Прочнее цепей
Шрифт:
— Что? — показалось, что меня ударили под дых. А по позвоночнику пробежалась холодная змейка страха.
— Хочешь подробностей? Раздевайся и ложись, — похлопал он по медицинской мебели. Шантажист.
Глубоко вдохнув-выдохнув, я мысленно махнула на всё рукой и сделала как он сказал. Положила одежду на стеллаж, обувь оставила у стены и в одном нижнем белье подошла к креслу.
Родни всё это время увлечённо перебирал металлические предметы на тумбочке, делая вид, что совсем не подглядывает, как я раздеваюсь. Но его
— И что теперь? Подбросишь меня туда, как мячик? — кивнула я на кресло. — Подозреваю, что оно опускается.
— Ты права, — кивнул Родни. — Но так интересней, — он неожиданно подхватил меня на руки.
Я инстинктивно обхватила его за шею. И замерла. Находиться в полуголом виде на руках у такого колоритного мужчины было слишком… просто слишком. Все тараканы в моей голове сбились в кучку и потрясённо орали один звук: «А-а-а!»
От этого «пирата» даже пахло соответствующе — морским бризом, хвоей и свежевыделанной кожей.
Кресло опустилось вниз с тихим шипением, и Родни осторожно меня на него положил.
— Ничего не бойся, Полина, — он неожиданно ласково погладил меня по голове, как ребёнка. — Для начала — просто элементарная диагностика. Потом мы тебя подлечим от мигрени, и я расскажу тебе всё, что ты должна знать.
Лежащие на тумбе металлические предметы неожиданно взмыли в воздух и начали парить надо мной, тихо пощёлкивая.
Увидев (или почувствовав?), что я всё же испугалась, Родни присел на край кушетки рядом со мной и взял меня за руку. Сразу стало спокойнее.
— Рассказывай, Род — обратилась я к нему.
— Я уже говорил, что ты красавица? — мягко улыбнулся он мне.
— Угум. А можно ближе к делу? — попросила я.
— Ближе некуда, — невесело усмехнулся он. — Магическая сеть поставляет на нашу планету девушек примерно по одной раз в месяц. Но далеко не все из них становятся гражданками со всеми правами и привилегиями. Только те, которые… скажем так, не отличаются красотой. Нет, они здоровые, способные к деторождению, но чисто внешне довольно страшненькие. Мне даже жаль рабов, которым приходится с ними спать. Так что, когда я тебя увидел, у меня даже мысли не возникло о том, что ты новоприбывшая. Понял это, только когда просканировал ошейники у твоих рабов. А потом устроил близнецам допрос с пристрастием.
— Но что обычно случается с теми девушками, которые симпатичные? — спросила я, и в ожидании ответа затаила дыхание.
— Они попадают в тайный гарем к двум сыновьям императрицы Августы Тимеранской. Становятся их игрушками. Рожают от них детей, которые дарятся аристократам. О существовании этого гарема знают лишь немногие избранные. Ну, и я. Меня привозили туда несколько раз — вкалывать пленницам успокоительное и принимать у них роды, — нахмурился он. — Ты не представляешь, как тебе повезло, что Фалентий не отправил тебя туда! Там даже стены
— Но почему он меня пощадил? — в шоке спросила я.
— Хороший вопрос, — Родни посмотрел на свой браслет. — Судя по результатам диагностики, ты совершенно здорова.
Металлические приборы вокруг меня прекратили своё хаотичное движение и вернулись на тумбочку.
— Могу лишь догадываться, что так он выразил своего рода протест. Он обижен на императрицу. Она сослала его на полигон уже давно и забыла о его существовании. А ведь он — её супруг. Ну, один из многих, но всё же. Фалентий — один из богатейших людей на Тимеране. Верхушка знати. И ему неприятно такое пренебрежение, — отметил Род.
— А сейчас я в безопасности? Я же стала гражданкой Тимерана, мне выделили деньги, поместье и всё такое, — испуганно уточнила я. Перспектива попасть в гарем меня совершенно не радовала.
— Да, Фалентий тебя обезопасил. Легализовал, если можно так сказать. Но всё равно будь осторожна, Полина. Держись подальше от императрицы и тем более от её сыновей. Старайся ни с кем не ссориться из знати. Особенно с этим консортом. Пытайся заводить полезные знакомства. Никто не знает, как повернётся жизнь, — покачал он головой.
— Спасибо, что предупредил, — искренне поблагодарила я его.
— А теперь давай займёмся твоей головной болью, — он пересел ко мне в изголовье. — Закрой глаза и расслабься! Вот так, — его пальцы легли мне на виски, мягко надавливая точечным массажем. Потом медленно прошлись по макушке, затем по шее. По плечам.
Стало так хорошо, что захотелось мурлыкать.
— Приятно? — его горячий шёпот раздался прямо над ухом.
Я не успела ответить, как мои губы накрыли мягким бархатным поцелуем.
Глава 12. Вопросы
Не успела испугаться, как Род от меня уже отпрянул.
— Прости, не удержался, — без грамма вины и сожаления заявил он. — Издержки моей натуры: чувствую, что тебе хорошо, и инстинктивно порываюсь усилить приятные ощущения. Считай этот поцелуй авансом перед нашим свиданием.
— Ты закончил? Я могу идти? — выравнивая сбившееся дыхание, спросила я.
— Это ты мне скажи. Голова прошла? — улыбнулся он, прекрасно зная ответ.
— Да, спасибо огромное, — искренне поблагодарила я его. — Как ты вообще умудрился идти в медицину с таким-то даром? Неужели, принимая роды, ты чувствуешь то же, что и роженица?
— Да, это самое сложное — научиться отделять свои ощущения от чужих. Сейчас я уже умею воспринимать чужую боль как нечто отстранённое, а раньше было совсем тяжело, — пояснил он, помогая встать с кресла-кушетки.
Я направилась к стеллажу с одеждой, а Род даже и не подумал отворачиваться, наблюдая за тем, как я одеваюсь. Судя по горящему взору, его больше устроил бы обратный процесс.