Проблемы этологии
Шрифт:
«Болезни, занесенные крысами, надо полагать, унесли за последние десять столетий больше человеческих жизней, чем все войны и революции» (Эрнест Уолкер).
Послесловие
Ну вот… мы прочитали с вами книгу и перевернули ее последнюю страницу… Что же в ней самое главное, самое важное?
Мне как автору хотелось в этой книге на сотнях разных примеров из жизни самых различных животных, то есть на фактическом материале, показать и рассказать вам о постепенном развитии мышления, постепенном усложнении поведения животных, о становлении их психической деятельности,
Пути развития психики каждого животного, или, вернее, каждой группы животных, конечно же, шли по самостоятельным тропам и тропинкам. Но с другой стороны, у всех у них, несомненно, в этом развитии было и общее, что их связывало и объединяло. И это «общее» присуще всем животным, в том числе и высшим млекопитающим — приматам и человеку разумному — Homo sapiens.
Это «общее» в самом широком понимании — воздействие среды, условий существования, всегда изменяющейся, всегда различной окружающей обстановки и, конечно, различное восприятие, различная реакция на это воздействие у разных животных. У каждого по-своему, по-особенному, характерному только для него одного.
Часто возникающие перед животным новые, неожиданные, еще незнакомые ситуации, заставляли его находить правильное решение, лучший выход, приспосабливаться к новым условиям, менять поведенческие реакции. И не только находить, но и запоминать!
И на каком-то очень раннем этапе их существования возникает у животных память. Сперва «память образов», как назвал ее академик И. С. Бериташвили, который всю свою жизнь посвятил изучению психической деятельности животных. Память, связанная со зрительными или звуковыми восприятиями окружающей действительности. Затем память «краткосрочная» и «долгосрочная».
Множество таких примеров приведены в тексте этой книги. Но конечно, одним из самых главных и самых важных факторов развития психической деятельности животных явилась возникшая (вероятно, не сразу) способность к научению и запоминанию полученного опыта. Ведь животные появляются на свет вовсе не обладающими всеми нужными для существования навыками и привычками. Например, наши домашние кошки, как это было доказано на экспериментах французскими учеными. Котята, отнятые от матери в раннем возрасте, не приученные ею ловить мышей, становясь взрослыми, не умеют это делать. Более того, взрослую кошку очень трудно, а иногда просто невозможно научить этому искусству. Время упущено!
Таких примеров этологи знают множество. Поэтому способность к научению молодого поколения и способность к запоминанию полученного опыта, проявляющаяся в самом раннем возрасте, — могучая сила эволюции психики. Кроме того, у всех возрастных групп есть также способность к подражанию, к использованию опыта уже не одного животного, а всей популяции. И конечно, при изучении постепенного совершенствования психической деятельности животных оба эти фактора должны быть в центре внимания этологов.
Следовательно, без самого пристального, самого скрупулезного изучения и глубокого анализа развития мышления и уровня поведения каждого из видов животных на разных этапах их существования, их эволюции мы не сможем понять, не сможем досконально исследовать все пути и то «генеральное направление», каким шел человек в своем постоянном совершенствовании, своем постоянно усложняющемся психическом развитии к становлению разума. И не может быть никаких сомнений в том, что психическая деятельность человека имеет свои истоки, берет свое начало
Польский зоопсихолог, бывший президент Польской академии наук, почетный член Академии наук СССР, ныне покойный Ян Дембовский, в своей книге «Психология животных» писал: «Психика человека не могла появиться внезапно; она развивалась постепенно, и ее эволюцию можно понять лишь на основе подлинных знаний о психической деятельности животных». И это совершенно справедливо!
Все последние годы у нас в стране и за рубежом идет интенсивное накопление материалов. Учеными разных стран были развернуты широкие этологические исследования, поставлены разнообразные эксперименты для решения этой большой и трудной проблемы, написаны тысячи новых работ, проведены научные конференции по отдельным разделам этологии. Но до окончательного понимания и решения всех стоящих перед этологами вопросов, до раскрытия хотя бы главных аспектов этой тайны мы пока еще не дошли.
Наш соотечественник, ученый, пользовавшийся мировой славой и признанием, выдающийся физиолог академик Иван Петрович Павлов, наблюдая, как шимпанзе решают поставленные перед ними в опыте задачи, говорил: «Вы точно воочию присутствуете при образовании нашего мышления(выделено мной. — И. А.), видите все его подводные камни, все его приемы…»
С легкой руки Павлова в течение последних трех десятилетий многие этологи мира обратили особое внимание на изучение человекообразных обезьян и в первую очередь на шимпанзе, который наиболее близок к далеким предкам человека, хотя и не входит в их число. За последние годы были получены интереснейшие и очень важные данные. Шимпанзе действительно сделался помощником этологов во многих опытах, помогающих в раскрытии тайны становления разума человека. И недаром академик И. С. Бериташвили, изучая три вида памяти у животных — «память образов», «краткосрочную» и «долгосрочную» память — пришел к выводу, что лучше, чем у всех остальных животных, оба последних вида памяти проявляются именно у обезьян, как наиболее высокоорганизованных животных, самых близких к человеку.
Благодаря работе этологов с обезьянами, и прежде всего, конечно, с шимпанзе, в течение самых последних лет были получены новые, очень важные и ценные данные. У нас такие работы проводились, в частности, Л. А. Фирсовым в антропологическом центре Института физиологии имени И. П. Павлова АН СССР. А начало этих работ было положено самим Иваном Петровичем Павловым. Эксперименты на человекообразных обезьянах привели Павлова к важнейшему заключению о невозможности истолковать все их поведение только с точки зрения условных рефлексов. Многие их действия не укладывались в такое толкование. И этот очень важный вывод дал толчок к дальнейшим экспериментам, дальнейшим поискам.
Конечно, все процессы возникновения, формирования и развития психической деятельности животных, появление у них мышления, способности запоминать и в какой-то степени накапливать жизненный опыт, появление способности к образованию условных рефлексов, к научению и подражанию себе подобным — все это происходило значительно сложнее и разнообразнее, чем рассказано в этой книге. Я намеренно не касался здесь всех сложностей, всего многообразия, всех путей эволюции мышления и высшей нервной деятельности. Намеренно упростил и описание известных процессов этого становления, чтобы было легче понять основное. Тем более что пока еще далеко не все нам известно и большая работа, трудные исследования, разнообразные эксперименты и главные выводы еще впереди.