Продажный ангел
Шрифт:
Супруги привыкали друг к другу. Налаживали общий быт.
Вставали поздно. Никуда не торопясь — под японский сериал пили кофе и закусывали бутербродами и яичницей. Потом Станислав погружался в работу — часа на три.
Он рисовал карандашами, ручками или фломастерами. Сидел за ноутбуком. Связывался с заказчиками. Какое-то время тихонечко и с интересом понаблюдав за мужем — Юлдуз уходила на кухню, чтобы не мешать.
Там — утыкалась в телефон или смотрела телевизор. Пробовала листать какую-нибудь книжку. К тому моменту,
Молодая жена всю душу вкладывала в приготовление еды — желала угодить мужу. Запекала в духовке куриные бедра. Жарила картофель до хрустящей корочки. Нарезала огурцы, помидоры и лук на салат.
Станислав никогда не забывал похвалить кулинарное мастерство жены — от чего девушка краснела до ушей.
За обедом Стас весело рассказывал, что и для кого нарисовал. Юлдуз увлеченно слушала.
Остаток дня супруги проводили вместе. Смотрели кино. Выбирались погулять в парк. Станислав вслух читал жене любовно-фэнтезийные романы.
Ужинали острым корейским салатом и бутербродами. Пили чай с соленым или сладким печеньем. После — принимали вместе горячий душ и шли в постель. Чтобы на чистой белой простыне заняться головокружительным сексом.
Станислав был страстным неутомимым любовником. При этом — старался доставить удовольствие Юлдуз.
Начинал с длинной прелюдии. Расплетя жене волосы — покрывал жаркими поцелуями все тело девушки, от пяток до макушки. Дрожь пробегала по телу Юлдуз. Девушка начинала постанывать. Станислав поглаживал груди Юлдуз. И наконец — входил в нее.
Он постепенно наращивал темп — пока не достигал бешеной скорости. Юлдуз стонала уже в голос. Даже кричала от избытка наслаждения — истекая жемчужными соками.
За ночь супруги несколько раз схлестывались в любовной битве. Утомленные — засыпали в обнимку.
По субботам Станислав не садился за работу. Он вел жену в зоопарк, музей или кинотеатр.
Целый мир открылся Юлдуз. Она не первый год жила в расейской столице — но не задумывалась, что здесь можно посмотреть на окаменелые скелеты динозавров и на каймановых черепах. Покататься на чертовой колесе.
Юлдуз была почти счастлива.
Да: только почти. Потому что забот и огорчений — тоже хватало.
Первое, из-за чего расстраивалась Юлдуз — это из-за отношений с мамой.
Раз в неделю девушка переводила матери немного денег. (Благо, что кошелек Станислава был и кошельком Юлдуз). Сразу сообщала об этом маме по телефону. Но разговор матери и дочери нормально не склеивался.
— Салем, мам. Я тебе денежку сбросила.
— Спасибо, Звездочка.
— Как там сестренка?..
— Аллах к ней милостив.
Дальше говорить было не о чем.
Юлдуз понимала: мама сердится на свою непокорную старшую дочь, которая — не спросясь — вышла замуж. Да еще за русского атеиста.
«Мама зависит от моих денег, — с горечью думала Юлдуз. — Если б не это — даже не отвечала бы на мои звонки. Вообще — прокляла бы меня».
Юлдуз кусала губы и сжимала кулачки. Ей хотелось биться головой о стену — и плакать, плакать.
«Мама не представляет, до чего я дошла, зарабатывая треклятые деньги. Я в яму скатилась. Стала шлюхой. Разве Станислав не протянул мне руку — не помог выбраться из зловонной канавы?.. Но маме я никогда об этом не заикнусь…»
Другие переживания Юлдуз были связаны со Станиславом.
Нет: муж относился к ней прекрасно. Никто еще не читал Юлдуз романтическое фэнтези, не водил ее в палеонтологический музей. Но… любил ли Станислав жену?..
«Любить» и «прекрасно относиться» — не одно и то же.
Вопрос: «А любит ли меня муж?» — тем сильнее волновал Юлдуз, что она сама любила трепетно любила Стаса.
«Хоть лепестки у ромашки обрывай!.. Может быть, Стасик женился на мне только из боязни остаться одиноким?.. Чтобы заполнить пустоту, которая образовалась в его душе после гибели Дили?..»
Так размышляла Юлдуз, когда утром — проснувшись раньше мужа — вглядывалась в лицо Станислава. Сгорая от стыда — девушка признавалась себе, что ревнует, страшно ревнует мужа к покойной Диларам.
«Диля была чище снежинки. А я?.. Я жалкая шлюшка. В народе говорят: бывших проституток — не бывает. Конечно: Стас поневоле сравнивает меня и Даларам. И понимает, насколько я хуже его первой жены…»
О многом еще думала Юлдуз.
Ей было некомфортно оттого, что она не работает.
Бюджет у супругов был общий. Станислав ни в чем не отказывал жене. Для него было самим собой разумеющимся, что надо поддерживать деньгами туркестанских родственников.
И все-таки.
Юлдуз привыкла зарабатывать сама. В роли «домашней кошечки» на попечении у мужа девушка чувствовала себя неуютно. Точно почва зыбится под ногами.
Но и искать работу Юлдуз боялась. Помнила: «Разбив того фарфорового хряка в «Добром кролике» — я попала в черный список».
Этой своей печалью Юлдуз поделилась с мужем.
Станислав ободрил жену.
— Ничего, Звездочка!.. Отдыхай пока. А там — сменишь фамилию на мою, которой нет ни в каких базах. Тогда и устроишься продавщицей в бутик.
Юлдуз обещала над этим подумать.
Девушку тяготило и недавнее прошлое. Днем она и не вспоминала, что была проституткой. Но ночью…
Клиенты преследовали Юлдуз в кошмарных снах. Даже те «гости», которые были молодыми и подтянутыми — приобретали в видениях девушки уродливый вид. Волосатые брюха волочились чуть ли не по земле. Шамкающие губища, выпученные плошки-глаза…
Клиенты толпой гнались за Юлдуз. Ухали. Ревели. Свистели. Норовили забрызгать девушку слюной и спермой. Оплодотворить свою жертву, чтобы та родила косматое маленькое чудище.