Продается волшебное королевство
Шрифт:
— Если вы закончили оправдываться, советник, может быть, позволите и мне вставить слово и объяснить, почему я сказал, что другие понимают все иначе, чем мы. — Он посмотрел на советника поверх очков, колдун лишь выпрямился в седле, но не обернулся. — Что я на самом деле хотел сказать, так это то, что люди не согласны не столько с предположением, отчего пошли все несчастья, сколько с тем, как все это изменить. Большинству вполне понятно, что магия начала угасать после смерти старого короля. Но никто не согласен с тем, что коронация нового короля непременно решит проблему. Одни считают, что должны быть наложены строгие ограничения. Другие полагают, что следует искать иное решение. А третьи уверены, что решения вообще нельзя найти.
— Никакого решения? Кто так думает? — недоверчиво спросил Бен.
— Так думает Ночная Мгла. — Советник натянул поводья своей лошади, и его раздражение мгновенно улетучилось. — Ее заботит только Бездонная Пропасть, и там, в этих норах, она своей магией творит все, что ей вздумается. Даже если волшебство нашей земли окончательно угаснет, ее магия останется самой могущественной.
— Лорды Зеленого Дола признают королем только кого-то из своих, никого чужого, — добавил Абернети. — Они примут это решение, но постараются внести ограничение.
— А Владыка Озерного края будет ждать, что все наладится само собой, — закончил советник.
— Именно это я и собирался сказать с самого начала, — обиженно произнес Абернети.
Тени быстро окутывали землю. Путники повернули лошадей к тополиной рощице, чтобы разбить лагерь. Гряда заросших лесом гор закрывала горизонт на западе, и солнце уже скрылось за их ветвями, сквозь которые сочились последние бледно-золотые лучики. Лагерь разбили рядом с озером, в сером зеркале которого, затянутом густым туманом, отражались росшие по берегам деревья. В преддверии ночи птицы описывали широкие ленивые круги.
— Это озеро называется Иррилин, — сообщил советник, когда они спешились и передали поводья Сельдерею. — Говорят, что в определенные ночи позднего лета в этих водах купаются духи и нимфы здешнего Владыки, чтобы сохранить свою молодость.
— Это, наверное, здорово. — Бен зевнул и потянулся. В данную минуту его вряд ли можно чем-то удивить. Хороший крепкий сон — вот единственное, о чем он сейчас грезил.
— Некоторые верят, что эти воды обладают силой сохранять молодость, — задумчиво продолжал советник. — А некоторые верят, что озеро может омолаживать стариков.
— И во что только не верят, — проворчал Абернети, энергично отряхиваясь. Клубы пыли вылетали из его взъерошенной шерсти. — Я не раз купался в этом пруду, и ничего хорошего из этого не вышло, разве что запах становился посвежее.
— Неплохо бы и сейчас подумать об этом, — посоветовал колдун, с отвращением сморщив нос.
Абернети зарычал в ответ и ускакал в темноту. Бен проследил за ним взглядом, потом повернулся к советнику:
— Мне тоже кажется, что это неплохая мысль. Я тоже чувствую себя как половичок у двери. Надеюсь, ничто не мешает мне ополоснуться?
— Конечно, Ваше Величество. — Колдун огляделся в поисках Сельдерея. — А я лучше пригляжу за ужином.
Бен зашагал было к озеру, потом остановился.
— А там нет ничего опасного, о чем мне стоило бы узнать заранее? — прокричал он, вспомнив вдруг и о трясиннике, и о пещерной твари, и о всякой прочей пакости, которой он так и не заметил во время утренней пробежки вокруг замка Чистейшего Серебра.
Но советник уже ничего не слышал, он превратился в неясную тень в сумеречном тумане. Бен поколебался, озираясь вокруг, потом пожал плечами и устремился к озеру. Если уж нимфы с духами могут купаться в водах Иррилина, разве там может быть опасно? К тому же Абернети уже там.
Бен осторожно приблизился к берегу. Озеро простиралось перед ним, словно покрытое рябью серебристое зеркало, отражающее пряди тумана и разноцветные заземельские луны. Над ним склонялись ивы, тополя и кедры, словно великаны, вздумавшие испить водицы. В сумерках слышались пронзительные крики каких-то птиц.
Бен сбросил одежду и обувь, вглядываясь в темноту в поисках писца. От Абернети не было ни слуху ни духу.
Бен полез в воду нагишом. На его лице отразилось смятение. Вода была теплой! Бен нагнулся и коснулся воды, решив, что его подводит разница в температуре воды и воздуха. Но нет, вода и впрямь была теплой, словно в огромном горячем источнике.
Он осторожно зашел в воду по колено. Что-то еще было не так. У него было ощущение, будто под ногами песок. Он нагнулся и взял горсть со дна. Это и был песок! Бен поднес его ближе к глазам, чтобы рассмотреть получше в лунном свете. Дно лесного озера должно быть илистым или каменистым, а тут — песок!
Бен пошел дальше, размышляя о том, неужели и впрямь Иррилин был не совсем обычным озером. Он снова огляделся в поисках Абернети, но пес куда-то запропастился. Медленно Бен погрузился в воду по шею, чувствуя, как в него проникает блаженное тепло. Словно в ванне — нежное, приятное тепло, успокаивавшее и расслаблявшее все тело. Теперь он удалился от берега на несколько десятков ярдов. Дно полого уходило вниз, понижаясь не более чем на несколько дюймов каждые десять футов. Бен поплыл в темноту, вытягиваясь и размеренно дыша. Вынырнув очередной раз, он заметил второй заливчик рядом с тем, из которого выплыл, и направился к нему. Он оказался небольшим, едва ли сотня футов в ширину, и Бен проплыл мимо, вскоре обнаружив третий. Он перешел с кроля на бесшумный брасс, повернув голову к своей цели. Луны заливали озеро цветными дорожками, а туман колыхался, словно серый прозрачный платок. Бен закрыл глаза и поплыл.
Третья бухточка была еще Меньше, десятка два ярдов в ширину. Берег зарос кустарником, а кедры и ивы склонились над водой, совсем затеняя ее. Бен нырнул и бесшумно вплыл в темную бухточку.
Он вынырнул в нескольких ярдах от берега — и оказался перед женщиной. Их разделяло менее десяти шагов. Она стояла по колено в воде, обнаженная, как и он. Она не пыталась бежать или прикрыться. Она была словно испуганная лань, застигнутая врасплох и застывшая в нерешительности перед тем, как спасаться бегством.
Бен Холидей уставился на нее во все глаза, а в его мозгу вдруг возник образ той, которую он считал потерянной навсегда. Вода стекала с его волос прямо на глаза, и он сморгнул ее.
— Энни? — недоверчиво прошептал он. А потом тени и туман немного сдвинулись, и Бен увидел, что это была не Энни, а кто-то другой.
А может быть, и что-то другое. Ее кожа была бледно-зеленой, гладкой и безупречной, она слегка серебрилась от бликов воды. Ее волосы тоже были зелеными, как листва, их пряди спускались до пояса, переплетенные лентами и цветами. Бен заметил, что узкие полоски волос росли у девушки на тыльной стороне рук и ног, наподобие шелковистой гривы, раздуваемой нежным ночным ветерком.