Продам честь. Дорого
Шрифт:
— Спасибо, — сказал Аполлон.
— За что?
— За поддержку. Для меня это очень важно.
— Когда ты образумишься и обзаведешься выводком детей, тогда и скажешь спасибо.
— А вы почему никак не плодитесь? — Аполлон заметил как брат насупился. — Проблемы?
Теперь он выступал в роли психоаналитика для Неждана.
— Как тебе сказать…
— Как есть так и скажи, — Аполлон был полон участия.
— Что-то у нас не получается, — Неждан тоже не стал ничего скрывать. Откровенность за откровенность.
— Неужто плохо стараешься? — был задан вопрос.
— Стараюсь я хорошо. И не только я. Вот только… что-то не так, — потом вдохнул побольше воздуха и признался. — Юнона никак не может забеременеть.
— А к врачам обращались?
— Да.
— И?
— Как видишь…, - Неждан вздохнул.
— Фигово, — посочувствовал ему брат.
— И не говори. Я тут предложил Юноне взять ребенка на воспитание…
— А она? — поинтересовался Аполлон.
— Юнона…она…не готова, — через силу выдавил мужчина.
— Я слышу в твоем голосе некое сожаление, брат. Не стоит. Не обижайся на жену.
— Да я и не обижаюсь…
— Чувствую иначе. Войди в ее положение. Я бы тоже не смог, — честно сказал Аполлон. — Наверное, у меня слишком маленькое сердце.
— Не скажи, — заверил брата Неждан. — Просто вы еще не созрели.
— Может быть.
Мужчины замолчали, каждый задумался о своем. Очень сложный вопрос был поднят и непростого решения он требовал.
Уметь молчать и при этом не тяготиться тишиной великое умение. Братья в полной мере понимали это. Хотя и не было сказано больше ни слова, но именно эти минуты безмолвия сделали их на еще один шаг ближе друг к другу.
25
— Есть кто живой? — воскликнула Елена, заходя в отчий дом.
— Не дождешься, — из глубины квартиры раздалось намеренно громкое восклицание.
— Ба, ты что ли одна? — ответила девушка, снимая обувь у порога. — А где все?
— Почему же я одна? Со мною спицы, клубки, нитки и главное, он — Его величество «Дом-2».
— Опять ты эту гадость смотришь, — заворчала Елена, заходя в зал и наблюдая презабавнейшую картину. На столе с бабулей стояла корзина с клубками ниток, нанизанных таким образом на спицы, что напоминали кукольных человечков из мультфильмов.
— Я не смотрю, а использую в качестве фоновой заставки. Где еще я бесплатное представление увижу? Видишь, мы тут делом заняты?
Из все той же корзины тянулись нитки трех цветов к полосатому носку, что вязала бабушка. Для нее вязание было средство от скуки, любимое занятие, возможность занять себя.
— Предки где? — пришлось напомнить старушке о своем вопросе.
— Где-где? На гулянку пошли к Петрикиным. У тех серебряная свадьба. Сказали, чтобы я их не ждала. А ты чего так поздно?
— Вылет был в такое время. Что я могу поделать? — развела руками девушка.
— Ну рассказывай, как отдохнула? — бабуля отличалась любопытством, которое она тщательно прятала. Все это с ее же слов.
— Отдыхать всегда приятно и хорошо, — молвила девушка.
— А чего такая невеселая? — от бабули было трудно скрыть свое настроение, опустившееся ниже плинтуса после расставания с Аполлоном.
— Разве ж я невеселая. Просто устала. Перелет и все такое. Вот отдохну. Высплюсь. И все будет нормально.
— Ты мне зубы не заговаривай, я старая прожженная кэгэбэшница и все прекрасно вижу, когда ты устала, а когда не в духе. Неужели поездка не удалась?
— Да ты что, бабуль? Все хорошо. Мне все понравилось. Я просто в восторге.
И девушка принялась рассказывать что она успела увидеть за свою поездку. В принципе, тому, кто не бывал в другой стране любая мелочь, привлекшая внимание покажется местной достопримечательностью. А если еще рассказчик удачный, то даже из простой прогулки по улицам возможно выжать огромное количество информации.
Уж, а говорить девушка могла. Если на нее находило вдохновение, то она чуть ли не часами рассказывала о том, что ей было интересно. В сложившейся ситуации истинную цель поездки раскрывать было нельзя, поэтому девушка черпала слова из множества мелочей, подмеченных везде где только можно. Начиная от вокзалов и заканчивая архитектурой домов.
— Это все хорошо. Только скажи мне, дорога, почему ты плакать хочешь? — заметила бабушка, после того как выслушала рассказ Елены.
— С чего ты взяла, будто я плакать хочу? Совсем даже не хочу, — девушка прятала глаза. Ей пришлось для полноты событий рассказать и о доме, в котором она побывала якобы на экскурсии, а на самом деле по прихоти владельца.
— Милочка, я знаю тебя дольше чем ты сама себя помнишь. Я тебе пупок зеленкой прижигала целый месяц после рождения, да в череде купала чтобы золотухи не было. А кто у тебя первый зуб нащупал, когда ты благим матом орала и всей семье покоя не давала?
Бабуля ударилась в воспоминания из раннего младенчества Елены. Девушка с удовольствием всегда проводила время в ее обществе, но только не сегодня. Очень сильно хотелось остаться наедине со своими мыслями, уйти в свой внутренний мир, чтобы хоть немного разложить все по полочкам.
— Ба, я спать пойду. Ты не будешь возражать? — девушка нарочито зевнула, чтобы прилечь к себе внимание.
— Что-то ты скрываешь…не знаю что, но это точно, — хоть в семье бабулю считали немного не в себе, делая скидку на возраст и небольшие чудачества, однако она всегда подмечала все детали с точностью рентгена.
Она часто жаловалась на тугоухость, но при этом могла услышать при включенном телевизоре о чем говорится на кухне, на то, что глаза ее перестали видеть, но могла заметить затяжку на телесного цвета колготках, а уж о ее прозорливости, вообще, можно было слагать легенды.