Пробуждение
Шрифт:
— А что в космосе?
— Там бои идут полным ходом, но подробной информации у меня нет.
— Что с нашими ответными ударами, что–нибудь нашла об этом?
— Да, два дня назад была операция с участием тяжелой техники. В итоге мы уничтожили военную базу противника, но затем войска попали под налет авиации и были уничтожены.
— Вот так просто уничтожены?
— Не просто, по той информации что я смогла найти, было применено оружие массового поражения.
— Опять ядерное оружие?
— Нет, что–то другое,
— Понятно, что ничего не понятно. — отвечаю ей и захожу в наконец–то подъехавший троллейбус, который так называется уже чисто по привычке, ничего общего не имея со своим прародителем. — А почему наземные войска, не проще было авиацией уничтожить ту базу?
— На этот вопрос у меня нет ответа.
И снова загадки. Почему, для чего? С самого начала этой войны все идет как–то не понятно, не логично зачастую.
— Арти, с документами у меня все в порядке? Нигде нет следов что я был в лаборатории? — спрашиваю у той, раньше попросив прошерстить базы данных до которых она сможет добраться и проверить их.
— Все нормально, тебя должны взять. Хотя я все равно считаю эту идею глупой. Единственное что нашла — это документы из больницы, но там ничего конкретного или настораживающего. Ничто не указывает на то что тебя забирали в лабораторию для экспериментов. — ответила мне она, не забыв снова попытаться меня переубедить.
— Арти!
— Все, молчу.
Смотрю в окно на проносящиеся мимо здания. Так и не скажешь, что сейчас во всю идет война: тихий мирный город, живущий своей жизнью, единственное что — это стало наверно побольше людей, все же мы относительно в тылу, наверно можно так сказать, и сюда многие бегут. Натыкаюсь взглядом на обгоревший остов дома — результат еще самого первого налета вражеской авиации.
Отвлекаюсь от происходящего снаружи и еще раз прогоняю в голове план действий. Несколько дней назад вышел новый указ, по которому объявлен срочный призыв резервистов и прочих, так же по нему можно и добровольцем прийти, чем я и собираюсь воспользоваться. По идее, все должно пройти гладко, но это по идее, а как окажется на самом деле — это тот еще вопрос.
Вдыхаю полной грудью воздух и пытаюсь успокоиться. Ну не возьмут в армию, буду думать еще что–то. Расслабляю искусственную руку, а то слишком сильно сжал ее и теперь на поручне красуется вмятина. Нужно контролировать себя, это сейчас мое тело еще не особо модернизированное, но если все будет нормально, то в будущем мне придется следить не только за одной рукой, а то одно неверное движение и можно кого–нибудь будет случайно убить или покалечить. Хотя…
Ради интереса хватаюсь второй рукой, которая еще как бы моя родная, за поручень и сжимаю ее. Блин! Срочно разжимаю ее и поворачиваюсь к поручню спиной, а то там теперь уже две вмятины. Хорошо, что в троллейбусе не сильно много людей и кажется никто не заметил проделанного мой.
— Арти, что там с модификациями?
— Общая модификация тела приостановлена, в связи с последними событиями дополнительно увеличиваю количество нанофабрик, по моим расчётам уже через сутки приступлю к прерванной модификации. Программные изменения во мне все еще происходят, возникли некоторые непредвиденные осложнения.
— Что–то серьёзное? — встревоженно спрашиваю у нее.
— Нет.
— Точно?
— Да.
Вот смущают меня ее ответы как–то, чувствую некую недосказанность в них. Но ладно, оставлю это на ее совести, если она, конечно, есть у нейросети. Ну не будет же она нагло мне врать?
— Сергей, все же постарайся избежать тщательного медицинского обследования.
— Как будто это так легко, от меня же ничего не зависит.
— Но ты постарайся. В связи с проводимой программной модификацией, я не могу гарантировать нужные нам результаты такого обследования.
— Ты издеваешься? Почему только сейчас об этом сказала?!
— Только минуту назад я столкнулась с конфликтом проводимых мной изменений кода с модулем внешней связи. Сейчас занята решением возникшей проблемы.
— Ты уж постарайся. — только и могу сказать ей. Вот не могла она добраться до этого раньше или позже, после того как я все прошел бы? Нет, надо вот именно сейчас, когда совсем скоро может понадобиться менять результаты или что–нибудь взламывать.
Возвращаюсь к наблюдению за происходящим снаружи троллейбуса. Дома, машины, люди… Двадцать минут пути, наконец–то, подошли к концу, и вот моя остановка. Подхватываю сумку и выхожу на улицу. Несколько минут чтобы дойти до военкомата. Еще столько же примерно времени в очереди, потом минута на то чтобы донести причину своего визита до дежурного, и вот меня пропустили внутрь.
Идя к нужному мне кабинету, кручу головой по сторонам. Не сказать, что здесь все забито людьми, но хватает. Какого–то отчаяния или злости на лицах не вижу. Вокруг царит обычная рабочая атмосфера. Встаю в небольшую очередь в указанный дежурным кабинет.
— В данный момент все работает. — раздался в голове голос Арти. — Подключаюсь к сети военкомата. Доступ получен. Подключаюсь к их серверу.
Терпеливо жду пока нейросеть залезет в сервак и пока люди передо мной закончатся. Вот больше всего не люблю ждать!
— Сервер взломан. — произнесла Арти, когда настал мой черед входить.
— Покопайся там, раз влезла. — говорю ей мысленно и вхожу в кабинет. Пора отвыкать разговаривать с ней вслух, раз я теперь буду редко один, мне только не хватает того чтобы меня за психа приняли.
Перешагнув через порог оказываюсь в небольшом кабинете под окном которого стоит стол и за ним сидит мужик с уставшим видом.
— Кто? — спросил он, бросив на меня взгляд.
— Доброволец.
— Документы.