Продленка для снежной королевы
Шрифт:
Вера медленно шла к подъезду. Не в состоянии рассмотреть ее лицо Тимур напрягся.
Выйдя из машины, уверенным шагом направился к девушке.
Проблемы решил решать по мере их поступления.
— Вера! — Услышав свое имя и знакомый голос, девушка подпрыгнула от испуга. Кого-кого, а ЕГО она хотела видеть меньше всего.
Мартынов быстрым шагом приближался к Вере. Вид у него был не самый лучший, куртка на распашку, без шапки, весь на нервах.
Увидев директора школы, Вера не шелохнулась. Все силы из нее высосал Симакин в учительской, беседовать с Тимуром энергии
— Тимур Ильдарович, чем удостоилась такому визиту? — Откуда-то появилась злость и агрессия. Вера удивилась сама себе. Раньше она никогда не разговаривала так с начальником.
Раньше… раньше она с ним и не спала. От осознания собственной никчемности Вера решила рубить с плеча. Устала она играть в хорошую девочку.
Темнота все еще скрывала ее лицо, Тимур с трудом мог рассмотреть ее эмоции. Тон девушки убедил Мартынова в одном, она в бешенстве.
— Вера. Мы можем поговорить? — Как можно спокойнее спросил Тимур.
— Говори.
— Прохладно здесь. Кофе не угостишь?
Руки чесались врезать мерзавцу, но решив что это будет слишком, Вера все же согласилась.
— Вы уж извините, хоромы у меня поменьше ваших. Довольствуемся тем что есть. — Выдала Вера. Сарказм стал ее новым другом.
Раздувшись и повесив куртку, не оборачиваясь на своего гостя, Вера отправилась прямиком на кухню, ставить чайник. В том что Мартынов найдет дорогу в маленькую кухоньку она не сомневалась.
Старый ремонт, мебель со времен его бабушки удивили Тимура. Зная сколько она получает, он не понимал почему у нее такие условия жизни. Эта квартира дала понять Мартынову одно, он ничего про нее не знает.
Не вызвала восторга единственная комнатка с диваном-кроватью, старым столом и шкафом-стенкой, ни еще меньше кухонька где два человека это уже толпа.
Зайдя на кухню он остался стоять в дверях, подходить к девушке, у которой в руках кипяток, и которая зла по твоей вине, ему не хотелось.
Тимур понимал что на душевный разговор можно не рассчитывать.
— Вера..
— Ты уже в курсе. — Стоя спиной к Тимуру она не спрашивала, она констатировала факт. То что Тамара Степановна побежит в первую очередь к директору, Вера поняла еще в автобусе.
— Мне жаль. Я все исправлю. — Голос Тимура дрогнул. Не зная что еще сказать, он сделал шаг в ее сторону.
— Исправишь? — Вера швырнула ложку в умывальник. Развернувшись, она сделала то, что раньше вводило ее в ужас, посмотрела прямо ему в глаза.
Тимур опешил, у Веры отсутствовал былой страх и неуверенность. Перед ним стояла совершенно другая Вера, не холодная, ледяная. Всего за одну секунду они поменялись ролями, теперь она хищница, а он добыча.
— Ты сам себя слышишь?! ЧТО ты исправишь? КАК? Ты обещал! Я верила тебе! Я верила! Ненавижу тебя! Ты использовал меня! Мало того что я сделала за тебя всю грязную работу, и ты вышел сухим из воды, так тебе еще и вишенка на торте досталась! Трахнул недотрогу, училку русского языка! Поздравляю Мартынов у тебя фул-хаус!
Из глаз
Закончив свою речь она тяжело рухнула на стул. Сил не осталось, злость прошла. Осталось одинокое отчаяние. Слезы предательски покатились по щекам, Вера громко всхлипнула. Закрыв лицо ладонями она не хотела что б ее видели такую.
Слабую, беззащитную, и разбитую.
Ее слезы словно ножи, резали по-живому. Меньше всего он хотел видеть ее такой.
Тимур метнулся к ней, став на колени, стал чуть ли не силой убирать ее руки от лица. Сердце обливалось кровью, видя что она плачет.
Перебивать не было смысла, Вере нужно выговорится и она имела полное право вылить на него всю грязь. Желание закопать Симакина усилилось в неисчисляемое количество раз.
От одного воспоминания об этом ублюдке внутри зарождалась ярость, кулаки сжались с такой силой, что костяшки пальцев побелели. В голове уже зарождался план мести.
Вера продолжала плакать, боль внутри была на столько велика, что девушка без какого либо стеснения практически выла.
Зарёванная Вера застала Тимура врасплох, у него самого начали трястись руки. Он боялся говорить, любое слово сейчас могло ранить похлеще удара в лицо.
Одним движением мужчина подхватил хрупкую Веру, с максимальной манёвренностью, старался донести ее в комнату без повреждений.
Уложив бедняжку на недо-кровать, Тимур умостился рядом.
Вера не отталкивала, всем своим хрупким телом прижималась к Тимуру. Озноб не проходил, Веру всю трясло, ее словно голую опустили в кучугуру снега.
Прижимая ее к себе Тимур не переставал гладить маленькую макушку. Вера начинала успокаиваться, горькие слезы сменились на рваное дыхание.
Взяв ее лицо в свои огромные ладони он заглянул в чистые от слез глаза. Тимур сразу почувствовал ее ерзание, она пыталась отвести взгляд.
Сильные руки не отпускали ее лицо. Он был слишком близко, его дыхание обжигало кожу.
Губы Тимура коснулись ее. Он целовал осторожно, еле прикасаясь, боясь спугнуть. Провел языком по ее губах, словно успокаивая.
Вера закрыла глаза. Внутри девушки сломались все механизмы. Вместо протеста, тело трепетало от его прикосновений, отзывалось, хотело еще. Мозг понимал что это не правильно, но не подавал никаких сигналов, чтобы прекратить. Бешеный стук сердца отдавал эхом в ушах, глуша здравы смысл.
Поцелуи не прекращались, Тимур не собирался отпускать ее, оставлять одну.
Нависнув над ней, он еще раз заглянув в глаза, что опьяняли. Ему было важно чтоб она успокоилась, перестала плакать. Он продолжил целовать. Целовал до тех пор, пока ее дыхание не участилось.
Вера обвила руками его шею, сама поддалась на встречу. Ее тело отзывалось на каждое прикосновение.
Одежда жутко мешала.
Тонкие пальчики пробрались под грубый свитер Тимура. Став на колени он быстрым движением скинул ненужную вещь. Получив доступ к стальному торсу, девушка начала выводить замысловатые узоры на его коже. Двигалась медленно, словно изучая каждый сантиметр.