Пробуждение
Шрифт:
— Вы что, сумасшедший? Я не хочу больше слушать этот бред, верните меня домой. — Я не смогла совладать с собой, желание расхохотаться с абсурдности его слов или расплакаться от того, что меня заставляют все это выслушивать смешались воедино, превратившись в непреодолимый гнев.
Пока мой похититель переваривал высказанное, я рванула с места и выбежала в ту самую дверь, откуда он пришел. Но, как оказалось, из одного коридора через эти двери выбежала в еще один. Заметив свой телефон на журнальном столике у выхода, схватила его и попыталась найти истинный выход среди множества других дверей, попутно открывая список контактов в
Кто же может мне помочь, кто хоть немного понимает происходящее. И меня осенило, Корнелиус сказал что-то про символ на моей руке. И его узнал еще один человек. Видимо, настало мое время звонить первой. Я выбрала одну из дверей просто наугад и вбежала в правую, которая была ко мне ближе всех. По пути набирая номер Эндрю, очутилась в новой комнате, здесь было непривычно светло и просторно, что резко контрастировало с обстановкой, царящей в другой части особняка.
И опять бесконечное множество дверей. Возникло ощущение, что это был не просто дом, а какой-то запутанный лабиринт, из которого невозможно было выбраться. Судя по всему, хозяин дома недолго находился в замешательстве, а потом громко скомандовал:
— Мэри, закрой эту чертову дверь!
В этот момент в трубке раздался знакомый голос:
— Алло, Кэти? Ты где? Я звонил тебе и заходил, но тебя не было дома. — Голос его был обеспокоенным и серьезным.
— Меня похитили! — Запаниковала я, громко говоря в трубку, — это какой-то двухэтажный частный дом, заправляет тут всем какой-то чокнутый Корнелиус Гонсалес. — Я попыталась разглядеть пейзаж, вырисовывающийся за окном, — тут напротив Элис-гарден двадцать семь и… — не успела договорить фразу, так как мою речь прервал резкий рывок за волосы. Очень больно и неожиданно
— Далеко собралась, дорогуша? — прошипел девчачий голос. Хватка ослабела, и я развернулась к той, кто причинил мне боль. Моей обидчицей была та самая девочка из сна, которая начертила знак Корнелиуса у меня на руке. Теперь она не казалась мне такой маленькой и беззащитной. В ее образе вырисовывалось что-то дикое и необузданное.
Она выхватила у меня из рук телефон, из которого было слышно, как Эндрю кричал мое имя в трубку. Девочка поднесла его к уху и произнесла слащавым голосом:
— Больше ты не увидишь свою подружку, Эндрю, — она как-то томно вздохнула и засмеялась. Эта молодая особа крепко держала меня за кисть, и я удивлялась, откуда столько силы в таком маленьком теле. Может она спортом каким-то занимается?
— Мэри. Я тебя убью! — Проорал голос из телефона, так, что этот вопль слышно было на всю комнату.
— Ага, как же. — Сказала она, закатив глаза, и кинула, мой телефон через плечо прямо в вазу для цветов, в которой, между прочим, была вода.
— Ты что творишь?! Это же мой телефон! — Утрата такой дорогой вещи стоила больших нервов, потому что я примерно прикидывала, сколько криков услышу за ее отсутствие или поломку.
Хотя, наказания стоит бояться только в том случае, если вообще останусь в живых. После такого неравного и быстрого боя, пришлось усомниться в том, что я вообще кому-то могу дать отпор.
— Он тебе больше не пригодится. Идем к хозяину, — она схватила меня под руку, и по коже пробежал дурацкий холодок.
— Хозяин?! — У них тут что, рабством занимаются? Но она лишь усмехнулась в ответ на мой вопрос. С каждым новым словом, произнесенным в этом доме, мне все сильнее хотелось проснуться. Но меня уже и так нехило «ущипнули», чтобы могла удостовериться, что все происходит наяву — на руке был красный след от тонких девчачьих пальцев.
— Да, он дал мне вторую жизнь, когда спас от неминуемой смерти. Я обязана ему всем, а потому буду верно служить. — Только сейчас обратила внимание на то, как она странно говорит. Очень красиво и как-то по-взрослому, что не свойственно ребенку двенадцати лет.
— Так тебя зовут Мэри? — решила перевести тему, чтобы хоть немного успокоить нервы, пока мы возвращались к Корнелиусу, попутно искала какой-то выход, но меня снова настигла тьма коридоров.
— Сколько себя помню.
— Откуда ты знаешь Эндрю? — Мне было интересно, откуда они могли знать друг друга, и как так произошло, что сейчас в руках плохих знакомых Энди.
— О, это тебя не касается, — прямо ответила она, толкнув меня к проему, из которого убегала. — А теперь иди в гостиную. И без глупостей. — Звучало как угроза, ничего не оставалось, как подчиниться. Тем более она не отставала от меня и шла позади так, чтобы у меня не оставалось возможности вновь попытаться сбежать.
Корнелиус все так же сидел в одном из кресел, закинув ногу на ногу, и со скучающим видом разглядывал свои ногти. Потом он лениво посмотрел на меня, одарив презрительным взглядом.
— Ишь, какая шустрая. Но я ведь говорил, что тебе не убежать отсюда, видимо, я считал тебя умнее, чем ты есть на самом деле, — злобно посмотрела на него. — Смотрю, вы уже подружились с Мэри.
— Ну, если преследование с избиением и порчей имущества можно назвать таким выражением, то да, можно сказать мы стали лучшими друзьями, — с сарказмом пробормотала я, скрестив руки на груди. А сама мысленно оглядывала комнату в поисках средств самообороны. Ничего, кроме стула не бросалось в глаза, но такой предмет я не смогу поднять выше груди и уж тем более кого-то им оглушить.
— Ничего, — улыбнулся он, — у вас будет предостаточно времени, чтобы исправить это недоразумение. Теперь ты будешь частью нашей маленькой семьи.
— Да зачем я вам? — Чуть ли не рыча прокричала я, бессильно размахивая руками в воздухе, будто это помогло бы мне чудесным образом избавиться от надзирателей и очутиться дома.
— Ты обладаешь невероятной, великой силой, которую тебе только предстоит открыть и развить, чтобы исполнить свое предназначение.
— Вы с ума сошли, серьезно. Нет у меня никакой силы! Сами посудите, будь у меня какая-то сила, что бы я сделала первым делом? Правильно, избавилась бы от вас двоих и сбежала. А так, сами видите, я сижу здесь и слушаю россказни о какой-то великой силе, которой у меня нет и никогда не было.
— Ты ошибаешься, — произнес он все так же спокойно, сцепив пальцы рук воедино. — Иногда, чтобы сила проявилась, нужен какой-то толчок или событие. Как, например, преследование демопсом.
— То чудовище… это ваша зверушка? — теперь стала осознавать то, что у меня не было помутнения рассудка, ведь причиной бед был Корнелиус.
— Мы только хотели отыскать тебя, но ты проявила силу, запрятав демопса прямо в преисподнюю. — Что за ахинею он несет?
— Не хочу больше ничего слушать! Оставьте меня в покое! Отпустите меня, я ничего не могу вам дать, я не та, кого вы ищете, — когда крикнула, мне стало значительно легче, но послышался нарастающий шум, похожий на треск и на меня посыпалась известь.