Пробуждение
Шрифт:
— И тебе это нравится?
— Неужели ты веришь, что переодев меня в приличный костюм что-либо измениться?
— Измениться твое собственное отношение к себе. Это главное. К тебе никогда не станут относиться лучше, чем ты сама к себе относишься. Посмотри на себя. Когда в последний раз ты выщипывала свои брови?
— Не помню.
— Про остальное спрашивать даже не буду. Вообще не представляю, как ты жила! Какой мужчина мог с тобой спать? Слепой?
—
— Кто же тебя так обидел?
— Никто.
— Нет, был кто-то. Наверняка был. Тебе сколько лет?
— Двадцать семь.
— И ты хочешь сказать, что за двадцать семь лет никого не встретила и не полюбила?
— Почему же, был один засранец. Жаль только, что я слишком поздно это поняла.
— И после этого ты плюнула на себя?
— Нет, Маркус. Я плюнула на себя гораздо раньше. Просто мне показалось, что он отличается от остальных. Только показалось…
— Что ты хочешь этим сказать?
— Думаешь, у меня нет вкуса? Или я не знаю, какая стрижка мне идет, и какой цвет волос лучше подходит к оттенку моей кожи?
— Если знаешь, отчего же выглядишь так плохо?
Он задал ей простой вопрос, но найти ответ Кайлин не смогла. Тогда, в прошлом, ее запущенность имела значение и смысл. Она ограждала ее от посягательств и соблазнов внешнего мира. Но сейчас все это было бессмысленным. Так почему же она не изменилась? Почему осталась такой, какой была?
— Ты молода, — продолжал Маркус. — У тебя все еще впереди. Ты можешь встретить человека сейчас, выйти замуж и завести свору маленьких забияк. Неужели какой-то урод из прошлого сможет тебе помешать? Отрицательный опыт — тоже опыт. Сделай выводы и иди дальше.
Кайлин истерически рассмеялась.
— Тебя послушать, так смысл бытия сводиться к воспроизведению потомства и ведению домашнего хозяйства! Я не из таких, Маркус. Это — не мое.
— Знаешь, от скольких женщин я это слышал? Все вы, в конце концов, заканчиваете одинаково: выходите замуж и рожаете детей.
— Я до этого не дойду, обещаю.
Теперь смеялся Маркус.
— "Если хочешь рассмешить Бога, поведай ему о своих планах". Поверь мне, рано или поздно, на твоем пути встанет мужчина, которому ты просто не сможешь ответить "нет".
— Бла-бла-бла.
— Я это все к чему: давай ты приведешь себя в порядок. Не гарантирую, что коренным образом это изменит отношение окружающих к тебе, но хуже уже не будет.
— Где там хуже. Мой опекун меня ненавидит, коллеги презирают, а ты жалеешь. Остается только индифферентный ко всему Ено, но он робот, а не человек.
— Ставлю пять кредитов на то, что если ты позволишь мне поработать над твоим внешним видом, завтра в кафе тебя никто не узнает.
— А это много, "пять кредитов"?
— Ну, на завтрак для всей команды хватит. Если ничего из моей затеи не выйдет, послезавтра ты снова натянешь на себя эти позорные вытертые штаны и будешь жить, как жила.
— Один день?
— Всего один.
— Ладно. И что ты собираешься со мной сделать?
— Для начала, обновлю гардероб.
— Для начала?
— Да, затем придется наведаться в салон и что-нибудь придумать с волосами и макияжем.
— Я не позволю тебе отрезать мою косу и выкрасить голову в зеленый цвет.
— Я, конечно, кое-что смыслю в современной моде, но, честно говоря, зеленый и малиной мне тоже не по душе. А вот красный тебе вполне подойдет.
— Издеваешься?
— А что, нельзя?
— Давай, продолжай линчевание ведьмы!
— Думаю, на сегодня с тебя хватит.
— Мы скоро доберемся до нужного магазина? Несколько торговых центров мы уже проехали.
— Мы едем в определенный магазин. Его хозяйка — моя знакомая.
— А обычный супермаркет не подойдет?
— Не хочу тебя расстраивать, но в обычный супермаркет тебя в таком виде не пустят.
— Это как?
— Привыкай. В этом мире бояться асоциальных людей, особенно, если они пробужденные.
— Что же мы такого совершили, за что нас так ненавидят?
— Мы с тобой ничего не совершали. А вот пробужденные из первой волны натворили много бед.
— Это из-за осложнений после криогенезации?
— Да, в основном. Ты же понимаешь, что тебе повезло.
— Зря ты так думаешь. Я не могу кое-что вспомнить из своего прошлого.
— И много черных пятен?
— Достаточно.
— Странно признаваться в этом тебе, но у меня были проблемы с речью после пробуждения.
— Ты не мог говорить?
— Да, я не мог правильно выговаривать слова.
— И долго это продолжалось?
— Пока Гийон не заставил меня зачитать ему по вечерам Уголовный Кодекс.
— Что? — засмеялась Кайлин.
— Да-да. Практически каждый вечер я вслух читал Гийону параграфы из законодательства. Два месяца мучений — и я не только мог выносить приговоры, но и вполне четко произносил слова.
— Гийон не производит впечатления человека, который мог бы на такое пойти.