Проблемы роста
Шрифт:
– Погоди…
Будто вспомнив что-то важное, Гоголь, немного отстранился и схватил со стола смартфон. Потратив на набор сообщения секунд десять, он бросил его обратно и опять прильнул к Сашке. Тот, всё ещё пребывая в состоянии эмоционального нокдауна, практически повис на руках друга.
–
Они рухнули вместе, как подкошенные колосья, не переставая целовать и ласкать друг друга. Сашка пьянел от новых вкусов и запахов. Хотелось выть в голос от наплыва нежности и тепла. Гоголь взял инициативу в свои руки, и его поцелуи потянулись вниз. Когда влажные губы сомкнулись на члене, Сашка чуть не захлебнулся от восторга. Ирина Вениаминовна не дотягивала и по этому показателю.
– Егор, пожалуйста… Господи…
– Что?
– Ничего… Продолжай.
Дыхание сбилось, глаза не могли ни на чем сфокусироваться. Сашка обхватил голову Кадыкина руками и придал ей ускорение. Где-то на периферии, в черепной коробке нервно стучалась предательская мысль, что скоро он кончит и, возможно, пелена блаженства спадёт, оставив после себя только неловкость и чувство вины. Мизинец Гоголя скользнул по коже и, чуть пощекотав анальную дырочку, проник внутрь. Сашка выгнулся дугой и выбросил в ненасытный кадыкинский рот всю свою нерастраченную похоть. Гоголь послушно всё проглотил.
Не давая себе шанса опомниться, Сашка потянул Кадыкина на себя и вовлек его в долгий и влажный поцелуй. От губ парня пахло его – сашкиными – выделениями. Не разрывая контакта, он мучительно-сладко застонал прямо ему рот и в это же мгновение почувствовал, как ему на бедро пролилась теплая сперма друга.
<p align="center">
***
– Фу-у-ух, – выдохнул Сашка, поворачиваясь на бок, – мы, наверное, опаздываем?..
Идти к Ирине и Анатолию не хотелось от слова “совсем”. Даже гарантированный и не самый тяжелый заработок не подогревал желание. Сашка осторожно положил руку Гоголю на спину и нежно провел пальцами вниз по позвоночнику. Друг никак не отреагировал. Сашка поспешно отдернул руку.
–
Сашка вернул руку обратно и опять провел подушечками пальцев по спине, на этот раз зайдя намного дальше. Попа у Гоголя были гладкая и притягательная. Не в состоянии справиться с желанием, Сашка наклонился и звонко чмокнул друга в левую ягодицу. Словно испугавшись неожиданной ласки, половинки забавно напряглись и сомкнулись.
– Не опаздываем, – блаженно улыбнулся Гоголь, – я всё отменил на сегодня… Извинился и написал, что нас обоих внезапно напрягли родаки…
– Эээээ… А они… поверят?
– Не думаю… Но куда им деваться-то?.. Не ссы, думаю ты им так понравился, что даже если пропадешь на год, а потом снова объявишься, они всё равно тебя с радостью примут.
– Да ладно. Скажешь тоже… А что мы тогда… Я, получается, смогу только послепослезавтра…
Гоголь молча отвернулся и, вытянув руки вверх, начал разминать кисти и пальцы, будто давая конечностям отдых после долгого письма. Сашка вдруг остро почувствовал, что где-то пробежала обида. Почти незаметное напряжение повисло в воздухе.
– Что-то не так? – осторожно поинтересовался он.
Пауза затянулась на несколько секунд дольше обычного в подобных случаях. Вместо того, чтобы ответить на прямо поставленный вопрос или хотя бы задать уточняющий, Гоголь вопросительно поднял брови, что-то тихо промычав себе под нос. Мол, и не сразу понял, что вопрос обращен к нему.
– Я сделал что-то не так? – не поленился настоять на своем Сашка.
– Всё так, – буркнул в ответ Гоголь.
Такой реакции было вполне достаточно для того, чтобы точно убедиться, что всё не так. Сашка заволновался. Внезапно, он понял, что Гоголь хоть и кончил при его участии, но не сказать что с его помощью. По большому счету, он даже не заметил, как друг ласкал себя рукой во время минета. Возможно ли, что Гоголя это задело? Вполне.