Пробуждение Левиафана
Шрифт:
— Какого черта они используют оружие для разгона толпы? — спросил он скорее самого себя, чем мальчика. — Они что, думают, здесь уличные беспорядки?
— Передовая группа, — сказал ему в ухо Фред, — приготовьтесь. Движение через пять секунд. Четыре. Три. Два. Вперед!
«Я не знаю, что нас там ждет», — подумал Миллер, присоединяясь к общему рывку по коридору, ведущему к главной цели штурма. Широкая эстакада вывела к противоударным дверям с отделкой под дерево. Позади что-то взорвалось, но Миллер только пригнулся пониже и не стал оглядываться. Напор одетых в разнородную броню тел усилился, и Миллер споткнулся обо что-то мягкое. Тело в форме «Протогена».
— Дайте место! — закричал женский голос впереди. Миллер протиснулся к женщине, плечами и локтями рассекая толпу бойцов АВП. Он был уже рядом, когда она снова закричала.
— Что такое? — спросил он.
— Не могу разрезать эту дрянь, когда напирают все эти сопляки, — объяснила она, показывая уже раскалившийся по краям добела резак. Миллер кивнул и повесил винтовку за спину. Ухватив два первых подвернувшихся под руку плеча, он встряхнул их, добившись, чтобы его заметили, и сцепился с соседями локтями.
— Технику нужно место, — сказал он, и все трое навалились на своих же, оттесняя их назад.
«Сколько сражений в истории были проиграны из-за таких заминок?» — думал он. Победа почти достигнута, и тут союзники начинают наступать друг другу на ноги. Резак у него за спиной включился, в спину даже сквозь броню ударило жаром. На краю толпы плюнул и захлебнулся автомат.
— Как там? — спросил Миллер через плечо.
Женщина не ответила. Казалось, проходили часы, хотя это не могло занять больше пяти минут. Воздух наполнялся дымкой горячего металла и испарений пластика.
Так же внезапно резак выключился. Через плечо Миллер увидел, как просела и сдвинулась переборка. Техник сунула в щель между пластинами тонкий, как карточка, рычаг, запустила его и отступила назад. Станция вокруг них застонала от нового давления и нагрузок на металл. Переборка вскрылась.
— Пошли! — крикнул Миллер и сам, втянув голову в плечи, двинулся в открывшийся проход и вверх по ковровой эстакаде, в оперативный центр. Со своих постов управления на него круглыми от страха глазами таращились дюжина мужчин и женщин. — Вы арестованы! — выкрикнул Миллер, окруженный кипящей толпой солдат АВП. — Нет, не то, но… руки вверх и отойти от управления!
Один из мужчин — высокий, как астер, но крепкого, сформированного полной силой тяжести сложения — вздохнул. На нем был хороший костюм из льна и плотного шелка, без швов и складок, цифрового покроя.
— Исполняйте, что они говорят, — сказал человек в костюме. Он выглядел раздраженным, а не испуганным.
Миллер прищурился:
— Мистер Дрезден?
Тот поднял ухоженные брови и, помедлив, кивнул.
— Вы-то мне и нужны, — сказал Миллер.
Фред вошел в центр управления как хозяин. Чуть расправились плечи, на один градус выпрямилась спина, и место главного инженера Тихо занял генерал. Он осмотрел центр, одним взглядом отметив каждую деталь, и кивнул технику АВП.
— Все перекрыто, сэр, — доложил техник. — Станция наша.
Миллер впервые присутствовал при мгновении искупления. Это было явлением таким редким, таким интимным, что наводило на мысль о религии. Десятилетия назад этот человек — моложе, крепче, не такой седой — вступил на космическую станцию по колено в крови, ступая по телам убитых астеров, а теперь, по тому, как чуть заметно расслабились его челюсти, как распрямились плечи, Миллер видел, что бремя сброшено. Может быть, не совсем, но большей частью. Многим такое не удается за целую жизнь.
Он задумался, что почувствует, если подобное выпадет и ему.
— Миллер, — сказал Фред, — я слышал, вы хотели тут с кем-то потолковать.
Дрезден поднялся с кресла, игнорируя наставленные на него пистолеты и винтовки, словно все это не имело к нему отношения.
— Полковник Джонсон, — заговорил он. — Я должен был ожидать, что за всем этим стоит фигура вашего калибра. Меня зовут Дрезден.
Он вручил Фреду матовую черную визитку. Фред машинально принял ее, но не стал смотреть.
— Вы отвечаете за все, что здесь творится?
Дрезден ответил ему ледяной улыбкой и, прежде чем заговорить, огляделся вокруг.
— Я бы сказал, что за некоторую часть ответственны вы, — ответил он. — Вы только что убили несколько человек, просто исполнявших свою работу. Но, может быть, мы отложим поиски виновных и перейдем к более существенным вопросам?
Улыбка Фреда почти коснулась глаз.
— И каким же?
— К условиям сделки, — пояснил Дрезден. — Вы — человек опытный. Вы понимаете, что победа ставит вас в невыгодное положение. «Протоген» — одна из крупнейших земных корпораций. Атака на нее обойдется АВП тем дороже, чем дольше вы будете удерживать станцию.
— Неужели?
— Разумеется. — Дрезден небрежно отмахнулся от иронии в тоне Фреда. Миллер покачал головой. Этот человек действительно не понимал, что происходит. — Вы взяли заложников. Что ж, вот они — мы. Мы можем подождать, пока Земля пришлет несколько боевых фрегатов, чтобы вы вели переговоры под их прицелом, или можем покончить с этим сразу.
— Вы спрашиваете меня… сколько денег я хочу получить за то, что заберу своих людей и уйду? — спросил Фред.
— Если вам нужно денег. — Дрезден пожал плечами. — Или оружия. Сведений. Медикаментов. Что там вам требуется, чтобы продолжать вашу несчастную войну, лишь бы поскорей покончить.
— Мне известно, что вы сделали с Эросом, — тихо сказал Фред.
Дрезден хихикнул. От этого звука по спине у Миллера пробежали мурашки.
— Мистер Джонсон, — возразил Дрезден. — Никтоне знает, что мы сделали с Эросом. И каждая минута, которую я трачу на то, чтобы играть в ваши игры, отрывает меня от важных дел. Уверяю вас — более выгодной позиции для торговли у вас уже не будет. В ваших интересах не затягивать.