ресурсы Департамента я пока опасался, ведь за мной следили, несмотря на то, что я, на удивление легко, прошёл все проверки и получил прежний уровень (для лорда Вуара, разумеется) доступа к работе.
Вероятно, ещё с неделю за мной будут таскаться наблюдатели, которых я всё это время вычислял уже через пару минут после их появления, а затем всё вернётся на круги свои.
Или почти всё.
После того, как я пришёл в себя, и приглашённый Бертой целитель поставил меня на ноги буквально за пару часов, мой разум пребывал в смятении, что никогда не было свойственно мне ранее.
Воспоминания Саррена сводили меня с ума своими противоречиями. Меня буквально преследовали его чувства и страхи, подозрения и надежды. Мысли, образы, инстинкты. Мы были настолько разными, что я с трудом представлял, как смогу ужиться в этом теле, если не получится вернуть всё обратно.
Хотя было кое-что, в чём мы с Реном оказались похожи. Страсть к Хлое и… Магия, как ни странно.
Сначала я думал, что дар Саррена доставит мне немало проблем. И не потому, что у меня не хватит опыта или силы воли, чтобы его обуздать, а потому, что он кардинально отличался от Тьмы, с которой я сроднился за последние тридцать лет.
Если тёмные сразу собирали энергию извне, черпая её в тенях или просто из воздуха, а затем часто действовали, повинуясь инстинктам, то такие, как Рен, сначала накапливали магию в собственном источнике, пропуская её сквозь себя. И только потом, обращаясь к внутреннему резерву, Одарённые вытягивали из него нити сил, сплетая вязь заклинания и наполняя её энергией преобладающей стихии.
Когда-то я знал всё это и легко управлялся с даром, с которым появился в этом мире. Тьма же нашла меня позже. Гораздо позже.
Я долго не решался обратиться к источнику Рена, а сделав это, с удивлением понял, что его магия очень похожа на мою. Ту, которая была у меня с рождения и покинула когда-то в одночасье, едва не лишив жизни.
Наверное, поэтому, с полученным даром у меня, вообще, не возникло проблем, будто и не было последних лет, и я попросту с ним вырос. Прикоснувшись к источнику в первый раз, я испытал странное, ничем не объяснимое чувство радости и лёгкой ностальгии. Словно, вернулся в прошлое. Увидел тёплые улыбки родных и друзей, вдохнул аромат собственного беззаботного детства и дотронулся до давно позабытой мечты.
Это было так дико, волнительно, и, в то же время, до невозможности нереально, что я решил отложить размышления о таких странностях на потом.
Вместо этого, едва получив от целителя разрешение отправиться домой, я сразу же занялся делами, не обращая внимания на приставленный ко мне конвой. Да и что они могли мне сделать без предъявления каких-либо официальных обвинений? Только порекомендовать явиться на допрос. Добровольно. Так я ведь и не отказывался. А что пошел не сразу - так я себя преступником и не чувствовал. По крайней мере, в том смысле, который вкладывал Департамент в это слово.