Прочитавшему – смерть
Шрифт:
– Вполне возможно, – проворчал Вулф. – Так вы хотите, чтобы я доказал, что вашу дочь убили, и нашел убийцу?
– Да. – Уэллман вдруг смешался, открыл было рот и закрыл его, потом взглянул на меня, затем перевел взгляд на Вулфа. – Мистер Вулф, я признаю, что мной движет желание свести счеты. Я понимаю: это грешно и безнравственно. Моя жена и пастор нашего прихода так говорят. На прошлой неделе я был дома, и они мне это сказали. Грешно замысливать мщение, но вот я здесь и ничего не могу с собой поделать. Пусть даже это случайный наезд, но полиция все равно не найдет убийцу, а потому я твердо решил, что не вернусь в Пеорию и не возьмусь за дела до тех пор, пока убийца не будет разоблачен и не получит свое. У меня довольно прибыльное дело и собственность кое-какая имеется, но я согласен разориться и умереть нищим, лишь бы найти подлого негодяя, который убил мою дочь. Быть может, не стоит так говорить. Все же я вас не слишком хорошо знаю, разве что по репутации. Вы можете и отказаться работать на человека с такими греховными помыслами, но я не хотел кривить душой.
Уэллман снял очки и принялся протирать их носовым платком. Это меня тронуло. Он не хотел смущать Вулфа и смотреть ему в глаза, пока Вулф принимает решение, браться ли за дело, которое предлагает такой закоренелый негодяй, как Джон Р. Уэллман из Пеории, штат Иллинойс.
– Я тоже буду откровенен, – сухо сказал Вулф. – Мотив мести как таковой не имеет значения, когда я решаю, браться за дело или отказать. Но своим признанием вы допустили ошибку. И если я намеревался просить у вас задаток в две тысячи долларов, то теперь повышаю сумму до пяти тысяч. Но не просто для того, чтобы это послужило вам уроком. Поскольку полиция за целых семнадцать дней ничего не нашла, нам придется потратить немало средств и усилий. Еще несколько вопросов, и я готов буду приступить.
– Я не хотел кривить душой, – повторил Уэллман.
Когда полчаса спустя он ушел, его чек остался на моем столе под пресс-папье вместе с копией последнего письма Джоан Уэллман, а мой блокнот обогатился новыми сведениями, которых вполне хватало, чтобы Вулф мог, как он выразился, приступить к делу. Провожая Уэллмана, я вышел с ним в прихожую и помог надеть пальто. Когда я приоткрыл дверь, чтобы его выпустить, он протянул мне руку, и я охотно пожал ее.
– Ничего, если время от времени я буду позванивать вам? – робко спросил Уэллман. – Просто узнавать, нет ли чего нового? Я постараюсь не слишком надоедать, но вы уж извините, я очень настырный.
– В любое время, – заверил его я. – Я всегда готов сказать: «Ничего нового».
– Он ведь и в самом деле хороший сыщик, да? Я спрашиваю про мистера Вулфа.
– Лучше не бывает. – Я постарался вложить в голос максимум убежденности.
– Ну что ж… Тогда будем надеяться… – Уэллман вышел на крыльцо, продуваемое леденящим западным ветром, и я подождал, пока он не спустится на тротуар. В подобном состоянии ему ничего не стоило загреметь вниз по всем семи ступенькам.
Вернувшись в прихожую, я задержался на миг перед дверью в кабинет и принюхался. Я знал, что Фриц готовит свиные ребрышки под соусом, который они придумали вдвоем с Вулфом, и, хотя дверь на кухню была закрыта, мой нос все же учуял волшебный аромат. Войдя в кабинет, я увидел, что Вулф сидит с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. Я взял чек Уэллмана, полюбовался на него и запер в сейф, потом подошел к столу Вулфа, чтобы еще разок взглянуть на фотографии Джоан Уэллман. Да, судя по снимкам, с ней было бы приятно познакомиться.
– Если вы работаете, – произнес я, – то пора завязывать. Через десять минут обед. – (Глаза Вулфа приоткрылись.) – Ну так что у нас: убийство или нет? – поинтересовался я.
– Конечно убийство. – В голосе Вулфа прозвучала спесь.
– Ага. Нам везет. А почему? Из-за того, что она не могла разгуливать по этому парку в феврале?
– Нет! – презрительно хмыкнул он. – Уж тебе-то следовало бы знать почему.
– Мне? Благодарю покорно. А почему мне?
– Эх, Арчи, Арчи! Столько лет я учу тебя быть наблюдательным. Ты распустился. Недавно мистер Кремер показывал нам список имен на листке бумаги. Седьмым по счету шел Бэйрд Арчер. В тот вечер, когда ее убили, мисс Уэллман должна была встретиться с человеком по имени Бэйрд Арчер. Леонарда Дайкса, который составил этот список, тоже убили. Было бы очень глупо не предположить, что мисс Уэллман пала от рук убийцы.
Я круто повернулся, шагнул к своему вращающемуся креслу и уселся лицом к Вулфу.
– Ах, вот вы о чем, – небрежно бросил я. – Я решил, что это просто совпадение.
– Пф! Ты просто прошляпил. Ты распустился.
– Хорошо, я распустился. Я не электроническая машина.
– Нет такого слова.
– Теперь есть. Я ввел его. – Я кипел от негодования. – Я же не робот. С тех пор прошло полтора месяца, а я и взглянул-то на этот список одним глазком. Вы, правда, тоже, но ведь вы – это вы. А будь наоборот? Вдруг бы я вспомнил это имя, а вы нет? Тогда я владел бы этим особняком и банковским счетом, а вы были бы у меня на побегушках. Как бы вам это понравилось? Или предпочитаете все как есть? Выбирайте.
Он фыркнул:
– Соедини меня с мистером Кремером.
– Слушаюсь. – Я развернулся к телефону и набрал номер.
Глава 3
Говоря по-простому, я отрыгнул. Если вас такое выражение шокирует, то у меня началась дисфагия. Как бы то ни было, но я решил, что Вулфу и инспектору Кремеру придется с этим примириться, – так уж реагирует мой желудок на кислую капусту. Поймите меня правильно: я вовсе не собираюсь этим гордиться, но и наступать себе на горло не позволю. Хочу, чтобы меня принимали таким, какой я есть.
Если Кремер или Вулф и заметили, что случилось, то виду никто не подал. Сидя на своем обычном месте во время вечерних заседаний в кабинете, я находился в стороне от Вулфа, высившегося над столом, и Кремера, развалившегося в красном кожаном кресле. А начался разговор с того, что Вулф любезно предложил выпить. Кремер выбрал виски с содовой, и Фриц доставил напитки в кабинет. Кремер отхлебнул и похвалил виски, явно не покривив душой.
– Так вы сказали по телефону, – обратился Кремер к Вулфу, – что можете сообщить мне кое-что интересное.
Вулф отставил стакан с пивом и кивнул:
– Да, сэр. Если, конечно, вам это до сих пор нужно. В последнее время газеты перестали упоминать о Леонарде Дайксе – утопленнике, которого выловили из реки около двух месяцев назад. Вы еще занимаетесь этим делом?
– Нет.
– А что-нибудь прояснилось по нему?
– Нет, ничего.
– Тогда мне хотелось бы сначала посоветоваться с вами, поскольку дело довольно щекотливое. – Вулф откинулся на спинку кресла и устроился поудобнее. – Я стою перед выбором. Семнадцать дней назад в Ван-Кортланд-парке на безлюдной аллее нашли тело молодой женщины Джоан Уэллман, которую сбила машина. Ее отец из Пеории, штат Иллинойс, не удовлетворен тем, как полиция ведет расследование, и нанял меня. Мы беседовали с ним здесь сегодня вечером. Два часа назад он ушел, и я немедленно позвонил вам. У меня есть основания полагать, что смерть мисс Уэллман не была случайной и что ее убийство связано с убийством Дайкса.
– Любопытно, – признал Кремер. – Вы это поняли, поговорив с клиентом?
– Да. И теперь я стою перед выбором. Я могу предложить сделку вашему коллеге из Бронкса и готов раскрыть связь между обоими убийствами. Это ему, безусловно, поможет в расследовании, при условии что он согласится со мной сотрудничать, с тем чтобы заверить моего клиента, когда дело раскроют, конечно, что я заслужил свой гонорар. Или могу сделать такое же предложение вам. Поскольку дочь моего клиента убили в Бронксе, то есть на территории вашего коллеги, то, возможно, следовало связаться с ним, но, с другой стороны, Дайкса-то убили на Манхэттене. Что скажете?