Продавец приключений (илл. Г.Валька)
Шрифт:
«Эй, касатики мои, птенчики, взять его! — взбеленился Барбар. — Я придумал ему самую ужасную казнь. Дайте-ка этому преступнику мешок… нет, целый вагон семечек. А там его самого не оттащить! Он будет лузгать и лузгать. Потом у него распухнет язык. Ха-ха! Потом вся глотка! А он все будет лузгать и лузгать, не в силах оторваться. Во!» И тут машина чихнула. Затем чихнула еще и еще раз. Тогда я схватил ее и отбросил в сторону. Она оказалась пустой, а там, где она только что стояла, сидел по-турецки человек и чихал, прикрывая лицо руками.
Пираты остолбенели, а человек водил глазами сквозь растопыренные пальцы, потом вскочил и выбежал из пещеры.
«Лгунишка!
Я тоже вышел из пещеры. Барбар бежал на космодром, петляя между цирками и кратерами и по-прежнему пряча лицо. За ним, спотыкаясь о разбросанные там-сям метеориты, неслись вконец рассердившиеся пираты и покрикивали:
«Постой, проходимец! Погоди! Ах ты окаянный!.. Мы сейчас тебе покажем, как пользоваться нашей темнотой!..» Барбар нырнул в одну из ракет и мигом вознесся в небо. Пираты столпились на месте старта и, запрокинув головы, потрясали ножиками и говорили между собой:
«Он поступил с нами, бедняжками, нечестно. Если мы неотесанный народ и не учились в школе, значит, делай с нами что хочешь? Выходит, так?» Я не спеша зашел в ближайшую ракету, сел за пульт и посидел немного, чтоб сохранить достоинство. Чтобы все знали, как я ничего не боюсь. Только уж потом нажал на кнопку старта. Двигатели взвыли, заревели, но ракета так и осталась на земле. Я выглянул в иллюминатор и обнаружил, что из дюз ракеты бьет, как положено, пламя, но чего-то ей еще недостает. А пираты уже помчались в мою сторону, выкрикивая:
«Вот мы сейчас на тебе отыграемся! Ух и душу отведем!..» А двигатели выбивались из сил, но ничего не могли поделать с притяжением.
Я, как всегда спокойно, все еще выглядывал наружу и вдруг чихнул, потому что тоже невольно нанюхался перца. Вы скажете: какое это имеет значение? А я вам отвечу: именно это меня и спасло. Ракета оторвалась от земли! Теперь вы и сами Догадались, что двигателям недоставало мощности всего лишь в один чох. Да-да, я и сам бы не поверил, расскажи это кто другой. Но подобное произошло именно со мной лично. Я чихнул, и ракета, оттолкнувшись от планеты, ушла в космос. Последнее, что у меня осталось в памяти: пираты, бегущие к моей ракете. Вначале мне стало неловко оттого, что я улетел не попрощавшись, то есть вроде поступил как невежа. Но, в конце концов, они и сами не были гостеприимными хозяевами. Так что это им будет наукой и впредь… Ну, а теперь спать, ребята. Если мне не изменило чутье, завтра нас ждет любопытное происшествие.
Так закончился рассказ об одном из бесчисленых приключений бывалого астронавта.
ГЛАВА 6
свидетельствующая о том, что ни одно порядочное путешествие не может обойтись без встречи с Робинзоном
Вахтенный Саня Петров откупорил переговорную трубу и зычно возвестил:
— Земля! С правого глаза Земля!
Он очень обрадовался своему открытию и даже слишком приподнял призрачное забрало гермошлема, приблизив губы к трубе, и оттого немного надышался вакуумом. Но, к счастью, не произошло ничего страшного, потому что в вакууме, как известно, ничего нет.
— Включить тормоза! — через плечо приказал командир, исполняя на клавишах пульта что-то бравурное.
— Есть включить тормоза! — отозвался механик бодро.
Звездолет осторожно опустился на крошечный голый астероид, похожий на необитаемый остров. У подножия корабля скакал как сумасшедший заросший мужчина в рваном скафандре.
— Я спасен! Я спасен! — истошно вопил он, обливаясь слезами от радости.
Затем он сделал «колесо» не хуже циркового артиста.
— Ну, вот и хорошо все кончилось. Теперь вы с нами, — благородно сказал командир, первым ступивший на почву астероида, и протянул ладонь Робинзону.
— Да, да! Я ждал вас целых двадцать лет, — забормотал неизвестный, горячо пожимая ладонь командира обеими руками.
Чувствительная Марина плакала вместе с ним, не стесняясь. А Саня и Петенька переминались с ноги на ногу, готовые сорваться с места и чем-нибудь помочь бедняге. Кузьма глазел из люка, открыв металлический рот. А кот Мя-ука обнюхивал ноги нового человека и, судя по всему, не знал, как отнестись к незнакомцу.
Только астронавт, как известно никогда не терявший душевного равновесия, понял, что необходимо сделать сразу, и сказал Марине:
— Стюардесса, немедля накормить товарища. По-моему, он не ел лет этак двадцать.
— Одними бактериями! Если уж откуда занесет! — воскликнул несчастный.
— Ой, я и не подумала. Конечно, сейчас я приготовлю, я живо… — засуетилась Марина. — Вам что сварить? Может быть, щи? А хотите, потушу голубцы. Я это умею, честное слово!
— Если можно… манную кашу, — прошептал Робинзон застенчиво.
Вскоре он сидел на кухне звездолета и жадно уплетал из глубокой тарелки манную кашу. Рядом стояла раскрасневшаяся от забот Марина и держала наготове вторую порцию.
Командир сидел напротив спасенного, выпрямившись и скрестив руки на груди. Остальные расположились вокруг стола и, подпирая щеки ладонями, с удовлетворением следили, как ест незнакомец. Один только кот сидел в углу с таким видом, будто Робинзон уже порядком надоел ему.
— С детства не ел ее, манную кашу. С того далекого детства. В детстве, признаться, не любил. А теперь она снилась мне все двадцать лет, вот что характерно. Так и думал: как спасусь, попрошу первым делом манной каши, — пояснил незнакомец, торопливо отправляя в рот ложку за ложкой.
— Мы где-то уже встречались. Что-то в вас есть знакомое, — произнес командир задумчиво.
— Нет, вы ошибаетесь. Мы с вами не встречались. это точно, — возразил незнакомец с набитым ртом и энергично замотал головой. — В противном случае уж я-то бы вас узнал сразу. Вы такая, извините, колоритная фигура, Аскольд Витальевич.
— Вполне, вполне возможно, — кивнул командир, — но что-то, понимаете, мне кажется…
— Может, с кем-нибудь путаете, но лично меня зовут Егором, — сказал незнакомец подчеркнуто. — Двадцать лет назад моя ракета потерпела аварию в этих краях. Мой спутник небрежно обращался с газовой плитой, и в один прекрасный момент наш корабль разнесло в клочья. Уж сколько раз я говорил: «Толя, будь осторожен, не шустри». Так оно и вышло. Короче, взрыв разбросал нас в разные части света. Я, как видите, оказался на этом астероиде, а мой товарищ полетел в сторону планеты Алоя. «Егорушка, если спасешься сам, прилетай, пожалуйста, ко мне на помощь!» — вот что он крикнул мне напоследок, уже издалека. Он так и крикнул: «Егорушка!» — повторил Робинзон, еще раз подчеркивая свое имя.