Пробуждение: магическая печать

Скорпианна

– - Что вы сделали с Виктором?
– - воскликнула Ванесса, заметив кровь на его пальцах.

– - Я ничего не делал, -- начал он, но девушка уже метнулась обратно за дверь.

– - Это вам не сойдет, -- предупредил Уоррен и выбежал следом.

– - Все вышло из-под контроля, -- проговорил Громов.

Держась за сердце, он вышел из раздевалки и медленно заковылял в сторону лестниц.

Кто скажет, зачем нужны эти баллы и очки, эти мнимые превосходство и победы, когда, в погоне за ними, главное, что есть в жизни, ускользает от вас? Не тот удачлив, кто получил главный приз, а тот, чей приз для него главный!

В шуме удаляющихся шагов, никто не заметил встревоженного дыхания мужчины, спрятавшегося за одной из колонн у почетной доски академии. Подождав еще немного, он вышел и, отряхнув свой дорогой костюм, вынул из пиджака сотовый телефон.

– - Это я, -- тихо сказал Диего Альгадо.
– - Я сейчас застал сцену между Громовыми, отцом и сыном. И ты не представляешь, что я услышал... Да, Громов и Соболев действительно что-то замышляют в отношении детей. Нет, я не знаю что конкретно.

Диего стоял и сосредоточенно смотрел в сторону, где скрылся Громов.

– - Думаю, мне стоит остаться здесь еще на несколько дней, чтобы разобраться во всем до конца.

Гл.18. "Маски, которые мы носим"

" Все мы по разным причинам носим маски.Некоторые маски мы надеваем, потому что это то, кем мы действительно хотим быть.

Некоторые мы носим, потому что не можем принять скрываемого под ними или потому что кому-то нужно видеть нас такими.

И некоторые маски мы носим для того, чтобы остаться в тени.Но в ношении масок есть один недостаток -

они в любой момент могут быть сорваны".

Фраза из популярного телевизионного сериала "Сплетница",

снятого по мотивам одноименной серии книг

американской писательницы

Сесиль фон Зигесар

***

ХVIII век...

"С самого начала, я всегда был тем, кто правит балом. Я назначал дату, приглашал гостей, я знал обо всем, что творится вокруг. Но, с некоторых пор все изменилось... Когда это произошло? Каким образом я не заметил того, что мой бал превратился в маскарад? А сам я обзавелся еще одной маской, снять которую, значит признать себя безвольным слабаком, неспособным следовать собственным идеалам"

( Александр Стеланов-Фортис)

"Маска короля" -- надпись на обертке алюминиевой банки показалась несколько странной и несоответствующей содержимому. Кофе, в качестве дополнения к солидному денежному подарку, был доставлен ему сегодня утром. И, если уж быть предельно точным, он только что распрощался с посыльным, который прилетел в поместье вместе с субботней почтой.

Когда подсчет был завершен, и купюры вернулись на свое место -- в плотный конверт из белой бумаги, Леони довольно улыбнулся. Взгляд его вновь коснулся банки, и он решил отпраздновать щедрую благодарность очередного клиента чашечкой свежезаваренного кофе. Наполнив чашку до краев, молодой адвокат опустился в удобное кресло у окна своей комнаты. Небо было ясное, сквозь открытую форточку дул свежий весенний ветер. Зелень леса, набирая обороты, становилась все пышнее и сочнее день ото дня. Леони поднес чашку к лицу и, закрыв глаза, медленно втянул воздух. Аромат защекотал его рецепторы и в предвкушении он разомкнул губы.

Внезапно, дверь с грохотом отскочила о стенку шкафа, и послышалось крепкое ругательство, а за ним грохот. От неожиданности, и совершенно забыв про чашку в руке, Леони вскочил с места и закричал. Кофе, ароматный, дорогой и невероятно горячий кофе, оказался на его груди и животе. Отряхивая рубашку, он не сразу обратил внимание на своего коллегу, который уже успел подняться с пола и отшвырнуть стопку книг в сторону.

– - Ты бы еще наковальню сюда примостил, -- раздраженно заметил Громов, прикрывая дверь.

– - А ты не лети так, будто дело касается жизни и смерти, -- парировал Леони, подходя к шкафу. Он открыл его и достал с вешалки чистую, выглаженную рубашку.

– - Так и есть, -- серьезно заметил Громов и он обернулся.
– - Дело касается моего сына и небольшого круга его друзей.

– - Виктора?
– - переспросил Леони и с удивлением посмотрел на лингвиста.
– - А что с ним?

Громов подошел к окну и глотнул свежего воздуха, будто этот глоток мог в раз решить его проблемы.

– - Он, и еще семеро наших студентов находятся в опасности, смертельной опасности.

– - О чем ты, Борис?
– - воскликнул Леони.

– - Это все продолжение, а точнее начало и причина истории с участием Ганны Эстер, -- ответил Громов.
– - На детей готовится покушение, потому что они скрыли важную информацию об убийцах. И, мне нужна твоя помощь.

– - Но, чем я могу помочь?
– - спросил мужчина.
– - Я всего лишь юрист -- преподаватель академии, не проще ли обратиться в полицию?

– - Нет, не проще, -- напряженно проговорил тот.
– - Это опасно. У них везде свои люди. Никто не должен знать о том, что мы собираемся сделать.

– - Сделать? Мы?

– - Ты поможешь мне или нет?
– - взревел Громов и Леони сжался до размеров теннисного мячика.

– - Успокойся, Борис, -- сказал он мгновением позже.
– - Что ты предлагаешь?

– - Роман уехал на симпозиум, мне они больше не доверяют, но мы во что бы то ни стало должны вывести их из поместья куда подальше.

– - Хорошо, -- осторожно согласился Леони.
– - Но я думаю, мы должны сообщить хотя бы родителям. Я видел сегодня утром Диего Альгадо.

В тот же миг, Громов, скрежеча зубами, схватил его за грудки.

– - Нет!
– - заорал он так, будто ему предложили на выбор прыгнуть со скалы или застрелиться.
– - Никому! Тем более Альгадо!
– - И Леони послушно закивал.
– - Мы должны вывезти ребят втайне от все.

– - Ото всех?

– - Да, -- ответил Громов, садясь в кресло.
– - Даже от них самих.

Леони молча подошел к столу и налил две чашки кофе.

– - Это звучит как паранойя, -- сказал Громов немного спокойнее.
– - Но поверь мне, все очень и очень серьезно. Если мы ошибемся -- это плохо кончится.