Пробуждение Атлантиды
Шрифт:
Вэн выпил остатки кофе из своей чашки, наполнил ее, в немом вопросе протянул посуду остальным. Кухня пахла домашними запахами масла и корицы, которые вовсе не сочетались с угрюмым настроением, полным решимости и отчаяния, которое охватило ее обитателей.
Только Квинн и Эрин кивнули в знак согласия, поэтому он налил остаток кофе из графина в их чашки, пройдя мимо Джастиса, который сидел, положив голову на руки. Рана на голове должно быть болела, не говоря уже о ране на груди, которую нанес вампирский меч, но воин отказался позволить ведьмам или Аларику тратить исцеляющую энергию на него.
Аларик сидел в кресле, как можно дальше от Квинн, насколько это физически
Дженнэ сидела рядом с Эрин, говоря ей тихонько на ушко, а у Вэна просто руки чесались поднять певчую и увезти ее далеко-далеко от этого проклятого города. Подальше от гребанного штата. Он бы похитил ее, если бы надо было, если бы на кону стояли только их жизни.
Он смотрел на усталый наклон головы, на то, как она снова и снова убирает пряди волос за уши в нервном жесте, и исправил последнюю мысль. Если бы ее жизнь была в опасности, он бы всё равно похитил ее. Но она бы ему не простила, если бы поверила, что Райли умерла из-за ее бездействия.
Не то, что бы он сам себе простил бы. Но выбор рискнуть жизнью Эрин, или рискнуть жизнями Райли и ребенка действовал на него хуже, чем любые пытки, которые могла приготовить богиня вампиров. Разумеется. Анубиза была жива, по словам Даниеля. Так что, возможно, именно она приложила свои грязные руки к его проблеме.
Дэнал ввалился в комнату, горе и изнурение углубили линии у его глаз и губ. – Бреннан, он почти умер, не так ли? И Алексиос, он всё еще плох. Если бы я был там, я мог бы…
– Может, ты мог быть убит или почти убит, - отрезал Джастис, сжимая руки в кулаки и ударив одной по столу. – Нам нужно узнать, кто предатель. Они знают каждый наш шаг и приходят за нами в большом количестве, чтобы стереть нас в порошок.
Дженнэ кивнула. – Грустно, но боюсь, что одна из нашей правящей тройки, вероятно, предала нас. Я едва могу одобрить это, но улики подтверждают, что Беренайс предала нас Калигуле и его кровавой стае, а также похитила или убила Лиллиан, - в ее голосе был лишь намек на колебание, но Вэн понял, что эти женщины очень близки ей, но черт ее побери, если она выкажет свою слабость.
Можно восхищаться этим в ведьме.
Руки Эрин сжали чашку, пока костяшки не побелели.
– Беренайс, - почти выплюнув это имя. – Я знала, что она что-то плетет. Всегда пинала и толкала меня своими нравоучениями, пыталась заставить меня бросить тренироваться и забыть о плане мести против этого чудовища.
И, как будто вспомнив, что он сам назвал себя чудовищем. Эрин посмотрела на Вэна.
– Они охотятся за тобой, - просто сказал он. – Они охотились за тобой, напав на тебя здесь, и сегодня пытались изо всех сил добраться до тебя через твой щит. Калигула хочет тебя по какой-то причине, и он бросает на нас всё, что у него есть, чтобы попытаться добраться до тебя.
Тот цвет, который еще оставался на ее лице, ушел при этих словах, но она расправила плечи и подняла подбородок. – Так вот он меня не получит.
– Не волнуйся, Ведьмочка. Ему придется пройти через меня, чтобы добраться до тебя, а этого не случится, - пообещал Вэн, снова в изумлении от ее смелости. Изумленный, и довольно неохотно - впечатленный.
– Это не только ради нее, Вэн, - сказал Дэнал. – Мы с Кристофом прошлись по городу. Ты не поверишь, сколько там разрушений. Вампиры продирались по городу в течение
Кристоф вошел в комнату из коридора.
– Снаружи всё чисто, - сказал он. – Какие бы чары не были наложены на это место, они явно вампиро-отталкивающие, так как мы по периметру нашли несколько кучек разлагающихся вампиров. Две ведьмы, один из наших, Джек и несколько оборотней Квинн патрулируют снаружи.
– Чары множества ведьм больше столетия защищали это здание, - ответила Дженнэ, в ее голосе послышалась гордость. – Они не проберутся внутрь.
– Чары – это всё хорошо, но этот древний римский император пришел в период разрушений, не забывайте, - сказал Вэн. – Если он скинет еще одну бомбу, и Эрин, - или кто-то еще не спящий и находящийся начеку, способный прикрыть ее, не будет в пределах досягаемости, бу-бух! Вот и конец вашим чарам.
Дженнэ вздрогнула, но не стала протестовать. Эрин поднялась. – Ну, Эрин не будет рядом. Он хочет меня. И он меня получит. Если это остановит резню, я с радостью пойду и собственноручно перережу ему глотку. – Тот факт, что ее руки дрожали, сделало ее решимость еще более впечатляющей, несмотря на то, что Вэн не собирался позволить ей и близко подходить к Калигуле.
– Нет. Ты и на милю не подойдешь к этому ублюдку, - выдавил он сквозь зубы. – Мы попробуем найти Сердце Нереиды, но когда выберемся, я заберу тебя и его назад в Атлантиду, чтобы помочь Райли. Когда Бреннан, Алексиос и Аларик вернутся в полную силу, мы отправимся за Калигулой и сделаем всё, чтобы уничтожить его. Но ты в этом не участвуешь. Ты меня понимаешь?
Она воззрилась на него. – Не говори со мной, как с ребенком, Вэн. У этого чудовища моя сестра, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы спасти ее. Информатор Квинн сказал, что резонанс от звона проходил по пещерам, под горой Реньер. Вот там, как нам кажется, Калигула и находится. Так что эй, у нас есть двойной купон.
– Что? – озадаченно переспросил Дэнал.
– Два в одном, - объяснила Квинн. – И никто из вас и подумать не смейте, что отправитесь туда без меня и моих людей. За Калигулой кровавый долг, который я планирую взыскать по полной. Не говоря уже о том, что если вы собираетесь искать что-то, что поможет моей сестре и моему нерожденному племяннику или племяннице, я обязательно участвую в этой миссии.
Раздался голос, подобный грому в шторм, из того угла, где сидел Аларик. – Ты не станешь так рисковать своей жизнью, - приказал он, его глаза горели таким ярко зеленым огнем, что Вэн был слегка удивлен, что этот огонь не прожег дыры на лице Квинн.
Но Квинн только посмотрела на Аларика с такой грустью, которая почти ощущалась в комнате. – Ты до сих пор не понял? Я так и делаю. Я рискую своей жизнью, чтобы искупить свои поступки.
Аларик стал подниматься с места, но потом закрыл глаза и молча снова сел. Квинн молча встала и направилась к выходу, ее плечи опустились под неизмеримой тяжестью. В дверях она остановилась, потом посмотрела на Вэна. – Ваш парень, Райзен, также служит с нами, Вэн. Он называет себя бесчестным воином и, чтобы помочь бунту, берется за любую убийственную миссию, которую может. Он надеется, что его смерть искупит то зло, которое, как он говорит, он причинил вам, - какое-то странное атлантийское дело насчет «восстановления чести Дома Микен». Если спросите меня, он один из самых храбрых мужчин, которых я когда-либо встречала.