Пробуждение ума, просветление сердца
Шрифт:
Это автоматически приводит к вопросу, возможна ли вообще практика учения? Ответ на него подчёркнуто положительный. В настоящий момент мы обладаем своей человеческой жизнью. Мы имеем удачу повстречать подходящих духовных наставников, которые сострадательны и компетентны в руководстве нами по правильному пути. Мы также имеем свободу и возможность заниматься духовной практикой.
Не следует думать об откладывании практики Дхармы до следующей жизни. Это ошибка, потому что в будущем родиться человеком будет трудно. И также не следует думать об откладывании практики до будущего года и даже до будущего месяца. Наша смерть неминуемо наступит, но мы не знаем когда. Из множества доступных нам практик наиболее важной является порождение пробуждающегося ума.
Важно помнить, что каждый
Все наши духовные практики должны быть направлены на развитие альтруистического помысла пробуждающегося ума. Чтобы этот высочайший помысел возник, необходимо понять бедственное положение живых существ. Это помогает породить доброту и сострадание к другим. Пока мы не получим некоторого опыта страдания, наше сострадание к другим не станет очень сильным. Поэтому желание освободить от страдания самого себя предшествует любому чувству сострадания к другим. Целью наших духовных занятий должен быть пробуждающийся ум. Это высочайшее и самое драгоценное из всех учений Будды. Чтобы чувство пробуждающегося умабыло сильным и эффективным, надо осваивать смерть и закон причины и результата. Кроме того, осваивайте порочность циклического существования и достоинства нирваны. Все эти практики дополняют одна другую, потому что каждая из них побуждает к развитию пробуждающегося ума.
Следующим шагом в развитии пробуждающегося умаявляется размышление о смерти и непостоянной природе вещей, а также о недостатках отсутствия такого размышления. Размышление о смерти и непостоянстве открывает врата к обретению превосходных качеств в этой и последующих жизнях. Освоение темы смерти и страданий низших миров сферы существования является первоочередной задачей тех практикующих, которые стремятся обеспечить благополучие своих собственных будущих жизней. Они намереваются осуществить это путём принятия прибежища в трёх драгоценностях и соблюдения закона причины и результата. Основной их практикой является воздержание от десяти неблагих деяний.
Через практику освоения ищущие счастливых рождений приходят к осознанию того, что тело не вечно и подвержено разрушению. Оно подвластно тревожащим эмоциям и прошлым деяниям; а и то, и другое происходит, в конечном счете, из ложной идеи истинного существования. Что бы то ни было, возникающее по причине неведения, болезненно по своей сути. Те практикующие, которые заинтересованы только в счастливом рождении, осваивают, главным образом, грубое непостоянство, осознавая, что все мы умрём, цветы завянут, а дома разрушатся. Устремлённые к покою нирваны осваивают тонкое непостоянство, наблюдая то, как все феномены подвержены изменению в каждом мгновении.
С другой стороны, если не размышлять о смерти и просто попытаться забыть о ней, вы займёте себя только делами этой жизни. Даже создавая видимость практики Дхармы, вы будете делать это в основном ради выгоды в этой жизни. Поэтому непамятование о смерти приводит к очень ограниченному способу жизни. Но размышление о смерти напоминает о последующем существовании, что уменьшает нашу занятость делами этой жизни. Мы, разумеется, должны трудиться ради собственного пропитания, но мы не забываем и о жизни будущей. О смерти и непостоянстве нужно размышлять потому, что мы слишком привязаны к благам этой жизни – своей собственности, родственникам и так далее. Для того, кто практикует Дхарму, страх смерти не означает страх расставания с родственниками, благосостоянием и собственным телом. С этой точки зрения страх бесполезен, потому что все мы рано или поздно умрём. Полезный страх – это страх слишком скорой смерти – не успев сделать того, что необходимо для обеспечения лучшей будущей жизни.
Общеизвестно, что смерть неминуема, и никто не может её избежать. Вместо того, чтобы пренебрегать ей, лучше подготовиться к ней заранее. Преимущества памятования о смерти и порочность её игнорирования объясняют многочисленные тексты учения. Если через освоение мы подготовим себя к очевидному, тогда, когда смерть придёт, это не будет чрезмерным шоком или чем-то, что слишком трудно пережить. Если мы предвидим проблемы в будущем, мы принимаем меры предосторожности. Если мы внутренне готовы к тому, что может произойти, тогда, когда бедствие на самом деле обрушивается на нас, оно не застаёт нас врасплох. Таким образом, мы осваиваем смерть не для того чтобы впасть в ужас или смятение, но чтобы подготовить себя к встрече с ней, когда она придёт. До тех пор, пока остаёмся в цикле существования, мы не свободны от болезни, старости и смерти. Поэтому мудро готовить себя к тому, что неизбежно. Нужно освоиться с тем, как смерть происходит, и как вслед за ней наступает промежуточное состояние между жизнями. Если нам это удастся, когда эти события произойдут с нами, мы сможем встретить их храбро и решительно.
Как уже говорилось, в размышлении о смерти есть три главные темы. Это то, что смерть неизбежна, время её непредсказуемо и то, что во время смерти не поможет ничто, кроме нашего постижения Дхармы. Неизбежность смерти очевидна и не требует комментариев. Тем не менее, нужно размышлять о том, как смерть соотносится со временем и местом. Ни одно существо не может избежать смерти. В этом смысле смерть универсальна. Это было истиной в прошлом, остаётся истиной в настоящем и останется истиной в будущем. Какое бы физическое существование мы ни обрели, оно не будет неподвластным смерти. Даже Будды вынуждены оставлять свои тела; что уж говорить об обычных существах?
Что касается места, нет такого места, которое можно было бы считать зоной бессмертия. Где бы мы ни находились, смерти избежать нельзя. От неё не спрятаться ни в горах, ни в огромном пространстве. Она обрушивается на нас подобно огромной горе, от которой невозможно убежать. Можно обладать храбростью, хитростью и умом, но, как ни старайся, от смерти спрятаться негде – ни в горной вышине, ни в глубине моря, ни в лесной глуши, ни в городской суете. За всю историю не было ни одного человека, которому не пришлось бы умереть. Умирают даже наиболее духовные личности, не говоря уже о могущественнейших монархах и храбрейших воинах. Каждый – богатый и бедный, великий и малый, мужчина и женщина – все должны умереть.
При освоении смерти нужно уделять серьёзнейшее внимание её непредсказуемости. Неопределённость того времени, когда смерть настигнет нас, по-настоящему препятствует нашей духовной деятельности. Мы верим, что когда-нибудь смерть обязательно наступит, но поскольку время её прихода неопределённо, мы всегда склонны думать, что именно теперь избежим её. Такое представление иллюзорно. Фактически мы постоянно движемся к своей смерти, не останавливаясь ни на мгновение.
Теперь мы можем быть живы, но иногда смерть настигает нас в такой момент, когда мы ещё не нашли времени для практики Дхармы. Мы не можем ничего добавить к продолжительности своей жизни. Остаток постоянно и непрерывно убывает. Годы составляются месяцами, месяцы – днями, а дни – часами. Наша жизнь исчезает также быстро, как рисунок на поверхности воды. Как пастух гонит стадо в загон, старость и болезнь гонят нас к смерти. При нашей физической конституции мы вряд ли можем прожить больше ста лет. Продолжительность жизни определяется нашей кармой. Продлить жизнь нелегко. Разумеется, молитвы и посвящения долгой жизни могут несколько продлить жизнь, но очень трудно продлить её или добавить к ней что-то сверх того. То, что мы делали всего лишь несколько дней назад, теперь существует только в наших воспоминаниях. Мы не можем вернуть это назад. Это справедливо даже для того, что с нами было сегодня утром. С того времени прошло уже несколько часов, и это означает, что наша жизнь стала на несколько часов короче. Жизнь убывает с каждым движением стрелки часов.
Поскольку за каждой неделей следует другая, мы не замечаем, как время проходит. Иногда, когда я живо вспоминаю свою жизнь в Лхасе, мне кажется, что это было всего лишь несколько дней назад. Мы пробыли в изгнании более тридцати лет, но только при встрече со старыми друзьями из Лхасы или их детьми осознаётся, насколько длительным было это время. Мы склонны думать о прошлом как о чём-то, что произошло быстро, а о будущем – как о простирающимся вдаль. Следовательно мы всегда склонны думать, что ещё имеем много времени для практики. Мы думаем об этом как о планах на будущее. Нас обманывает эта дурная склонность.