Проблеск Света

Андрижески Дж. С.

Может, это назревало уже некоторое время.

Может, он знал, что его работа с Касс приведёт к этому. Может, он цеплялся за это дольше, чем признавался самому себе, по причинам, не совсем ясным даже ему самому.

Может, он делал это, чтобы защитить себя именно от того, в чём его обвиняла Ярли.

В любом случае, он почувствовал, что отпускает это.

Какая-то часть его решила, что с него довольно.

С него реально довольно.

Какая-то часть его по-настоящему устала от этого.

— Я тоже устала от этого, брат, — жёстко произнесла

она. — Очень устала.

Балидор щёлкнул языком, крепче сжимая щиты вокруг своего света.

— Ты разрушаешь нас, — обвинил он. — Ты делаешь это.

Она издала невесёлый звук.

— Разве я?

— Ты! — рявкнул он. — Твой отказ принять это. Твой отказ говорить со мной об этом по-взрослому, а не вечно наезжать на меня с обвинениями и злостью. Твой отказ выслушать меня, когда я рассказываю тебе, что я делаю… и почему я делаю то, что я делаю. Ты либо доверяешь мне, либо нет. Ты либо любишь меня, либо…

— Не люблю, — холодно сказала Ярли.

Балидор напрягся, глядя на неё.

— Это должно быть смешно? — сказал он, когда её выражение не изменилось.

— Ни капельки, брат.

— То есть, доверия нет? Любви нет?

Она уставилась на него, и её тёмные глаза выражали почти изумление.

— Тебе хватает наглости смотреть на меня так, будто эти новости удивляют тебя и ранят? — сказала она, выдыхая скорее со злостью, чем с неверием. — Я узнала об этом последней, брат. Ты потерял интерес ко мне больше полугода назад. Иронично, но это случилось вскоре после того, как ты начал проводить большую часть своих рабочих часов, погружаясь в свет этой суки-убийцы…

Балидор поморщился.

— Gaos. Ты же не можешь использовать это в качестве оправдания, — пробормотал он.

— Оправдание? — её плечи напряглись, и она сделала шаг в его сторону. — Мне не нужно оправдание, брат. Я была терпеливой. Я была более чем терпеливой. Я слишком долго позволяла делать из меня дуру. Я ждала тебя не только этой ночью, а намного дольше… и если бы ты был способен хоть на капельку честности с самим собой, ты бы это знал.

Его злость усилилась.

Вопреки тому, что он думал об этом, об их отношениях, это всё равно злило его.

Что она притворялась, будто всё дело в нём, хотя он старался общаться с ней на эту тему, старался быть откровенным… по какой-то причине её обвинения разозлили его до невозможности.

Он тоже был терпеливым. Он ждал, когда она поверит ему насчёт Касс, когда она открыто поговорит с ним об этом. Она этого не делала. Она только бросалась ультиматумами и угрозами, обвинениями и требованиями, чтобы он поступил так, как она желает.

Он — не вещь, чтобы кому-то принадлежать, бл*дь.

И всё же он заставил себя промолчать.

Наблюдая за её лицом и светом, видя почти нескрываемое презрение в её потрясающих чертах, в выражении тёмных как ночное небо глаз, Балидор постарался не выйти из себя по-настоящему.

И всё же он разрывался.

Права ли она? Действительно ли он отрёкся от этих отношений намного раньше, чем признавался себе сейчас?

Он так не думал.

Он думал, что он пытался.

Он думал, что практически до этой самой ночи он пытался.

Должно быть, тут она тоже почувствовала часть его мыслей.

— Пытался? — она фыркнула. — Не веди себя так, будто это какая-то неразрешимая головоломка, брат. Ты прекрасно знал, что нужно сделать, чтобы я вновь начала тебе доверять.

Балидор поднял взгляд, посмотрев ей в лицо.

— Подчиниться тебе? — прорычал он.

— Прислушаться ко мне, — рявкнула она в ответ. — Более того, прислушаться к собственному рассудку, брат! Признаться самому себе в том, что является источником проблем между нами. Перестать усугублять эти проблемы, возвращаясь к ней раз за разом…

— Покинуть нашу посредницу, — сказал он, повышая голос. — Рискнуть и понадеяться, что у неё нет роли в грядущих событиях. Рискнуть и понадеяться, что я не подвергну опасности само будущее нашей расы…

— Или передать её кому-то другому, бл*дь! — прорычала Ярли, перебив его едва не криком. — А не настаивать на том, чтобы делать всё самостоятельно! Поговорить с кем-то в профессиональном отношении, как только ты осознал, что начинаешь испытывать чувства к ней. Что она начинает сниться тебе, когда ты не с ней. Что она начинает вторгаться в твою чёртову постель, не говоря уж о твоём внимании в каждый свободный момент бодрствования…

— Ярли! Gaos d’ jurekil’a… это бред! Это чистой воды ревность! Это собственническое безумие, от которого ты страдаешь уже месяцами, говорит вместо тебя!

Он показал сердитый жест, отчасти чтобы заставить себя умолкнуть.

Однако он не мог перестать сверлить её гневным взглядом, стискивая зубы.

— Ты попрекаешь меня собственными снами… — прорычал он.

— Ты знаешь, как работают такие световые связи, — сердито перебила она. — Они отражаются во снах, когда мы не впускаем их в наши мысли при бодрствовании. Ты сказал, что то же самое происходило с Врегом и Джоном, когда Джон был ещё с Дорже. Не пудри мне мозги своим мутным бредом просто потом, что ты сам не хочешь в это верить!

Балидор опять уставился на неё в неверии.

— Всё вообще не так, как у Врега и Джона! Я работаю с ней! Это естественно, что её свет и разум иногда задерживаются после таких глубоких сессий!

— О, определённо, брат, — сказала Ярли с явным сарказмом. — Я вполне уверена, что дело именно в этом. То, что после этих снов ты просыпаешься с твёрдым членом и удлинившимся hirik, это исключительно нейтральный эффект от твоей «работы» с этой злобной пи*дой. Я вполне уверена, что это происходило бы вне зависимости от того, с кем бы ты ни работал…