Проблеск небес
Шрифт:
– Моя голова.
На мгновение он прижал ее к себе.
– Слава Богу, с тобой все в порядке. – Затем поднес чашку к ее губам. – Выпей это.
Кэтрин инстинктивно сделала глоток. Жидкость обожгла горло. Она закашлялась.
– Бренди. Ненавижу этот напиток.
Гришем усмехнулся:
– Он обладает целительной силой. – Берк заставил ее снопа лечь.
Удары в голове становились слабее, приятное тепло разливалось по груди, боль в боку утихала.
– Что произошло? – спросила она.
Он заколебался.
– Когда
– Экипажа?
Кэтрин смутно помнила, как они с Берком ехали по проселочной дороге. И как она услышала громкий звук.
Она снова посмотрела на него. Ржавые пятна виднелись на его белой рубашке. Кровь! Ее кровь?
И с удивительной ясностью вспомнила, как что-то острое вонзилось в ее тело, а затем она провалилась во мрак.
– В меня стреляли?
Желваки заходили по его скулам.
– Да.
– Но… кто бы?..
– Я не знаю. Но выясню это.
Кэтрин не задавала больше вопросов, ибо гостиная заполнилась людьми во главе с Мартой и миссис Эрншо. Они несли столько льняных полотенец, что их хватило бы на всю наполеоновскую армию.
– Бедное дитя! – воскликнула кухарка, и ее пухлое лицо сморщилось от огорчения, – Что с тобой случилось?
Лорена хлопнула в ладоши:
– Да не стойте вы там, подстелите что-нибудь под нее. Она пачкает кровью очень дорогую кушетку. А моя шаль… она погибла!
Берк вскочил на ноги.
– Да, давайте позаботимся об одежде и мебели! – резко сказал он. – А простой служанке всегда найдется замена.
Лорена опустила глаза.
– Простите меня, – сказала она. – Я не хотела оскорбить Кэтрин. Для меня, конечно, ее здоровье и удобства важнее всего.
– Я мог бы надеяться, что в таком случае…
– Милорд, – сказал, появляясь в дверях, Хэмфри. – К вам кто-то пришел.
Берк рассеянно оглянулся:
– Доктор? Уже?
– Нет, милорд. Какой-то человек хочет вас видеть.
– Только не сейчас.
Дворецкий не уходил.
– Прошу прощения, но он настаивает, что должен вас увидеть немедленно.
– Черт, да будь это сам регент! Скажи, я занят. Он может зайти позднее.
Незваный гость прошел мимо дворецкого и вошел в гостиную.
– Ты примешь меня сейчас.
От повелительного тона толпа слуг расступилась. Даже Лорена отступила назад, не спуская глаз с незнакомца.
Это был высокий человек с прямой осанкой, в синем сюртуке военного покроя, в темных панталонах и блестящих сапогах. В черных волосах светились седые пряди. В резких чертах лица были решительность и энергия, делавшие лицо мужчины скорее необычным, чем красивым. Пронзительные серые глаза смотрели холодно.
Он перевел взгляд с запачканной кровью рубашки Берка на Кэтрин, лежащую на кушетке. Его презрительный взгляд напомнил ей, что она полуодета. В смущении Кэтрин повыше натянула одеяло.
Затем он снова взглянул на Берка, оглядывая его с головы до ног жадным взглядом.
– Так. – В этом единственном слове слышались и осуждение и приговор. – Я вижу, ты, как обычно, попал в беду. Что здесь случилось?
Берк побледнел.
– Это вас не касается, отец.
Сердце Кэтрин тревожно забилось. Теперь она заметила сходство в их глазах и высоких скулах. Незнакомец с каменным лицом был Родерик Гришем, маркиз Уэстхейвен. Человек, обвинивший Берка в смерти своего старшего сына. Человек, лишивший младшего сына любви и поддержки, которых заслуживает каждый ребенок. Человек, превративший Берка в распутника, который презирал себя и насмехался над любовью.
Почему он оказался здесь?
Лорена присела в глубоком реверансе.
– Какой приятный сюрприз, милорд. Позвольте мне представиться. Я хозяйка этого дома, миссис Лорена Сноу. – Расплываясь в улыбке, она выставила слуг за дверь. – Вы, должно быть, проделали большой путь. Могу я что-нибудь предложить вам? Чай и печенье может быть? В другой комнате, подальше от этого беспорядка.
Не обращая на нее внимания, Уэстхейвен подошел к Берку. Будучи одного роста, они стояли лицом к лицу, словно в комнате, кроме них двоих, никого не было.
– Ответь мне. Почему твоя рубашка в крови? Что ты сделал с этой женщиной?
– Что я сделал? – с мрачной иронией рассмеялся Берк. – Нет, сначала я задам свои вопросы. Прошло десять лет. Чему я обязан оказанной мне честью?
Гришем-старший ответил не сразу.
– Я хотел прекратить слухи, что мой сын собирается вступить в весьма неподходящий брак.
– Вы слушаете сплетни? Не верю! У вас, должно быть, более надежный источник информации. – Берк повернулся к Лорен: – Догадываюсь. Вы ему написали.
– Я… – Она опустила глаза и заломила руки. – Я смиренно прошу у вас прощения, милорд. Я просто подумала, что милорд, возможно, пожелает поговорить с вами. Пока вас не сбили с пути истинного.
– Сбили с пути? Тогда вы опоздали. Оба.
Кэтрин в смятении прижала одеяло к груди и попыталась сесть, Чтобы высказать возмущение этим бесцеремонным вмешательством в ее жизнь и помешать Берку сделать заявление, от которого он потом будет вынужден отказаться.
– Подождите, – сказала она.
Но никто не услышал ее слабого голоса. Горячая волна боли прокатилась по левому боку.
Уэстхейвен сурово смотрел на сына.
– Это та самая женщина?
Его ледяной взгляд заставил Кэтрин содрогнуться. Откуда-то издалека она услышала ответ Берка:
– Эту леди зовут Кэтрин. Скоро она станет графиней Торнуолд.
Она открыла рот, чтобы возразить. Но вдруг комната покачнулась. В глазах стало темно. Кэтрин потеряла сознание.
– Как она? – спросил Родерик Гришем.