Пробужденная красота

Шоуолтер Джена

– Я причинил тебе боль? – в его тоне сквозило то, чего она не слышала раньше. Возможно уязвимость.

– Нет. Честно!

– Я не дал тебе достаточно?

– Ты отдал с избытком.

Мужчина поднял голову. Напряжение читалась в выражении его глаз, подчеркивая линию его губ, капелька пота скатилась от его виска.

– Моя кровь закипает. Я фактически в огне.

– Моя тоже.

– Тебе приятно?

– Очень. – Он что, не уверен в своих действиях? В чем проблема?

Вернувшись к поцелую, он не просто поцеловал ее, – Колдо

буквально упивался ею. Огромные ладони бродили по ее спине сверху вниз и назад вдоль позвоночника. Каким бы сильным он не казался, ему удавалось сохранять нежность прикосновений.

– Колдо, я хочу... мне нужно... – Большего.

– Никола, – позвала Лайла. Ее прервал напряжение.

Колдо вздрогнул и отстранился от Николы, разведя плечи так, словно у него появились крылья, которые он желал расправить.

– Я вернусь, – произнес он сдавленно.

Погоди. Что? Нет!

– Куда ты?

Он проигнорировал ее вопрос.

– Требую, чтобы ты взяла завтра выходной. Для отдыха.

– Да. Но...

– Нет. Никаких, но. Никаких возражений. Помнишь?

Он воспользовался условиями их уговора, догадалась девушка. Ей ничего не оставалось, только заверить его:

– Не беспокойся. Я буду спокойной, сеять умиротворение и радость, – голос Николы дрожал. – И спасибо за все.

Он кивнул, но движения его были порывисты.

– Для нашей общей пользы оберегай собственные мысли и слова.

– Буду.

– Хорошо. – Он снова кивнул, взглянул на ее губы, двинулся было к ней – сделал шаг, еще один – и исчез.

Ее сердце замерло.

– Коко?

Что мне делать с этим человеком?

– Иду, Лала.

Она побежала в спальню на ватных ногах, но замерла и забыла обо всем, что случилось. От увиденной картины на глазах выступили слезы.

Ее красавица сестра была дома, с нею и в полном сознании. Лайла сидела, тонкие спутанные волосы разметались по изящным плечам.

Цвет кожи казался более здоровым, глаза более яркими.

Никола и не мечтала увидеть это снова.

– Кто пришел? Кто бы это ни был, мне понравился голос. Такой низкий, такой насыщенный, – произнесла Лайла, потерев со сна глаза, а потом с намеком подергала бровями. – Очень даже.

Как много может поведать ей сейчас, задалась вопросом Никола. Какой объем информации Лайла способна воспринять, ведь и раньше она не особенно прислушивалась ко мнению сестры?

Важны ли были ответы? Если Колдо собирался учить Лайлу выживанию, а он собирался, им обеим стоило договориться.

Глубоко вдохнув Никола спросила:

– Что ты знаешь об ангелах и демонах?

***

Колдо пронесся к пещере, где прятал свою мать и остановился у входа.

Он прислушался. Между звуками капающей воды и речным потоком, он мог слышать ворчание Корнелии о ее ненависти к нему.

– ...насквозь гнилой, как его отец. Живет, только чтобы заставить меня страдать.

Колдо стиснул зубы. Как она могла видеть его только так?

Не сейчас – в данный момент у нее были все основания, – но до этого, когда он был такой невинный маленький мальчик, так отчаянно нуждавшийся в ее привязанности? После всех этих веков, он до сих пор не догадался.

Он совершил ошибку, спросив мать однажды.

"Все в тебе мне противно! Ты зло! Выродок. Но ты уже знаешь, я тебе говорила».

"Тысячу и более раз. Но я невиновен. Кровь от твоей крови".

"Ты – мой позор, ничего более".

Кулаки сжались. Что подумала бы Никола, видя, как женщина страдает от его рук? Никола, которая наслаждалась, прикасаясь к нему.

Никола, которая смотрела на него, как если бы он был достойным. Никола, которая целовала его с такой страстью и просила большего.

Она была в его объятиях. Её тело было прижато к нему, тонкий аромат дразнил его нюх. Колдо чувствовал, как барабанит её сердце. Нужда породила в нем дикую, почти неуправляемую бурю.

Его руки начали гореть также сильно как его кровь, будто оживая впервые в жизни. Вместо того, чтобы погружаться в яму отчаяния... кровавые руки на женщине, которая заслужила лучшего... он упивался знанием.

Посланники производили эссенцию, мелкий порошок, который хранился под поверхностью их кожи. Порошок Колдо никогда не высвобождался.

Вскоре это может измениться. Если он продолжит идти по этому пути, то скоро эссенция просочится сквозь его поры, отмечая золотистым свечением все, что он желал. Это золото станет видным каждому в духовной сфере. Это станет предупреждение демонам – "прикоснись к тому, что мое, и пострадаешь".

Если бы ее сестра не вмешалась...

Ну, он не будет думать об этом сейчас. Мужчина переместился к дому Николы, и приземлился на заднем дворе. Его мать имела достаточный запас еды и воды, чтобы прожить неделю.

Он не оставит ее надолго, но даст несколько дней наедине с собой. Сколько раз она оставляла его во дворце, забирая слуг с собой?

И не сосчитать. В шесть лет ему пришлось охотиться и добывать себе пищу, чтобы выжить. Корнелия заслужила это и даже больше.

И он не будет чувствовать себя виноватым за её мучения. Не будет!

Воин осмотрел двор, выглядывая признаки воров – человеческих ли, демонских – и, к счастью не нашел. Проходя мимо окна спальни, щель в занавесках позволила ему заглянуть внутрь. Колдо сделал паузу.

Никола и Лейла сидели на кровати. Волосы у обоих женщин были собраны в тугие узлы, и зеленая масса покрывала их лица.

Девушки болтали, смеялись и красили ногти на ногах друг у друга. Через каждые несколько минут они хватали подушки и устраивали шуточные бои.

Разговоры мужчин наверху, которые Колдо выслушивал год за годом, оказались правы. Если человеческие женщины собирались вместе, они начинали драться подушками.