Прочнее цепей
Шрифт:
— Да, госпожа, — хором отозвались все четверо.
— Вы двое, — махнула я на Сэма и Энди, — сидите здесь и никуда не выходите до утра!
— А ты? — глухо спросил Сэм.
— А я буду ночевать в другом месте. Без вас! — накинув на себя халат, я в тапочках пошла на выход. Тим было метнулся вслед за мной, но я его остановила: — И без тебя!
— Я-то в чём провинился? — воскликнул он.
— Составишь компанию брату, — твёрдо сказала я.
Парни поняли, что лучше не спорить. Я сейчас реально злилась на них. А ещё мне было очень жалко тот изящный резной столик, который они сломали.
Так что Сэм, Тим и
Глава 32. Откровения
— Госпожа, всё в порядке? — опешил Майк, увидев меня растрёпанной, с мокрыми волосами, в халате и в тапочках в коридоре. Я не понимала, почему он так удивился. Неужели местные госпожи по собственному дому лишь при полном параде дефилируют?
Дан держался за моей спиной незаметной тенью.
— Да, — ответила я, стараясь выглядеть спокойной, хотя буря в душе ещё не утихла. — Сэмуэль, Тимей и Энди наказаны: я запретила им выходить из комнаты до утра. Так что прошу принести им ужин в мою спальню.
— Конечно, госпожа, — затряс головой Майк. — Вы всё правильно сделали, что наказали их. Уверен, впредь они будут с вами нежнее. Но позвольте спросить: куда вы направляетесь? Где планируете провести ночь? И куда вам подать ужин?
— Последняя комната на этом этаже, в другом конце коридора. Кажется, она единственная из всех запирается изнутри. И сохранилась довольно неплохо. Принесёшь туда ужин на две персоны, ладно? — попросила я своего управляющего.
— Будет сделано, госпожа! — растерянно отозвался он. — Только позвольте мне сказать, что та гостевая всё же не в лучшем виде. Может, ещё раз обработать её клинерами и заменить там мебель?
— Нет, ничего не нужно, Майк. Спасибо. Скажи, а какую комнату выбрал ты сам? И хорошо ли устроились остальные мужчины? — уточнила я, подходя к намеченному убежищу.
— Я оставил за собой ближайшие покои к вашей спальне. А все рабы уже заселились в комнаты на первом этаже, — отчитался мулат.
— Вот и замечательно, — кивнула я. — Майк, прошу без особой необходимости меня не беспокоить.
— Понимаю, госпожа, — поклонился мне управляющий. — Как пожелаете.
Я зашла в комнату, и скользнувший за мной Даниэль захлопнул дверь перед носом мулата.
— Запереть? — коротко уточнил Дан, выразительно посмотрев на массивный засов.
— Давай, — отозвалась я, оглядываясь по сторонам.
Тут было довольно уютно. Всё в нежных персиковых тонах. К счастью, жуки не сильно повредили эту комнату. А благодаря клинеру она сияла чистотой, насколько это было возможно.
Я внимательно посмотрела на кровать, мысленно отметив белоснежное постельное бельё, после чего развернулась к Даниэлю:
— Раздевайся.
Если он и удивился, то виду не подал. Со своим фирменным выражением лица стащил с себя рубашку, а затем и брюки.
— Оставь, — тормознула я его, когда он начал стаскивать с себя трусы, напоминающие облегающие шорты. — И ложись, — махнула я рукой на кровать.
Блондин безропотно подчинился.
— Накройся одеялом, — сказала я ему, а сама тем временем развесила его рубашку и штаны на спинках стульев.
Когда я подбила Дана мокрым живым снарядом, то нечаянно намочила его одежду. Надеюсь, она быстро высохнет. А пока что он полежит со мной под одеялом, и мы с ним поговорим по душам. План был такой.
Я разделась до нижнего белья и легла на плечо Даниэля, прижавшись к нему под одеялом. Большой бугорок в интересном месте подсказывал, что его тело очень даже на меня реагирует, и чисто по-женски мне это было приятно.
А в остальном мой эльф лежал как светлое брёвнышко на белой поляне.
— Расскажи о себе, — попросила я.
— Раб Даниэль Илиан, двадцати шести лет. Здоровые зубы, длинные густые волосы, острое зрение. Раньше был гаремником, но потом был переведён на жёсткие игры. Отличная регенерация, хорошо переношу любые виды боли и умею доставлять госпоже удовольствие, — поведал он мне тоном, каким сообщают прогноз погоды.
— Мы не на рынке, Даниэль. Всё это я уже слышала. Меня интересует другое. За что твоя прежняя госпожа так сильно тебя избила и продала? — уточнила я свой вопрос.
В воздухе повисла тишина: Дан задумался.
— Я не умею притворяться, — в итоге выдал он. Я подзависла.
— И? — пришлось спросить, поскольку он снова замолчал.
— Сначала я был просто гаремником. Но потом сильно повредил руку, и госпожа поняла, что у меня высокий болевой порог и быстрая регенерация. Она стала практиковать со мной жёсткий секс. Во время пыток нужно включать режим самосохранения: стонать, кричать и делать вид, что тебе очень больно, даже если это не так. Потому что иначе госпоже будет не интересно истязать бесчувственное тело, она не получит от этого удовольствия и может случайно или намеренно нанести травмы, несовместимые с жизнью, — лишь бы добиться от раба нужной реакции. А я не мог притворяться. Стонал только тогда, когда было по-настоящему больно. Потом раны воспалились, заживление шло слишком медленно. Она поняла, что я умираю. Чтобы не платить штраф за мою смерть, продала меня работорговцу на рынке, — лаконично и отстранённо объяснил Даниэль, словно речь шла не о нём, а о киношном герое в жутком фильме.
— Ужас… — я сочувственно погладила его по груди.
И ощутила, как быстро забилось его сердце под моей ладонью.
Глава 33. Принцы
— Ты спас мне жизнь. Если бы не ты, тот паук меня бы укусил. И ты кинулся на барсов, когда увидел, что они дерутся возле меня. Я хочу сказать тебе за это спасибо, — я поцеловала блондина в гладкую, приятно пахнущую щёку.
Тот на секунду прикрыл потемневшие глаза. Но быстро снова включил робота.
— Защита госпожи — моя прямая обязанность, — ровным голосом отозвался он.
— А ещё я хочу сказать тебе спасибо за то, что ты поклялся мне в вечной любви. Правда, я не совсем понимаю, почему ты это сделал. Зачем? Тебя же никто не заставлял, — спросила я, снова опуская голову ему на плечо.
Он задумался.
— Только когда вы рядом, я чувствую себя живым, — наконец ответил Дан.
— Спасибо, Даниэль… — тихо, но очень искренне сказала я.
— Я не ощущаю боли. Почти. Могу сломать себе руку и даже не заметить этого. Но… стоило мне увидеть паука над вашей головой и подумать, что вы умрёте от его укуса, как в груди стало больно. Очень. Я никогда такого не испытывал. Так что для меня принести вам клятву верности и любви было логичным решением. Разве есть на этой планете кто-то лучше вас? — внимательно посмотрел он на меня.