Проблемы теории романа
Шрифт:
Но если подойти к докладу с точки зрения той проблемы, которую докладчик обежал поставить, дело обстоит несколько хуже. Я бы здесь прежде всего не согласился с той оговоркой т. Лукача, что в настоящее время для марксистов нет возможности поставить проблему романа развернуто, что сначала нужно поставить общие проблемы и только потом молено будет наметить и другую проблематику, не охваченную данным докладом. Поскольку это замечание носило методологический характер, характер намечающий пути постановки самой проблемы, можно и должно возражать по поводу этой оговорки. Возражать необходимо в особенности потому, что едва ли было бы возможно, идя таким путем, каким шел наш докладчик, развернуть дальше, в форме простого продолжения ту проблематику романа, как жанра, которая не поставлена в докладе, но должна быть поставлена. Докладчик все время говорил, что он мыслит себе теорию романа, построенную
Доклад построен так, что выводы из него или общую точку зрения, в нем высказанную, приложить к конкретному рассмотрению всего многообразия видов романа было бы в высшей степени затруднительно. Путь [3] , какой предложен в докладе, едва ли может к этому привести: никак не показан способ конкретного рассмотрения исторических форм развития романа. А между тем мы имеем ряд буржуазных историй литературы, историй романа, где факты собраны. Следовательно, какая-то подготовительная работа в этом отношении проделана, и известным образом переоценить этот собранный материал, мне кажется, можно.
3
Здесь т Фохт вычеркнул сказанную им и имеющуюся в стенограмме фразу: "в какай-то мере дедуктивный". Это, как и следующие примечания, необходимо для того, чтобы понять дальнейший ход дискуссии. Примеч. секции литературы.
В самом деле, только если мы рассмотрим конкретные условия возникновения романа в определенной социальной и национальной среде, если мы рассмотрим конкретные формы его развития и взаимоотношение романов разных типов, мы останемся на исторической почве. Беря русский материал, нам нужно будет остановиться на возникновении романа в XVIII в., на какой-нибудь "Пригожей поварихе", затем на романах Эмина, дальше на развитии романа в нравоописательный [4] роман Надежного, Гоголя. Мы должны будем остановиться на совершенно своеобразных видах авантюрного романа, психологического и т. д. Если мы при этом проследим, как все эти формы романа возникали не случайно, а в определенной классовой среде, то только тогда, только таким историческим путем, путем конкретного изучения самого возникновения и взаимоотношения разных романов, живших в разной социальной среде (возникнув, конечно, в среде буржуазной) [5] на фоне перехода от феодального общества к капиталистическому, — только таким путем можно будет притти к исторической систематике тех конкретных видов романа, которые реально существовали.
4
При исправлении стенограммы т. Фохт вычеркнул здесь слова: "потом дворянский". Примечание секции литературы.
5
Здесь при исправлении стенограммы т. Фохт вычеркнул фразу: "разлившихся в разных социальных и национальных культурах по разному с участием разных общественных классов". Примечание секции литературы.
И только тогда, когда эта работа будет проделана, можно будет на основе выявленных типичных форм романа [6] действительно построить общую теорию романа, исходя из несомненного утверждения, что роман, как и всякий жанр, не является, конечно, категорией узко-классовой и временной, существующей только у данного, его создавшего класса, но развивающейся с участием разных классов на длительных промежутках времени и в силу этого получившей известное нам из истории многообразие. Это многообразие также должно быть учтено теоретическим обобщением. Только таким путем можно будет построить то общее, и том числе и формальное определение романа, которое отсутствует в сегодняшнем докладе. Отсутствие это не может быть объяснено тем, что автор ограничивал себя самой проблематикой "роман-эпос"; при таком ходе размышлений, которым был предложен в сегодняшнем докладе, его построить невозможно, ибо все построение так дедуктивно, обобщения так широки, что эти обобщения получаются в высшей степени тощими.
6
Слова "на основе выявленных типичных форм романа" вставлены т. Фохтом при исправлении стенограммы для печати. Примечание секции литературы.
Нельзя не отметить еще одно обстоятельство. Сегодня говорят о романе, вчера говорили о проблемах эстетики и о Дидро (Лифшиц), позавчера о Бальзаке (статья т. Гриба), и, несмотря на столь различные проблемы, основным содержанием их трактовки является одна и та же проблема — проблема распада личности. Получается такое широкое обобщение, которое охватывает чрезвычайно большое многообразие конкретных исторических фактов и проблем, и все сводится в конце концов к этой единой проблеме. Это обстоятельство указывает на тс, что подобный путь изучения материала очень опасен, так как все многообразие конкретных явлений может быть оставлено в тени в погоне за слишком широкими и поэтому часто тощими обобщениями. Во всяком случае этот момент должен быть поставлен на обсуждение.
Тов. Тимофеев. Прежде всего приходится констатировать, что работа тов. Лукача, конечно, гораздо шире своей темы. Мне думается, что основной интерес этой статьи состоит прежде всего в том, что она значительно более конкретно, более остро, чем это делалось до сих пор, ставит проблему — какой тип искусства, тип художественного мышления возникает на определенных этапах общественного развития. В этом плане вполне закономерно противопоставление романа эпосу, как типов искусства капиталистического и докапиталистического общества, в этом отношении т. Лукачем дай ряд очень любопытных и плодотворных положений (например, проблема деградации человека, которая конкретно реализуется им в анализе художественного мышления в буржуазном обществе и т. д.).
Но концепция докладчика, основные установки, которые он выдвигает, применены к гораздо более широким категориям искусства, чем к роману. В сущности, все то, что было здесь сказано о деградации человека, о том, как она определяет творчество крупнейших мастеров прошлого, — все это в равной мере характерно для всего искусства буржуазного общества. Эту проблему мы можем проследить в живописи, можем поставить применительно к лирике того же периода и т. д.
Поэтому сущность данного доклада состоит в формулировании и определении общих искусствоведческих принципов, применение которых к ряду определенных конкретных проблем может иметь, на мой взгляд, плодотворное значение.
Но какой же мост перекинут в этой работе от общеискусствоведческнх формулировок к конкретному литературному материалу, к осмысливанию проблемы частности? Мне думается, что этого моста пока что нет. Ведь важно роман не как метафорическое наименование литературы вообще, как это здесь делается, а как определенный жанр в ряду других литературных жанров. В литературе определенного общественного периода мы имеем дело с новеллой, романом, повестью, рассказом и т. д. Важно выяснить, на основе чего возникают такие образования, чем один жанр отличается от другого; и то, что дано т. Лукачем, не помогает в этом деле разобраться. Я внимательно искал в статье, какие жанры сопоставлены с романом, где спецификация всех этих общеискусствоведческих формулировок применительно не только к роману, но и к другим видам литературного творчества, — предположим, к лирике, к новелле- и не нашел их, ибо у тов. Лукача конкретное многообразие литературных жанров целиком поглощается понятием романа, если не говорить о выдвигаемом им понятии литературы "чисто развлекательной". Но ведь весьма важно установить, почему мы в одном случае имеем роман, в другом-новеллу, в третьем-лирику и т. д., почему даже один писатель обращается к различным жанрам и т. д.
Поставив эти вопросы, а сил не поставлены, мы могли бы глубже подойти к пониманию романа.
Мне думается, что такого рода распространенность понятия романа у т. Лукача возникает именно потому, что, выдвинув известную общеискусствоведческую концепцию, т. Лукач не перепел ее в конкретный литературный план. Поэтому, несмотря на то, что он касается этих проблем литературы, конкретного литературоведческого ощущения реальной постановки их не возникает. Статья весьма полезна поскольку она дает некоторые общие принципиальные установки для понимания литературы, но ряд существенных вопросов оставлен ею в стороне.
Другое большое сомнение относительно концепции т. Лукача — это вопрос о том, что само литературное творчество, взятое в таком чрезвычайно общем плане, в какой-то мере теряет опять-таки свои конкретные очертания, свою конкретную общественную роль. В сущности мы сталкиваемся у т. Лукача с положением, что основная функция писателя состоит в "борьбе с житейской прозой"; литературная деятельность приобретает какой-то, если можно так выразится, устремленный к себе характер. Не видно, по существу, во тмя чего возникла эта борьба писателя с житейской прозой, какова конкретная роль писателя в классовой борьбе.