Продлёнка
Шрифт:
А в классе веселье. И Денис, конечно, всё слышал. Женя видела, что он слышит. Денис всегда во всё вмешивается, цепляет всех, как крючок. А вот сегодня не захотел вмешаться. Ему всё равно, Денису, что смотрит в окно девочка Женя, довольно красивая, не плакса, не жадина. Характер у Жени весёлый, дружелюбный. Она готова дружить со всеми, но не терпит Женя, чтобы ею командовали. И вот за это теперь ей придётся расплатиться. Пусть попробует Женя попросить у кого-нибудь из девчонок карандаш — никто не даст. Пусть предложит кому-нибудь яблоко —
Женя не хочет бояться. Обойдётся без их карандашей, а яблоко съест сама, с удовольствием. И — никаких страданий.
Тут из класса выскользнула боком Мальвина.
Катя всё видит, от Кати не скроешься:
— Куда?! Мальвина, я тебе говорю — куда?
— Мне надо, — мнётся Мальвина, — понимаешь, Катя, надо, и всё.
— Иди, — милостиво разрешила Катя. — Ей надо.
Можно и над Мальвиной похихикать, «надо» ей, видите ли. Никому не «надо», а ей «надо». Но девчонки не смеются — не знают, как к этому отнесётся Катя. Пусть она засмеётся первой, они её всегда поддержат — и Сима, и тряпичница Нина, и Кира, и Людка со своим диатезом.
Мальвина выскочила в коридор, не подошла к Жене, нет. Но прошла близко и нарочно задела плечом — не то погладила, не то просто задела. Но скорее всего, хотела сказать: «Держись, Женя». И хотела, чтобы Женя знала: она, Мальвина, не с ними, не смеётся над Женей.
Только Жене не нужно это трусливое сочувствие исподтишка. Если ты, Мальвинка, такая смелая, подойди открыто. А боишься — иди, куда шла.
И побежала Мальвина по коридору. Не поглядела на неё Женя Соловьёва. Гордая девочка.
Почему у Кати Звездочётовой испорчено настроение? Ведь всё получается так, как она хочет. Катя сама пытается в этом разобраться. И считает так: «У меня, у Кати Звездочётовой, характер. А они все клёцки. И Симка первая клёцка. Ну чего она тащится сзади? Подруга должна идти рядом. Подруга должна говорить про интересное. Подруга. Если честно, какая Сима подруга? Клёцка и подпевала.
— Пока, — бросает через плечо Катя.
Захлопнулась дверь за Катей, Сима ещё некоторое время стоит во дворе.
Сима живёт совсем в другом конце улицы, но она провожает Катю до подъезда каждый день. Раньше портфель носила. Недавно Катя Звездочётова прочитала в одной книжке про девочку Олю. Эта Оля была самой главной, самой первой девочкой в классе, она заставляла подруг приносить ей пирожки из школьного буфета. А после школы кто-нибудь из подпевал тащил её портфель. Оля почему-то очень не понравилась Кате Звездочётовой, она была противной, хотя у неё был сильный характер. Те, кто прислуживал этой Оле, были, скорее всего, клёцки. А сама Оля клёцкой не была, но всё равно она была неприятной девочкой. И теперь Катя Звездочётова на даёт Симе носить свой портфель, носит его сама. Да разве в этом дело? Портфель — не тяжесть. А на душе тяжеловато. Почему? Ну почему?
Сима всё ещё стоит посреди двора, верная Сима. Но сегодня Кате ни жарко ни холодно от этой преданности. Не греет больше Катю Звездочётову верность её подданных. А почему? Разве плохо — они смотрят тебе в рот, ты кажешься себе очень значительной и умной. Все с тобой во всём соглашаются и никто не спорит. Все тебя любят. Стоп! Вот она причина! Любят. Любят? Как раз в этом Катя стала сомневаться. Раньше не задумывалась. Хорошо не задумываться, но вот — задумалась. И сразу пришли сомнения. Не любят они её. Боятся, а не любят.
Глупая Сима смотрит на дверь, за которой скрылась несравненная королева. Ну и что? Какая от этого радость? Несравненная королева хмурится. Почему на самые главные вопросы нужно искать ответы самой? И никто не поможет? Почему? Не будет Катя огорчаться, не собирается она грустить. Королева живёт лучше всех. Её любят, конечно, любят. И уважают. И боятся. Все девчонки. И мальчишки. А как же? Мальчишки тоже. И в этом сила королевы. От этого — уверенность. А от уверенности вон какой взгляд, вон какой поворот головы и походка вон какая — царственная.
Дома, правда, Катя сразу становится другой. Шаркает растоптанными тапками, никакой твёрдости во взгляде.
Катя заглядывает в комнату, мама переодевает Антошку в сухие ползунки. У Антошки ямочки на локтях и ямочки на коленках. Он улыбается Кате, во рту торчат два беленьких зуба.
Но Катя не улыбается Антошке, ему и так все улыбаются. Катя пытается по выражению маминого лица угадать, какое у мамы настроение. Губы сжаты, брови сведены, и Катя сжимается.
— Опять забыла хлеб купить? Ну Катя, как же тебе не стыдно? Большая девочка.
Как хочется Кате не слышать, что она большая. Как хорошо было раньше — она считалась маленькой. Теперь она большая, а маленький вон он, Антошенька. Плюшевый, розовенький, голубые глазки, светлые реснички.
Мама говорит устало:
— Я не могу всё держать в голове. — Она окунает пустышку в малиновый раствор марганцовки. — Мы договорились: булочная — твоя забота. Овощи — папина забота. Ужин, пожалуйста, разогрей сама, там тушёная капуста.
Хмурая, раздражённая мама. Но вот мама поворачивается к Антоше, светло улыбается, воркует, как голубь на балконе в солнечную погоду. С тех пор как родился Антоша, у мамы как будто стало два лица. Одно для дочери — суровое, неласковое. Другое для сыночка — нежное, мягкое, светлое.
— Катя, не забудь вымыть Антошины бутылочки, я не успела. Слышишь?
Катя всё слышит. Она ужинает, и моет тарелку и вилку, и моет бутылочки, их совсем нетрудно мыть, эти маленькие бутылочки с чёрточками и цифрами на боку. Вот Катя потёрла бутылку изнутри ёршиком, сполоснула горячей водой с содой, а потом — без соды. Бутылочка засверкала, и другая, и третья. Минутное дело. Не проблема вынести ведро с мусором. Легко пойти в булочную. Трудно жить, когда у твоей мамы два лица.
Мама кричит из комнаты: