Продам честь. Дорого
Шрифт:
— Да ради Бога. Можешь совсем забрать, — высказалась та, испытывая явное облегчение, ожидая, что будет избавлена от опеки на некоторое время.
Елена скрипнула зубами, недовольная ответом матери ребенка, но ничего не сказала, чтобы еще больше не накалять обстановку.
— Малыш, давай познакомимся. Я Елена, а тебя как зовут? — девушка взяла в свои руки ладошки ребенка.
— Зеня, — медленно проговорил мальчик.
— О! Какое красивое имя, — улыбнулась девушка, обрадовавшись тому, что ребенок пошел на контакт.
— А во что ты хочешь играть?
— Пилатов, — малыш наклонил голову, не мигая смотря в глаза девушки.
— Хорошо. Значит ты будешь Джон, а я…А я буду капитаном Сильвером, — сразу же нашла что сказать Елена. — Ты видел такой мультфильм? «Остров сокровищ» называется.
— Да видел он, — ответила за малыша мать. — Достал уже своими пиратами. Каждый день по сто раз смотрит, — жаловалась та.
— Ой, как хорошо. Мне тоже этот мультфильм нравился в детстве, — Елене не хотелось общаться с матерью ребенка, но вынужденно приходилось.
И тут подошла очередь Елены на прием к терапевту. Девушка с большим сожалением рассталась с малышом Женей и с великим удовольствием с его мамашей Анжеликой.
Когда она вышла из кабинета ни Жени, ни его глупой матери не было в коридоре поликлиники. Елена подождала некоторое время, думая, что те скоро выйдут и они вновь увидятся. Однако ожидание оказалось тщетным. Каким-то образом малыш с матерью ушли раньше. Скорее всего девушка долго пробыла на приеме у врача.
Еще долгое время из головы Елены не шли воспоминания о ребенке вместе с не ласковой мамашей. Она поражалась, разве можно так относиться к своему малышу? Он же должен быть самым родным, самым любимым. Самым-самым. Так должно быть, не взирая на жизненные обстоятельства. И пусть он родился не вполне обыкновенным, но от этого он должен быть еще дороже и любимее.
Как-то Елена разговаривала со знакомой родителей. У той было двое детей: мальчик и девочка. Дочь вполне благополучная, а сын — алкоголик. Куда он только не влипал? То в одну беду, то в другую. Мать едва-едва успевала его выкупать из передряг, да его долги, горбатясь на трех работах. Так вот от этой женщины она услышала, что пусть он не удалый, никчемный, но от этого его еще жальче.
Вот такая правда жизни.
У Анжелики же было все наоборот. Она видела в ребенке не самого ребенка, а свою принадлежность, дополнение, аксессуар. И это было печально.
Следующая встреча произошла спустя несколько месяцев в супермаркете, недалеко от дома девушки. Возможно, судьба бы и не свела Елену и Женю, не будь у малыша громогласной мамаши, ругающуюся по поводу и без повода. В этот раз она сцепилась с одной женщиной, годящейся ей по возрасту в матери. Они то ли что-то не поделили, то ли кто-то кого-то толкнул тележкой. Причина скандала осталась за бортом словесной ругани.
Анжелика, не обращая внимание на ребенка, долго и со вкусом доказывала свою правоту женщине, имевшей неосторожность перейти дорогу. Та тоже оказалась не лыком шита и ругалась со смаком, видимо, не первый раз участвуя в выяснении отношений. На шум прибежала охрана магазина, попросив женщин пройти в подсобное помещение для урегулирования скандала, что и было сделано.
О Жене мать даже и не вспомнила. Он сидел в машине-тележке и исподлобья наблюдал за представлением. Похоже, что ребенок привык к поведению матери и совершенно не удивлялся и не переживал, что остался один. Малыш широко открытыми глазами изучал окружающий мир. Как позже выяснила Елена он несколько отличался от деток с подобным синдромом. К горю или к радости у малыша признаки, свойственные этому заболеванию, были не сильно явно выявлены.
Девушка подошла к ребенку и поздоровалась:
— Привет, ты меня помнишь? Я Елена.
— Капитан Сильвер, — воскликнул ребенок и его лицо озарила добродушная улыбка.
Так, от всей души, могут радоваться только дети. Елену затопило ничем не замутненное удовольствие от нечаянной встречи.
— Я вижу, что ты сегодня управляешь колесным кораблем? — сообщила девушка, оглядывая транспортное средство мальчика.
— Сто такое колесный колабль? — поинтересовался ребенок. С момента последней встречи он стал говорить чуточку лучше, но все равно не достаточно хорошо.
— Ой. Это я машину имела в виду, — поправила себя Елена.
Она сидела на корточках, заглядывая внутрь машинки, чтобы разговаривать с ребенком на одном уровне.
— Отстань от ребенка, — раздалось сзади и чья-то рука потянула девушку за шиворот.
— Мама, это Ена, — воскликнул ребенок, практически заступаясь за девушку, которая чуть не растянулась на полу супермаркета.
— Ты хотела его украсть? — воинственным тоном спросила женщина.
— Вот еще, — девушка выпрямилась. — Вы бы не бросали ребенка одного, а то его точно могут и украсть.
— Если ты такая умная, то почему бы тебе не сидеть с ним пока я хожу за покупками? — огорошила девушку Анжелика. — Молчишь? Раз нечего сказать, то проваливай прочь. Нечего умничать что я должна делать, а что нет, — отчитала она девушку.
— Да я, вообще-то, и не против, — не заметила как произнесла подобное, сказала Елена.
Вот так и началось общение Елены, Жени и Анжелики. Конечно, в основном оно было между Еленой и Женей.
27
Лишь только стоило девушке дать свое согласие на на помощь Анжелике в ухаживании за Женей, так и понеслось с ее стороны «посиди с мальчиком», «переодень», «накорми», «приготовь». Девушка была непреклонна лишь в одном, она ухаживает за Женей, а не за его мамой, поэтому уборка во всей квартире и готовка, в частности на Анжелику, не входит в понятие помощи.
Вначале, общение мальчика с Еленой сводилось к паре-тройке часов в неделю, когда той требовалось куда-то отлучиться, но очень быстро заняло почти все свободное время девушки. Анжелика сразу же научилась манипулировать привязанностью к сыну, а спустя какое-то время заикнулась о деньгах — якобы на содержание ребенка отец мало выделяет денег, потому малыш и ходит в обносках с чужого плеча. Елена не была глупой и понимала, что ее практически шантажируют возможностью общения с мальчиком, но тем не менее пошла на поводу у женщины.